Концессионное право Союза ССР. История, теория, факторы влияния - Сергей Тищенко

Преемники Петра Великого поначалу следовали его политике и относились к горной промышленности с особым вниманием. Но. как говорил И. И. Янжул, «благодаря отсутствию той твердости, того строгого определенного взгляда, которые являются характерными чертами деятельности Петра, законодательные мероприятия этих государей в этой, как и в других отраслях экономической политики, отличались крайним непостоянством и вследствие этого вносили беспорядочный и шаткий характер в развитие горного дела, задерживали и тормозили его даже там, где оно начиналось».[87]

При Петре II частная инициатива в горном деле получила дальнейшее развитие. Указом от 26 марта 1727 г. было отменено «право первой купли».[88] Теперь государство не могло первым покупать все продукты, добытые частными предпринимателями из недр, по определенным ранее законом ценам. Казна была обязана принимать золото, серебро и медь только по просьбе самих промышленников. Также был изменен порядок взимания еще одного важного государственного налога – горной десятины, т. е. сбора 1/10 части всех продуктов, добытых из недр. Новые заводы были освобождены от этого платежа в течение первых 10 лет.

При Анне Иоанновне Указом от 3 марта 1739 г. все казенные заводы, за исключением горы Благодать и медных рудников Лапландии, были переданы в управление частных лиц и компаний. Горная десятина была уничтожена, а «право первой купли» возобновлено в более жестком варианте, т. е. стало распространяться и на неблагородные металлы. Покровительство частной промышленности выразилось в постановлении, согласно которому тот, кто первым открыл рудник, не только имел преимущество перед собственником земли, но в случае богатства месторождения получал ссуду от правительства на дальнейшую разработку. В 1731 г. был пересмотрен таможенный тариф в сторону увеличения протекционистских налогов.[89] В 1735 г. Баку был возвращен Персии, хотя еще после перехода Бакинского ханства России в 1723 г. Петр отмечал его значение как торгового пути на Восток и в связи с нефтяными месторождениями. Только в 1813 г. Бакинское, Кубинское и Дербентские ханства были окончательно присоединены к России, что послужило, хотя и медленному, развитию нефтепромышленности.

Елизавета Петровна старалась возродить многие начинания своего отца, в том числе в области промышленности. Сначала количество горных заводов значительно возросло, и отрасль стала быстро процветать. Но непоследовательность в законодательной области привела к изданию ряда противоречащих принципам горной свободы норм. Например, в 1744 г. было запрещено заводить рудники ближе, чем в 50 верстах от существующих. Постепенно горное дело приходило в упадок. Зато при Елизавете начала развиваться внутренняя торговля, чему способствовало упразднение с 1 августа 1754 г. почти всех внутренних пошлин (кроме пятенной пошлины), с переходом их бремени на внешние таможенные взимания путем прибавления в размере 13 коп. на рубль. Протекционистская политика государства усиливалась, в том числе с помощью дополнительных запретительных норм в отношении иностранцев, с целью устранения их конкуренции в некоторых направлениях внешнеторговой деятельности.[90] Для привлечения иностранного капитала в российскую промышленность и на российский рынок законодательством дозволялось записывать иностранцев в российское подданство и купечество.[91] В дальнейшем состояние иностранцев в российском подданстве или купеческой гильдии будет играть основную роль в успешном осуществлении ими своей деятельности на территории Российской империи.

Не лучшие времена переживало мануфактурное производство. После смерти Петра I монопольный характер некоторых фабрик достиг ужасающих размеров, что не позволяло развивать производство и основывать новые фабрики. На протяжении почти 50 лет мануфактурная промышленность находилась под строгой опекой Мануфактур-коллегии. Такое положение было заведено еще при Петре, который считал, что заводы и фабрики должны развиваться при активном участии государства. Без разрешения Мануфактур-коллегии никто не мог открывать новые фабрики и заводы под страхом конфискации. Волокита при выдаче разрешений сковала предпринимательскую инициативу.

