Чистилище. Финал - Сергей Тармашев

Они вцепились в штурвальное колесо и принялись тянуть в другую сторону. Поначалу у них ничего не выходило, но потом Николаев натужно выдохнул:

– Поддается! Давай, навались! Кажется, мы её сами затянули, пока не в ту сторону открывали!

Втроем дела пошли успешнее, и вскоре кремальера была открыта. Едва Николаев сделал последний оборот штурвального колеса, как где-то внутри мощного люка что-то громко щелкнуло, раздался лязг взаимодействующих механизмов, и откуда-то из-под пола послышался низкий гул мощных двигателей. Шестиметровый стальной люк дрогнул, выбрасывая из-под себя по всей окружности струйки воздуха, и начал неторопливо распахиваться, словно обычная дверь.

– На правую сторону! – Абдулла метнулся от надвигающегося на него люка полуметровой толщины. – Быстрее! А то раздавит!

Все бросились к безопасной стене, проскальзывая в медленно уменьшающееся пространство между распахивающимся люком и левой частью помещения, и оператор проворно убрал робота. Кто-то попытался светить тактическим фонарем в открывающуюся лабораторию, но луч уперся в черную стену. Шестиметровая многотонная громада люка распахнулась, замерла, и в следующую секунду в глубине лаборатории раздался негромкий треск, и вспыхнули лампы дневного света. Черная стена за люком оказалась завесой из ткани, которая с громким пневматическим щелчком мгновенно свернулась, исчезая где-то в потолочной толще.

– Джек-пот! – прокомментировал полковник на английском. – Похоже, мы сделали это!

Даже мимолетного взгляда было достаточно, чтобы понять, что за люком расположена мощнейшая научная лаборатория. Всюду стояло какое-то замысловатое оборудование, множество прозрачных резервуаров, заполненных разноцветными жидкостями и соединенных с массивными металлическими терминалами. Внутри терминалов что-то тихо гудело, жидкости в резервуарах то булькали, то пронизывались тысячами пузырьков, то фосфоресцировали, то делали ещё что-то, Димке непонятное. Оборудование пестрело индикаторами, вяло шевелило стрелками датчиков и перемигивалось светодиодными графиками, напомнившими Димке эквалайзер диджейского пульта в увеселительном центре родного Анклава. Доктор Иванов начал давать указания, и несколько минут солдаты передвигались по помещению лаборатории, оказавшемуся очень большим. Они транслировали на корабль всё, что попадало в поле зрения их камер, как вдруг Николаев прервал доктора Иванова на полуслове.

– Доктор! – Террорист обвел взглядом лабораторию, и картинка на его мониторе медленно закружилась, демонстрируя массу всякой научной всячины. – Вам ничего не кажется странным?

– Что вы имеете в виду, молодой человек? – не понял Иванов.

– Здесь всё закреплено намертво, разве не видно? – Николаев подошел к прозрачному резервуару, заполненному хитросплетением стеклянных трубок, по которым бежали фосфоресцирующие жидкости разных цветов, и с силой ударил по нему железным фонарем. Раздался глухой звук, и фонарик отпружинил от ёмкости. – Даже стекло бронированное! Все станины из стали толщиной в руку! Мы отсюда ничего не вынесем! Всё это нужно изучать здесь или вырезать по кусочкам!

– Мистер Николаев прав! – сделал вывод доктор Иванов. – Я должен немедленно попасть туда! Вместе с моей научной командой! Мы изучим всё на месте и примем решение, что именно необходимо демонтировать в первую очередь! Полковник, вы можете доставить нас в лабораторию?

– Вертолет будет здесь через полчаса! – Левински вышел в эфир и приказал транспортному вертолету возвращаться на десантный корабль на максимальной скорости.

– Возьмите с собой Ингу! – потребовал Николаев. – Она должна получить антивирус!

