Любовь в сети и наяву - Светлана Лубенец

Нина сбежала с крыльца и прижалась спиной к стволу огромного старого тополя, который не был освещен. Истомиться ожиданием она не успела, потому что довольно скоро из темноты материализовался Алексеев. Он в один прыжок вскочил на крыльцо и, не заметив Нину, вытащил мобильник.

– Маришка, это я, – проговорил он в телефонную трубку, – ну ты уж потерпи, ладно… Часов в девять я буду у тебя. В крайнем случае, в половине десятого… Дело у меня одно важное…

Видимо, Маришка хотела знать, что за важное дело у Алексеева, и, похоже, была недовольна тем, что он назначил свое дело именно на этот вечер. Во всяком случае, молодой человек довольно долго молчал, слушая свою трубку, потом резко сказал: «Приду, тогда поговорим» и спрятал мобильник обратно в карман. У Нины упало сердце. Раньше она не очень понимала смысл этого выражения. Теперь же ей показалось, что сердце действительно сорвалось со своего законного места, сместилось куда-то к желудку и заныло там самым препротивным образом. Еще бы ему не заныть! У Алексеева есть какая-то Маришка!! Наверно, девушка из старой школы, и именно поэтому ему наплевать на Нину со всеми ее дурацкими играми. Это ж он вынужден был прийти, раз обещал. Митя – человек слова, что, безусловно, идет ему в плюс. Но все его плюсы достанутся незнакомой Маришке, а Нина с этих самых пор теперь всегда будет находиться в сплошном минусе…

Кирьяновой вдруг стало так невыносимо стыдно за свою глупую затею, что остро захотелось заплакать. Еще ей очень сильно захотелось без оглядки убежать от школьного крыльца на самый край света, забиться на этом краю в нору какого-нибудь дикого опоссума и там безвозвратно сгинуть. И она убежала бы. Конечно, не на край света, а в свою собственную домашнюю нору, но понимала, что с ее стороны это будет весьма некрасиво. Митя ради нее вынужден оправдываться перед своей Маришкой, а она… А что она? А она наверняка не хуже этой Маришки! Может быть, если она не станет лить напрасные слезы и мечтать об опоссумах, то на сегодняшнем свидании Алексеев вполне может увлечься ею и постепенно распрощаться со своей девушкой, которая очень скоро станет бывшей.

Нина поправила свою стильную челку, выбивающуюся из-под беретика, и быстрым шагом взошла на крыльцо, будто бы только что пришла.

– Давно ждешь? – небрежно спросила она.

– Нет, только что пришел, – честно сказал Алексеев. – Мы с тобой явились почти одновременно. Ну и куда пойдем?

– Наши ребята тусуются тут недалеко, в одном подъезде… Я вообще-то туда не хожу, но сегодня можно. Получится, будто бы я тебя привела, чтобы ты поближе познакомился с одноклассниками.

– А почему сама там не тусуешься? Презираешь? – с усмешкой спросил Митя.

Нина на минуту задумалась, потом ответила:

– Не то чтобы презираю, просто мне скучно часами болтать ни о чем… да и подъезд, на мой взгляд, не лучшее место для встреч…

Алексеев смерил ее непонятным взглядом и все с той же усмешкой произнес:

– Ну, веди, чтобы я, значицца, получше познакомился!

В подъезде 34-го дома на первом этаже за лифтом находилась просторная грязноватая площадка. На стене имелась табличка, на которой было обозначено предназначение помещения – «Колясочная». Разумеется, ни одна из молодых мамаш, проживающих в этом подъезде, ни за что не оставила бы здесь свою нарядную коляску, дабы не испачкали или, что еще хуже, не украли. Помещение было пустым, если не считать рамы от велосипеда, которая давно и безнадежно ржавела у одной из стен, да ящиков, которые Нинины одноклассники натаскали со двора от соседнего овощного магазина. На этих ящиках они и сиживали каждый вечер, болтая ни о чем и обо всем сразу. Так было и в этот вечер.

– О! Нинка! Здорово еще раз! Какими, так сказать, судьбами? – сразу поприветствовал Кирьянову Иришкин Селиванов, а потом, заметив Алексеева, как-то излишне, с точки зрения Нины, засуетился: – Да ты не одна! Подгребайте! Не стесняйтесь! Будем рады!

– Спасибо! – ответил Митя и, окинув взглядом пыльную колясочную, констатировал: – Однако грязновато тут у вас! Да и духотища!

– Что делать! – отозвалась Верховцева, которую Кирьянова сначала и не заметила. – Не построили для нас бельведеров! Довольствуемся тем, что есть.

Нина с неудовольствием отметила слово «бельведер», значение которого представляла весьма смутно. Алексеев же, напротив, видимо, очень хорошо знал, что такое бельведер, поскольку рассмеялся.

– Да уж! – подхватил он и спросил: – О чем спорите? Ваши крики аж на улице были слышны!

– Обсуждаем, как праздновать 23 февраля, – опять первой отозвалась Диана.

