Дочь лучшего друга (СИ) - Евдокимова Антонина "Феникс31"

Я выпрыгнула из машины, даже не попрощавшись. Консьерж проводил мою метнувшуюся к лифту фигуру удивленным взглядом. Платье я сорвала с себя, едва перешагнув порог квартиры. Лифчик приземлился на диван в гостиной. Трусики остались сиротливо лежать на пороге спальни. Мне надо было смыть с себя этот проклятый запах. Содрать его вместе с кожей. Чтобы не осталось даже воспоминания.

Прежде, чем сварить кофе, меня дважды вырвало. Я редко пила так много. Тем более не закусывая. А в моем желудке со вчерашнего обеда не было ничего, кроме текилы.

Телефон снова вздрогнул. Надо ответить, пока Костя не примчался сюда. Не хочу, чтобы он видел меня такой.

Первым в глаза бросилось последнее сообщение: «Ты, что спишь, подруга? Подъем! Нас ждут великие дела!». Лерка. Я улыбнулась. Маленький фейерверк в моей размеренной и правильной жизни.

Предыдущее тоже было от нее: «Привет, красотка! Как дела? Какие планы на жизнь? Я в Париже. Умираю от скуки. Составишь мне компанию?»

Париж? Что она там забыла? Пальцы быстро отыскали ее среди контактов.

— Лерка, ты в Париже? — прокричала я в трубку, забыв поприветствовать ее.

— Ритка, ну, наконец-то! Я думала, ты там дрыхнешь во всю. Неужели, Костик тебя так изматывает? М? Рассказывай. Как ты? Что ты? Где ты?

Я вдребезги. Но вслух:

— Все нормально. Пью кофе, смотрю на рассвет.

— Одна? — в голосе подруги отчетливо слышалось удивление. — Вы так и не живете вместе?

— Нет, — обсуждать эту тему мне не хотелось. — Предпочитаю быть сама себе хозяйкой.

— Ну, да, по крайней мере, Костя тебе не успевает надоесть.

— Именно. А ты? Что ты делаешь в Париже? — я устроилась на диване, поджав под себя босые ноги.

— Умираю от скуки, — протянула Лера в трубку. — Это тоска зеленая.

— В Париже тоска? — она, вероятно, шутит.

— Приехали с Сашкой. Думала, оторвемся. Щаааазз. У него дела, встречи, а сижу тут, как дура, — пожаловалась она, и я представила, как надулись сейчас ее губки.

— Так сходи прогуляйся, Лера. Это же Париж!

— Одна? — тут же возмутилась подруга. — Да ни за что! Приезжай, а? Гульнем. Потусуемся. Тряхнем косточками.

Я рассмеялась. Лерка всегда умела излечить меня от хандры.

— Прям сейчас?

— А почему нет? Хочешь сказать, Костик тебя не отпустит? Ему есть чем заняться. Я наслышана об открытии вашего ресторана. Критики довольны.

— Не все, — вспомнила я не очень лестную статью в местной газете.

— Ай, да брось. Знаешь, иногда отрицательный отзыв лучше положительного. Он возбуждает в людях любопытство зайти и самим убедиться, что внутри отстой. И тут ключевое слово «зайти». Глядишь, и останутся довольными. В конце концов, всем не угодишь.

— Ты не подумывала о том, чтобы открыть свой бизнес?

— О, нет, это не ко мне. Я предпочитаю тратить, а не зарабатывать.

— Ты Сашку еще не разорила?

— Пока справляется, — рассмеялась Лера.

— А, кстати, где он в такую рань?

— Дрыхнет! — недовольно проворчала она. — Сижу вот на балконе, любуюсь Парижем. Дай, думаю, позвоню своей любимой подруге, спрошу, не желает ли она скрасить мое одиночество?

— Звучит как-то двусмысленно, — пришла моя очередь смеяться.

— Не, подруга, я по другой части. Предпочитаю дубинки, а не лунки.

— Лерка, ты не исправима, — я завалилась на диван, хохоча.

— Ну, так что? Давай приезжай. Будет весело.

— Даже не сомневаюсь.

— Тем более. Бери свою шикарную задницу и тащи ее сюда.

— Ты, правда, считаешь, что она шикарная?

— А твой Костик тебе об этом не говорил? Она шикарная с тех самых пор, как появилась у тебя. Так, ты мне зубы не заговаривай. Приедешь?

— Не знаю, — засомневалась я. Подобные авантюры были не в моем характере.

— Мне позвонить Костику и отпросить тебя?

— Как долго вы еще пробудете в Париже?

— Еще четыре дня.