– Она останется здесь! – отрезал полковник. – Для гарантии. Как только антивирус будет найден, я пришлю за ней вертолет. До тех пор она будет оставаться под наблюдением офицера Малинина. Мне не нужны сюрпризы, особенно сейчас, когда мы в шаге от цели, на поиски которой было потрачено тридцать четыре года!

Николаев начал было возмущаться, но его успокоила террористка. Димка видел, что ей с каждой минутой становится всё страшнее, ещё бы, когда находишься в получасе полета от спасения, мутировать не хочется, как никогда! Но у неё хватило мозгов понять, что сейчас все на взводе, и усугублять конфликт – это только лишний раз попасть под раздачу. Она попросила разрешения поговорить с Николаевым на отдельной частоте, и полковник приказал Димке перейти на запасной канал вместе с ними. И тщательно прослушивать разговор во избежание ненужных осложнений. Что Димка и сделал. Оставшись наедине, террористы начали довольно сумбурные переговоры, то рассказывая друг другу о любви, то призывая не нервничать и не бояться, потому что всё будет хорошо, потому что всё уже хорошо, надо только немного подождать и бла-бла-бла.

Димка молча слушал и постепенно вникал в суть их взаимоотношений. Николаев слушался свою герлфренд во всем, потому что хотел на ней жениться, что Димку не удивляло – она была очень даже ничего, он бы и сам на ней женился, только пусть сначала её врачи проверят, а то после Зарине лично ему пришлось лечиться и долго, и больно, и дорого. Сама террористка обещала Николаеву вечное совместное счастье, и это Димку не удивляло тем более – ему в своё время тоже наобещали с три короба, а потом послали, как только появились варианты богатые и знаменитые. Он не сомневался, что наивного дурачка Николаева ждёт то же самое. Террористке сейчас отчаянно хочется выжить, и она будет обещать ему всё, что хочешь. А потом она получит вакцину и уйдет от этого лопуха к кому-нибудь из видных политических фигур Готланда. Конфедерация действительно пообещала им, а точнее, в большей степени это относилось к ней, снятие всех обвинений, инъекцию антивируса, отдельный дом на Готланде и трудоустройство. Но это ещё не значит, что всё это будет лучше, чем у всех остальных. Она быстро поймет, где вкуснее, и настанет очередь Николаева удивиться так, как когда-то удивился Димка. Кстати, террористка наивно полагает, что у них будут дети, потому что в этой лаборатории должен быть некий супер-антивирус, не такой, как на Готланде. Только вряд ли это что-то меняет для наивного Николаева, женщин на Готланде в двадцать раз меньше, чем мужчин, и её даже с детьми заберут к себе много желающих.

В процессе разговора у террористки усилился насморк, она начала чихать, и Николаев занервничал. Он стал порываться предъявить полковнику ультиматум, типа, чтобы его герлфренд немедленно доставили в лабораторию, иначе он больше с места не сдвинется, или вообще не пустит сюда научную команду доктора Иванова без неё. Террористка быстро сообразила, что сейчас Димка примет меры, и начала горячо убеждать Николаева не делать глупостей, попутно умоляя Димку не обращать внимания на его слова, потому что он нервничает. Типа, на самом деле он ничего такого делать не собирается, это просто эмоции. Димка, конечно же, не повелся на женское враньё и доложил обо всём полковнику Левински. Тот немедленно приказал Абдулле взять Николаева под охрану, а если тот будет сопротивляться, то прострелить ему ногу так, чтобы навсегда остался инвалидом. В итоге Димкины солдаты отвели Николаева в угол лаборатории, пристегнули наручниками к какой-то мощной станине и заняли посты рядом с ним. Террористка пыталась что-то там высказать Димке, но стоило ему достать электрошокер, как она моментально заткнулась и стала шелковой. И даже умоляла Димку позволить ей продолжить разговор с бойфрендом, чтобы успокоить его и не допустить эксцессов. Димка разрешил, потому что в процессе разговора они выбалтывали свои намерения, и так контролировать их было проще, чем догадываться, что они там молча замышляют.