Археология: учебное пособие - Николай Петров

В I в. до н. э. Рим охватывает ажиотаж коллекционирования. Появляются многочисленные частные музеи. Страбон описывает разграбление могил в Коринфе во второй половине I в. до н. э. с целью продажи находок коллекционерам в Риме: «Долгое время… Коринф оставался заброшенным. Божественный Цезарь снова восстановил его ради выгодного местоположения, отправив туда колонистов, большей частью из числа вольноотпущенников. Когда новые поселенцы убирали развалины и раскапывали могилы, они находили множество изделий из терракоты, покрытых рельефными изображениями, и бронзовых сосудов. В восхищении от мастерства работы они не оставили не разрытой ни одной могилы; поэтому, раздобыв много таких изделий и продавая их по дорогой цене, они наполнили Рим „некрокоринфиями“, ибо так они называли предметы, выкопанные из могил и в особенности глиняные сосуды. Вначале глиняные сосуды ценились весьма высоко – наравне с бронзовыми коринфской работы, но затем спрос на них упал, так как находки глиняных сосудов прекратились, да и большинство сосудов было плохой работы».

Античное коллекционирование трудно назвать коллекционированием древних или старинных предметов. Собирают произведения искусства, а не древности. И их связь с историческим прошлым для античного мировоззрения второстепенна (в отличие от их художественной ценности).

Историческое восприятие вещественных древностей формируется в ходе распространения в Европе христианства. Этот процесс формирует, как уже было отмечено, историческое, линейное восприятие времени. Причем, характерной особенностью такого восприятия является его вещественность, предметность. Один из наиболее показательных средневековых образов времени приводится в трактате церковного писателя первой половины XII в. Гонория Августодунского «Об образе мира»; время здесь описывается как «канат, протянутый с востока на запад и изнашивающийся от ежедневного свертывания и развертывания».

Соответственно, в европейском христианском средневековье формируется хронологическая (временная) основа для восприятия понятия «древности» (включающего в себя, конечно же, и древние вещи). Прежде всего это – различные христианские реликвии. Истоки поисков и почитания различных христианских реликвий в Святой Земле относятся к началу IV в. Римский историк Евсевий Кесарийский сообщает об открытии св. равноапостольным Константином (император Флавий Валерий Аврелий Константин) в IV в. пещеры Гроба Господня. «Ему угодно было священнейшее место спасительного воскресения в Иерусалиме сделать славным предметом всеобщего благоговения. Посему он повелел немедленно выстроить там молитвенный дом…» Однако, на месте засыпанной пещеры находился языческий храм Венеры («мрачное жилище для мертвых идолов») и совершались языческие жертвоприношения. Храм был разрушен и «вдохновенный свыше царь повелел до значительной глубины раскопать самую почву на том месте, и землю, оскверненную идольскими возлияниями, вывезть как можно далее оттуда». «Когда же снимали слой за слоем, – вдруг во глубине земли, сверх всякого чаяния, показалось пустое пространство, а потом – честное и всесвятое знамение спасительного воскресения. Тогда священнейшая пещера сделалась для нас образом возвратившегося к жизни Спасителя; сокровенная во мраке, она наконец снова вышла на свет и приходящим видеть ее представляла поразительную историю совершившихся в ней чудес, – делами, громче всякого голоса, свидетельствуя о воскресении Спасителя».

Греческий историк Ермий Созомен Саламинский рассказывает о том, как, спустя некоторое время, в 320-х гг. Иерусалим посетила мать Константина св. равноапостольная Елена: «питая благочестивое расположение к вере христианской она весьма желала найти древо честного креста. Но найти его, равно как и священный гроб, было нелегко; потому что в древности языческие гонители Церкви, стараясь всеми средствами истребить едва возникавшее богопочтение, покрыли то место большим холмом <…> Означенное место было очищено, – и в глубине, на одной его стороне, показалась пещера воскресения, а на другой, близ того-же места найдены три креста, и отдельно от них еще древо в виде белой дощечки, на которой словами и письменами еврейскими, греческими и римскими было изображено: Иисус Назарянин Царь Иудейский». Впрочем, «и после обретения не легко было отличить (истинный) крест Христов, частию потому, что надпись была сорвана с него и отброшена, а частию и потому, что три креста лежали в безпорядке…» Найденные кресты поочередно возлагали на «одну знатную женщину, страдавшую тяжкою и неизлечимую болезнию» – так был выявлен Крест Христов, исцеливший ее. «Говорят, что таким-же образом был воскрешен и мертвый».