Существенные преобразования в отечественной промышленности произошли в царствование Екатерины Великой. В 70-х годах XVIII в. был отменен монопольный характер мануфактур, принцип свободы труда дал право каждому организовывать фабричное производство. В 1779 г. была упразднена Мануфактур-коллегия, что избавило отрасль от жесткой административной опеки. Поощрялась частная инициатива при организации и эксплуатации фабрик и заводов. Под конец царствования Екатерины в России насчитывалось около 2000 фабрик и заводов. Возникло так называемое кустарное производство, получившее широкое распространение среди крестьянства.[92]

Упадок горной промышленности привел к неутешительным выводам специальной комиссии, учрежденной Екатериной II для исследования причин уменьшения добычи металлов. По заключению комиссии, причины лежали в нерадивости, небрежности и невежестве горнозаводчиков. Над исконно казенными заводами было возобновлено государственное управление. Берг-коллегия была уничтожена, а управление заводами поручено казенным палатам.[93]

Горная свобода практически была упразднена 28 июня 1782 г. Манифестом Екатерины П. Статья 1 отождествляла право собственности на поверхность земли с правом собственности на недра, уничтожая горную регалию. Статья 13 устраняла горную свободу, так как запрещала строить заводы и разыскивать полезные ископаемые без согласия собственника земли. Недра, а также другие объекты, объявленные государственной собственностью, что предполагало концессионный порядок их эксплуатации, перестали быть res extra commercium и вновь становились годным объектом вещного права.

В связи с этим И. И. Янжул отмечал: «…под влиянием чуждых дотоле нашей стране экономических доктрин Запада был уничтожен один из плодотворнейших для народного хозяйства обычных институтов русского права».[94] Попытка Павла Петровича в 1798 г. частично изменить положение с каменным углем в подмосковном районе не удалась. Забегая вперед, отметим, что положение изменилось лишь в 1887 г., с принятием правил о частной горной промышленности на казенных землях. В соответствии с правилами производство горного промысла на свободных казенных землях разрешалось лицам всех сословий, обладающих гражданской правоспособностью, причем как русским подданным, так и иностранцам.[95]

При Екатерине произошло издание нового таможенного тарифа, который продолжил и даже усилил протекционистскую политику государства. Ставки налогов были увеличены.

Наконец, в 1769 г. Екатериной Великой был взят первый внешний заем в Голландии, который положил начало консолидированному долгу России. Этот факт многими учеными отождествляется с «открытием» России иностранным капиталом.[96] Между тем это был всего лишь первый российский государственный внешний заем как одна из форм притока иностранного капитала, который Л. Воронов назвал «государственным долгом России».[97] Как отмечалось выше, промышленный капитал проник в нашу страну гораздо раньше, в XVI в., совместно с первыми инвесторами. С первым иностранным кредитом в России закончился период, когда капитал эмигрировал в Россию вместе с предпринимателем, т. е., по словам Л. Я. Эвентова, «чисто пионерский период» притока иностранного капитала.[98]

Тем страннее выглядит позиция современных авторов, согласно которой «иностранные займы и инвестиции в классическом виде начали поступать в Россию после Крымской войны 1853–1856 гг. и отмены крепостного права в 1861 г.», излагающих в доказательство историю железнодорожных займов XIX–XX вв.[99]

Государственный внешний долг России образовался вследствие крупных военных расходов второй половины XVIII в., требовавших значительных средств для их покрытия. Первый заем был заключен на сумму в 7,5 млн гульденов. Позже займы осуществлялись в Антверпене через банкиров Вольф, четыре – в Генуе через маркиза Мавруция и банкиров Реньи, остальные – в Амстердаме через банкиров Гопе, которые были главными посредниками по кредитным операциям русского правительства за границей. В 1798 г. внешний долг достигал 88,3 млн гульденов. Беспрерывные войны начала XIX столетия задержали погашение долга и выплату процентов, вследствие чего к 1815 г. внешний долг был равен 100,6 млн гульденов. В 1816 г. долг сократился почти наполовину – до 51,1 млн. Это стало возможным благодаря английскому и голландскому правительствам, которые в благодарность России за участие в восстановлении европейского мира приняли на себя обязательства об оплате по 25 млн гульденов внешнего долга России.[100] Таким образом, в царствование Екатерины II было положено начало государственному внутреннему долгу, средства которого шли на разнообразные цели: военные расходы, восстановление бюджетного равновесия, поддержка вексельных курсов, развитие железнодорожных сетей и т. д.