Добро пожаловать во Френдзону - Джессика Гирке
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она была готова. Она хотела быть сильной, и это был её первый шаг к принятию новой жизни и движению вперёд. По крайней мере, так она повторяла себе снова и снова в отчаянной попытке удержать панику на расстоянии.
— Третий дом слева, — прошептала она Оливеру, который только кивнул в ответ и медленно направил большую чёрную машину на пустую подъездную дорожку.
Марта закрыла глаза и глубоко вздохнула, но прежде чем успела открыть дверь, услышала, как Оливер открывает водительскую дверь. Она быстро открыла глаза и посмотрела на него с нахмуренными бровями.
— Подожди, куда ты? — спросила она.
— Помочь тебе вынести вещи из дома в машину. Хочу убедиться, что с тобой всё в порядке, — пробормотал он, но она видела по его лицу, что он сожалеет, что не спросил её об этом заранее.
— Это очень мило с твоей стороны, но я должна сделать это сама. Это… это что-то ментальное. Мой терапевт сказал, что я должна встретиться с демонами прошлого, чтобы исцелиться. Так что мне нужно войти туда одной.
— Понял. Но…дай мне свой телефон.
Марта не была уверена, что он задумал, но достала новый телефон из кармана, который дал ей директор Бёрнс. Оставлять старый телефон было бы слишком опасно. Ещё она думала, что подумают соседи, если случайно выглянут в окно и увидят «мёртвую» женщину на крыльце дома. Может, они подумают, что увидели призрак. Она напугает своих соседей до смерти.
Оливер набрал что-то на телефоне Марты и начал звонок между их телефонами.
— Тебе не нужно говорить со мной, но, пожалуйста, положи телефон в карман и оставь звонок открытым, чтобы я знал, если с тобой что-то случится, и пришёл на помощь. Ты не против? — он посмотрел на её прищуренные глаза, не уверен, согласна ли она с его предложением.
— Хорошо, — кивнула Марта, оценив, что этот агент заботится о ней. Он был действительно хорошим человеком. Она чувствовала это сердцем.
Увидев все свечи, написанные от руки письма, фотографии и цветы на крыльце её дома, у Марты навернулись слёзы. На многих фотографиях были изображены она, Фрэнк и друзья. Улыбающиеся и смеющиеся, с пивом в руках, на вечеринках или барбекю. Все эти счастливые воспоминания теперь стали болезненными. Больно было вспоминать свою старую жизнь. Жизнь до прошлого Рождества.
Она взяла ключ, который ей дал директор Бёрнс, и открыла дверь. ЦРУ поменяло замки после трагедии. Мафия проникла в дом, не взломав его, значит, у них был ключ. Чтобы они не вернулись, ЦРУ поменяло замки сразу после того, как Марта оказалась в больнице и команда уборщиков закончила восстанавливать дом насколько возможно. Конечно, сначала они обезопасили все улики.
Коридор выглядел точно так, как она его помнила, только немного пыльнее. Серые частицы лежали тяжёлым слоем на всей мебели, которую Марта выбирала для дома. Её взгляд упал на тумбочку рядом с дверью, и она вспомнила, как несколько месяцев назад вошла в дом и направилась к спрятанному в ней пистолету. Покачав головой, она пошла в гостиную, собрала несколько пыльных украшений, таких как вазы, свечи и другие вещи, и сложила их на деревянный журнальный столик. Над диваном висело их любимое свадебное фото на холсте, напоминавшее им о том, как они были счастливы в тот день.
Видя это фото снова, Марта улыбнулась. Они действительно были счастливы, и у неё останутся эти воспоминания навсегда. Глядя на большое фото себя и своего красивого мужа, она поняла, что хочет взять с собой фотоальбомы. Это была одна из странных идей Фрэнка — делать фотоальбом после каждого отпуска, и, конечно, у них был один и со свадьбы. Он говорил, что они могут пересматривать альбомы, вспоминая свои прошлые отпуска и прекрасные моменты, проведённые вместе. Он предпочитал это тысячам фотографий на телефоне, но, если честно, они не смотрели альбомы после отпусков.
Альбомы с отпусками были в гостиной, но Марта помнила, что свадебный альбом Фрэнк хранил в их спальне, потому что они смотрели его довольно регулярно. Иногда перед сном, обнимаясь под одним большим одеялом, они наслаждались воспоминаниями о своём первом дне как мистер и миссис Гомес.
Марта быстро поднялась по лестнице, перепрыгивая почти через каждую вторую ступеньку. Сжав губы в тонкую линию, её плечи внезапно опустились, и в груди разгорелось напряжение, Марта положила левую руку на ручку двери спальни. Она медленно открыла дверь, стараясь изо всех сил игнорировать кричащие и мучительные воспоминания, которые угрожали снова всплыть на поверхность. Она не хотела об этом думать. Тот момент, когда она нашла Фрэнка, преследовал её в кошмарах. Марта гордилась собой за то, что смогла открыть дверь и войти в комнату, которая когда-то была её любимым местом.
Пока она не превратилась в её худший кошмар.
Но вот она, стоя в дверном проёме своей собственной спальни, оглядывалась по сторонам. Она поняла, что команда уборщиков на самом деле не убиралась. Гардеробная всё ещё была в беспорядке, с разбросанной по полу одеждой: кое-что из её вещей, кое-что из вещей Фрэнка. Она видела его любимые фланелевые рубашки. Она взяла три из них и бросила на кровать. Она собиралась взять их с собой. Чтобы иметь что-то от Фрэнка в своей новой жизни. В качестве напоминания. Чтобы она никогда не забыла. Они все были чистыми, поэтому ни одна из рубашек не пахла им, но, по крайней мере, они были у неё.
Марта приложила огромное усилие, чтобы наконец опустить взгляд на место, где лежал Фрэнк, где она рухнула на пол рядом с ним. Конечно, кровь исчезла, и паркетная ёлочка больше не была окрашена в багровый цвет. Она выдохнула, чувствуя мгновенное облегчение.
Пока не увидела отблеск красного. Отблеск, который она не могла игнорировать.
Марта опустилась на колени, чтобы рассмотреть то, что привлекло её внимание. Это были щели между бежевым паркетом. Хотя команда уборщиков сделала всё возможное, чтобы избавиться от частиц крови, некоторые из них собрались между щелями в дереве, окрашивая его в слегка розоватый цвет. Ничего, что требовало бы замены всего пола, но достаточно, чтобы вернуть Марту к кошмару прошлого Рождества.
— Нет. Нет. Нет. Нет.
Она тяжело дышала, каждый взмах ресниц возвращал картину мёртвого Фрэнка, лежащего перед её коленями. Кровь, его безжизненные серые глаза, шок