— Я не хочу вам мешать.

— Ты серьезно? Я его почти не вижу. Чему ты можешь помешать? Ночевать-то ты будешь в любом случае не с нами. Хотя если есть такое желание…

— Лерка, ты спятила, — снова рассмеялась я. — Групповуха никогда меня не привлекала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да, какая это групповуха! Так, междусобойчик. А если честно, приезжай, правда. Побродим по Парижу, слопаем десяток пирожных, плюнем с Эйфелевой башни, оторвемся в клубе. Помнишь, как мы делали это раньше?

— Это-то и пугает!

— Ну, же давай! Что я уламываю тебя, как шестнадцатилетнюю девственницу?

— Ты слышала, что быть девственницей в шестнадцать нынче моветон?

— Сейчас быть ею и в двенадцать уже не модно, — недовольно проворчала подруга. — Современным детям не хватает ремня. И перестань заговаривать мне зубы! Ты приедешь или нет?

— Мне надо подумать.

— Подумаешь в самолете.

— Лерка, не дави на меня, — из моей груди вырвался смешок.

— Все жду! Сашка проснулся. Пойду пожелаю ему доброго утра нежным минетом.

— Лера, твою мать!

Трубка в моих руках взорвалась задорным хохотом.

— Ладно, жду тебя в Париже завтра. Номер закажу. Целую. Пока.

Не понимаю, как мы могли дружить столько лет?

Париж… Париж. Париж! Я была там три года назад. С мамой. Редкий случай, когда у нее ничего не болело. Наверняка, потому что папы рядом не было. Но, тем не менее, мы отлично провели время. Эйфелева башня, Монмартр, набережная Сены, сотни изящных кафе, примостившихся на краю тротуара, парочки, целующиеся на каждом шагу, и магазины, магазины, магазины. Сдается мне, что сейчас я запомню его другим. Не таким спокойным и тихим. Но почему бы и нет? Мне надо было развеяться, отвлечься, забыть. Лера лучше всех знала, как это сделать. Она — мое неизменное лекарство от депрессии. Решено! Лечу в Париж!

— Что? — Костя оторвал от бумаг взгляд и поднял его на меня. Удивлен? Расстроен? Зол? — Париж? С чего бы вдруг?

— Просто хочу немного развеяться, — я сидела напротив него и покачивала ножкой. — Там будет Лерка и Сашка.

— О, да! Лерка. Может, подождешь немного, и слетаем туда вместе?

— Слетаем. Обязательно. Но я так давно не видела Лерку, — я посмотрела на него щенячьими глазами. Ну, разве можно мне отказать?

— Где ты была сегодня ночью?

Плохой вопрос.

— Ходила выпить в бар, — не стала я отпираться.

— Я звонил тебе, отправил тонну сообщений. Ты ни на одно не ответила.

Всего шесть сообщений. Это не тонна. И даже не центнер.

— Я спала. У меня жутко разболелась голова, и я проспала как убитая до самого утра.

— Рита, что с тобой происходит? — Костя обошел стол и встал напротив меня. — Ты, как будто, живешь в своем мире, куда мне путь заказан.

— Что за глупости? — попыталась я рассмеяться, но он смотрел серьезно. — Тебе только кажется.

Костя выдернул меня из кресла и прижал к себе. Его ладони поглаживали мою спину, а глаза горели неутоленным желанием.

— Я скучал по тебе. Хотел провести эту ночь с тобой. Но меня встретила запертая дверь, — шептал он мне в губы. — Почему ты мне не позвонила?

— Ты был занят. Я не хотела тебя отвлекать, — мой голос тоже опустился до шепота.

— Сейчас я свободен, — его ладони сдвинулись на мою талию и скользнули вверх, задевая большим пальцами соски. Я вздрогнула и попыталась отодвинуться.

— Кто-нибудь может войти.

— Давай закроем дверь и нам никто не помешает, — Костины губы поймали мои. Они были горячими, влажными и требовательными.

— Я не могу здесь, — простонала я, отворачиваясь. Моего жениха это нисколько не смутило. Кончик его языка прошелся по моей шее, от мочки уха до ключицы. Лифчик стал тесным.

— Ты же хочешь, детка. Я вижу это. Иди сюда.

Он подхватил меня под бедра и отнес к черному кожаному дивану.

— Костя, не надо, — я попыталась его оттолкнуть, но вышло неуверенно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Сейчас я закрою дверь.

Прежде чем уйти, он снова поцеловал и погладил меня между ног. Вернулся быстро.

— Давай подождем до вечера, — попросила я, попытавшись сесть. Меня тут же уложили обратно.