Чрезвычайно показательный текст содержится в описании путешествия паломника из Италии, именуемого Антонием из Пьяченцы, которое относится ко времени около 560 г. Описывая церковь Святых Апостолов на Сионе («Мать всех Церквей») и многочисленные реликвии, хранящиеся в ней, Антоний сообщает следующее: «Мы прибыли в базилику Святого Сиона, которая содержит много замечательных вещей, включая краеугольный камень, который, как сообщает нам Библия, был отвергнут строителями… Господь Иисус пришел в храм, который был домом святого Иакова, и нашел этот выброшенный камень, который лежал поблизости. Он взял камень и положил его в углу. Вы можете поднять камень и подержать его в руках. Если прижать его к уху, то слышен шум многолюдной толпы. В этом храме есть столб, к которому был привязан Господь, на котором чудесным образом сохранились следы. Когда Он был привязан, его Тело плотно соприкасалось с камнем, и вы можете видеть отпечатки рук, пальцев и ладоней. Они настолько ясны, что вы можете сделать копии из ткани, которые помогают при любой болезни – верующие, которые одевают их на шею, получают исцеление… В храме также хранятся Терновый Венец, которым короновали Господа, и Копье, которым пронзили его ребро». Автор данного текста отчетливо показывает историчность этих предметов и в рамках их восприятия как христианских реликвий видит в них вещественные древности, то есть – материальные свидетельства событий более чем пятисотлетней давности.

Примеры уважительного отношения к древним руинам мы находим непосредственно в Библии; так в псалме 101 псалмопевец выражает надежду, что любовь угнанных в Вавилонию жителей Иерусалима к его развалинам (город был разрушен вавилонской армией в 586 г. до н. э.) умилостивит Господа: «14. Ты восстанешь, умилосердишься над Сионом, ибо время помиловать его, – ибо пришло время; 15. ибо рабы Твои возлюбили и камни его, и о прахе его жалеют».

Наконец, в контексте христианского восприятия времени древности могут характеризовать дохристианский языческий период истории той или иной страны. Примером подобной ситуации может служить восьмиконечный крест с монограммой Иисуса Христа, выбитый в XIV–XV вв. поверх наиболее крупного антропоморфного образа из числа петроглифов (наскальных изображений) эпохи камня, расположенных на гранитном мысу Онежского озера с характерным названием «Бесов нос». Скорее всего это было сделано монахами близлежащего Муромского монастыря.

Приведенный пример может быть дополнен «Хронографическим рассказом о Словене и Русе и городе Словенске», происходящий из Хронографа 1679 г. и содержащий ряд легендарных известий о предшественнике Новгорода – «городе Словенске». В данном тексте, в числе прочего, идет речь о том, что старший сын Словена (скифский князь, основавший Словенск) «Волхв бесоугодник и чародей», будучи «удавлен от бесов в реце Волхове», «погребен бысть окаянный с великою тризною поганскою, и могилу ссыпаша над ним велми высоку, яко же обычай есть поганым». Характеристики, которыми данное историческое предание, представленное в летописной традиции XVI–XVII вв., наделяет «могилу… велми высоку», полностью соответствуют монументальным каменно-земляным языческим погребальным сооружениям славянской знати Северо-Западной Руси IX–X вв. – так называемым новгородским сопкам, большинство из которых сохранилось до нашего времени.

Забегая вперед, надо отметить, что со временем историческое восприятие вещественных древностей коснулось и упоминавшихся выше случайных находок «громовых стрел» и «волотовых костей». Считается, что возможное изготовление «громовых стрел» человеком в древности предполагалось уже немецким геологом XVI в. Г.Агриколой. Позднее об этом писал итальянский натуралист У.Альдрованди в труде «Металлический музей», опубликованном в 1648 г. Здесь же следует упомянуть врача М.Меркати, служившего управляющим Ботанического сада Ватикана в 1560–1590-х гг. Итогом его изысканий в области минералогии, палеонтологии, ботаники и медицины стал научный труд «Металлотека», в котором он высказал мнение о том, что «громовые» топоры и стрелы, видимо, были изготовлены людьми в далеком прошлом «из наиболее твердых кремней для того, чтобы быть использованными в безумии войны». Впрочем, опубликована «Металлотека» была только в 1717 г.