Нине очень не нравился взгляд Верховцевой, обращенный на Митю, но разговаривающие и должны смотреть друг на друга. Тут уж ничего не попишешь!

– А что, с дискотеками у вас напряженка? – опять спросил Алексеев.

– Ага! – успел вставить свое Селиванов. – На новогодней десятиклассники устроили такую драку, что… В общем, наказаны мы отсутствием дискотек вплоть до Восьмого марта!

– Сурово! А что, нельзя было наказать только тех, кто драку затеял? – удивился Митя.

– Можно! – ответил Валерка и расхохотался. – Так ведь и сделали! Десятиклассники начали, а потом уже чуть ли не вся школа махалась! Так что всем теперь и отдуваться!

– А по какому поводу махались?

– Представь, и не вспомнить!

Последние слова Селиванова потонули в дружном хохоте. Даже Нина улыбнулась. Новогодняя драка действительно была грандиозной и совершенно бессмысленной. Кто-то на кого-то не так посмотрел, и пошло-поехало…

– Слушай, Нин, – из группы подпирающих стены одноклассников, которым не хватило места на ящиках, вывернулся Антон Вишняков и протянул ей маленькую тускло-желтую монету. – Вот погляди! Может, узнаешь у батяньки, стоит она чего или нет?

– А где взял? – спросила Кирьянова.

– Да один кореш долг отдал этой штукой. Говорит, ценная вещь…

– Ладно, я спрошу. – Нина уже хотела опустить прохладный диск в карман дубленки, как вдруг ее осенила блестящая идея. Она сунула монету обратно в руку Вишнякову и сказала: – Сам спросишь!

– Как? – удивился Антон, а Нина уже вещала на всю колясочную:

– Ребята! А давайте отметим 23 февраля у нас дома! Помните, вы как-то были у меня в гостях! Вам всем тогда понравилось, как отец рассказывал о своей коллекции. У него с тех пор появилось много новых экземпляров. Покажет, расскажет! Интересно же! И ты, Тошка, все про свою монету узнаешь! И все услышат!

– Знаешь, Кирьянова, мы несколько выросли с тех пор, когда интересовались монетами, – прозвучал в полной тишине голос Верховцевой, и Нине тут же стало стыдно. И правда, чего она вылезла с этим? Они действительно учились тогда классе в пятом или шестом, и потому рассказ отца о коллекции прошел на ура. А сейчас у всех совсем другие интересы. Даже она сама, выдохнув это приглашение, думала вовсе не о монетах. В ее голове мгновенно пронеслось видение того, как под музыку, что она скачала в Интернете, Митя танцует с ней медленный танец в большой комнате их квартиры. Она даже почувствовала его руки на своей спине, от чего тут же вся покрылась мурашками. Вот ведь как… До чего же глупо она выступила… Что подумает о ней Алексеев!

– Ой, какие мы взро-о-о-ослые… – протянул Вишняков, обращаясь к Диане. – Да можешь не ходить! Кто заставляет! Дуй в Дом культуры! Там вечера для тех, кому за тридцать! А я, например, не против! У Нинки классные родаки, а папаша – вообще отпад! Успеть можно все: и про денежки поговорить, и потанцевать. Вспомните, как мы в шестом классе веселились у Кирьяновых!

После этих слов Антона в колясочной все вдруг заговорили разом, и Нина почувствовала, что сторонников у Верховцевой совсем и нет. Одноклассники были явно довольны тем, что неожиданно нашлось решение насущной проблемы, где отметить День защитника Отечества. Парни сразу принялись хвалиться друг перед другом своими музыкальными записями и так увлеклись этим занятием, что девочки вполне могли приняться за обсуждение подарков. Как-то сразу решили не покупать всякой ерунды, типа брелоков, шоколадок и блокнотов. Большим общим подарком парням одноклассницы постановили считать сладкий стол, который сами же и организуют.

Во время обсуждения того, кто и что принесет, Нина то и дело посматривала на Диану Верховцеву. Нисколько не смутившись тем, что ее никто не поддержал, она в процессе разговора несколько раз бросила самые пламенные взгляды на Алексеева. Возможно, Диана уже и сама нашла для себя определенные выгоды в празднике на квартире Кирьяновых. Все-таки домашняя обстановка более тепла и даже интимна, нежели актовый зал школы, где обычно проходят дискотеки. Во всяком случае, Нине было совершенно очевидно, что борьба с Дианой за Митю ей предстоит нешуточная. А если еще вспомнить некую Марину, с которой Алексеев собирается встречаться сегодня…

Нина перевела взгляд на Митю. Он о чем-то спорил с Вишняковым, то и дело посматривая на часы мобильника. Взглянув на экран своего телефона, Нина здорово огорчилась. Было всего 19.35, а Митя уже здорово нервничал, хотя обещал своей девушке прийти не раньше девяти вечера. Неужели у них все так серьезно? С одной стороны, хорошо, ведь в таком случае Дианке ничего не обломится. С другой стороны, ей, Нине, тоже совершенно не на что рассчитывать.