Поцелуй наследника - Софи Барнс

Закрыв за собой дверь, Ребекка засмеялась. Дэниел отложил газету, и она опустила поднос ему на колени.

– О да, было такое урчание, как будто в нашей спальне поселился лев. – Она кивком указала на газету. – Вижу, вы предприняли смелую вылазку из постели. Все прошло удачно?

Дэниел кивнул, принимаясь за сандвич.

– Сначала немного кружилась голова, – признался он. – И было немного больно. Но я сумел добраться до стула и обратно без особых затруднений.

– Вот и хорошо. Но, наверное, не нужно торопить события. Хотя я очень рада, что рана заживает и что вы идете на поправку. – Ребекка подошла к стулу возле двери, и тут ее взгляд упал на раскрытый альбом.

– А я… – Она в смущении умолкла.

– Я все думал, когда же вы соберетесь показать мне это? – сказал Дэниел, делая глоток чая и не сводя с жены пристального взгляда.

Тут Ребекка отвернулась, так что он не видел выражения ее лица. Но поза выдавала некоторое напряжение. Неужели она расстроилась из-за того, что он видел рисунок? Что ж, если она так не хотела, чтобы он смотрел, следовало закрыть альбом и убрать его подальше. Но, с другой стороны, она же не предполагала, что он начнет бродить по комнате…

– Право же, это пустяки, – пробормотала она, взяв альбом и захлопывая его. – Просто мазня. Помогает убить время.

Дэниел смотрел на нее изумленно. Мазня? Как она может называть мазней такой прекрасный рисунок? Но потом понял: Ребекка просто не догадывалась, насколько она талантлива. Потому-то и не показывала свои работы. Скорее всего, это занятие доставляло ей большое удовольствие, но она не считала, что плоды ее труда достойны внимания.

– Бекки, я думаю, что ваш рисунок, мой портрет… Это просто чудесно! – воскликнул Дэниел.

Она взглянула на него через плечо. Робко улыбнувшись, спросила:

– Вы серьезно? – В глазах ее была надежда, но тайное опасение – возможно, он был недостаточно убедителен в своих похвалах. – Это правда, что вам нравятся мои работы? – Она вдруг нахмурилась.

– Чистейшая правда! – с жаром воскликнул Дэниел. И тут же добавил: – Разумеется, я видел только один рисунок. Поэтому ничего не могу сказать про остальные.

Ребекка все еще хмурилась, но теперь в глазах ее плескался смех. Она явно успокоилась. И тогда Дэниел спросил:

– Вы позволите мне заглянуть в ваш альбом, Бекки?

Ребекка молчала, и Дэниел дожидался ее ответа, затаив дыхание. Если она откажет в этой просьбе, значит, не доверяет в том деле, которое для нее, несомненно, являлось очень важным. При этой мысли ему стало тревожно. Следовало что-то предпринять, чтобы предотвратить подобный исход. В конце концов не сама ли Ребекка столь пылко призывала к честности и откровенности? Ведь сама же говорила, что они станут ближе друг другу, если у них не будет никаких тайн! Но ему не хотелось на нее давить; поэтому Дэниел решил сделать заманчивое предложение.

– И если вы согласитесь, то за каждый рисунок, который я увижу, вы получите награду.

– Награду?

Ага, значит, он разжег ее любопытство. И Дэниел начал разглядывать жену так, будто она стояла перед ним нагая.

– О-о!.. – вдруг тихо вскрикнула она, и Дэниел кивнул.

– Да, Бекки! Награда!

Тут Ребекка шагнула к нему подбоченясь. И она была восхитительна в своем волнении, хотя старалась казаться спокойной.

– Знаете, мистер Невилл, у вас весьма порочные наклонности.

Рассмеявшись, Дэниел чуть не вылил содержимое чайной чашки на постель. Это заявление было сделано с такой чопорностью, что он просто не мог удержаться от смеха.

– Можно подумать, вы узнали об этом только сейчас, – сказал Дэниел, отсмеявшись.

– Вероятно, нет. Но во время вашей болезни я об этом забываю.

Убрав с коленей поднос, Дэниел подвинулся и похлопал ладонью по тому месту на постели, где только что сидел.

– Садитесь. Давайте ваш альбом, и я покажу, насколько я испорчен. Согласны?

Ребекка кивнула и улыбнулась – будто это она взяла верх над мужем, а не наоборот. Она примостилась на краешке постели, а Дэниел, взяв альбом из ее рук, внимательно взглянул на нее. Казалось, она ужасно волновалась – как будто его мнение о ее рисунках имело исключительную важность.

– Не волнуйтесь, – сказал Дэниел, нежно коснувшись ладонью ее щеки. – Я заранее знаю, что мне понравятся ваши рисунки. – А потом он раскрыл альбом – и онемел.

Это было совсем не то, что Дэниел ожидал увидеть. Не унылые натюрморты, на которых бесчисленные вазы наполнены цветами, а миски – фруктами. Это был… полет фантазии! Здесь танцевали феи, и их невесомые платья закручивались вокруг ног, а сверху нависали громадные чашечки полевых цветов. Дэниел заметил, что феи были босые, с прозрачными крыльями как у бабочек.

– Не знаю, что и сказать… – пробормотал он, разглядывая крошечную божью коровку, угнездившуюся среди травинок.

– Знаю, это, должно быть, кажется слишком необычным и… не совсем законченным. Видите, следы карандаша под мазками акварели. Но, как я уже говорила, все это мазня, ничего более. Так что…

– Это прекрасно, Бекки! – воскликнул Дэниел. – Просто волшебно! И как живо передано движение. Если бы вы стерли следы карандаша, то не добились бы такого эффекта.

Ребекка опустила ресницы, и губы ее чуть приоткрылись – несомненный признак удивления. Да и Дэниел был поражен и не мог этого скрыть. Протянув руку, он привлек жену к себе, и их губы наконец встретились, сначала нежно, потом со все нарастающей страстью. И Дэниел едва удерживался от стона, терзаясь не болью раненой плоти, а плотской мукой совсем иного рода. Боже правый, как же он ее хотел! Очевидно, огнестрельное ранение никак не сказалось на его мужских способностях. Напротив, воздержание в течение нескольких дней лишь усилило влечение. Дэниел судорожно сглотнул и перевернул лист в альбоме. На следующем рисунке три феи устроили скачки на жуках, а поводьями им служили ленты.

– Право же, у вас очень богатое воображение. – Дэниел провел пальцем вдоль выреза на корсаже Ребекки. Потом его палец нырнул в ложбинку меж ее грудей, и он улыбнулся, отметив про себя, каким жарким румянцем вспыхнули ее щеки. – Даже не знаю, какая награда ждет вас на сей раз… Может быть, попробовать вот так? – И его палец нащупал ее отвердевший сосок.

– Да, так… – выдохнула Ребекка. – Именно так…

С хрипловатым смешком он начал осторожно ласкать ее, пока она не застонала от удовольствия, и эти стоны возбудили его самого сверх всякой меры.

Перевернув очередной лист, Дэниел взглянул на новый рисунок, не очень-то понимая, что именно видит – его мысли были заняты только Ребеккой. Снова феи… новое волшебство… Тут он не удержался и прижался губами к груди Ребекки, лаская сосок языком.