Чудь белоглазая - Алексей Бухаров

Теперь они бежали по узкому проходу. Местами, между выступающих камней приходилось буквально протискиваться. Свет то возникал, то исчезал, глаза не успевали привыкать к резким переменам освещения и нещадно слезились. Ещё неожиданнее оказался выход на поверхность. Яркий солнечный свет ударил в глаза, заставив на некоторое время застыть на месте.

Возвращение

Их ждали! Когда глаза привыкли к дневному свету, Николай увидел, что за спиной у них находится ниша выбитая водой и ветром в огромной скале, без каких-либо признаков прохода внутрь, перед ними лежит каменистый пологий спуск, а внизу качаются покрытые снегом сосны. Но путь вниз, к лесу, был надёжно перекрыт воинами. В руках они держали мощные луки, а по кончикам нацеленных в беглецов стрел пробегали знакомые голубые блики.

- Назад! - крикнула Ясна, хватая Николая за руку. Однако ничего не произошло, солнечный свет не исчез, своды пещеры не сомкнулись над ними.

- Не выйдет, дорогая моя! - из-за спины одного из воинов вышла та самая Седая, - Ты хорошо умеешь обращаться с Таргим Суртол, но до меня тебе далеко.

- Кто это? - спросил Николай Ясну.

- Я не знаю. Она легенда нашего племени, ведьма, если хочешь. Она не живёт среди нас, но может приходить по зову старейшины. И да, мне далеко до её мастерства, - Ясна тяжело вздохнула, опустив плечи.

- Ничего, какие твои годы, научишься ещё! - насмехаясь сказала Седая и начала приближаться, - Оставь его и отправляйся домой, тебя отец ждёт.

- Прости, я ничего не могу сделать! Я сейчас отключу связь, - Ясна коснулась лба Николая и одновременно что-то положила ему в карман.

- Про-щай, Ко-ля! Я по-ло-жи-ла, ты поймёшь ког-да при-дёт вре-мя, - сказала Ясна вслух, с трудом произнося непривычные ей слова.

- Досвидания, Ясна! - Николай отступил на шаг назад, окидывая взглядом окруживших их воинов.

- Даже не думай бежать! В один миг превратишься в пепел! И да, ружьё своё брось,- Седая подошла к охотнику и с любопытством разглядывала. Её мысли свободно проникали в мозг Николая, без всяких манипуляций, навроде тех, какие делала Ясна и сразу же возникло ощущение, что в его голове бесцеремонно шарятся, проникая во все потаённые уголки. Николай попытался прекратить это наглое вторжение, но вызвал этим только ухмылку на лице Седой.

- Не пытайся, не тебе тягаться со мной! - усмехнулась она и добавила тоном непредвещающим ничего хорошего, - Это был, так сказать, общий осмотр, а очень скоро мы поговорим по-настоящему!

Затем, она обернулась к воинам и отдала им приказ, отчего их ранее казавшиеся неподвижными фигуры зашевелились, подхватили под руки Ясну и начали удаляться в сторону леса. Ясна обернулась и Николай в последний раз увидел её хорошенькое личико по которому катились слёзы.

Седая схватила Николая за плечо и они тут же оказались в тесном каменном гроте, без каких-либо признаков выхода.

- Не уходи никуда, я мигом! - прилетела очередная издёвка от Седой, а она сама, через мгновение, исчезла.

Прежде чем Седая вернулась, прошло, вероятно, несколько часов. Николай, за это время, успел исследовать каждую трещинку в своей темнице, простучать в поисках выхода пол, потолок и стены. Конечно же, попробовал расковырять чудо-ножом самую глубокую трещину идущую через всю стену. Вывод был неутешительный - бежать без посторонней помощи не получится! Охотник сел на каменный пол обхватив руками голову и как будто задремал. Разбудил его голос Ясны прозвучавший как гром среди ясного неба:

- Пора, Коля! Время пришло!

Николай вздрогнул и проснулся. В гроте он был совершенно один. Тут же на ум пришли прощальные слова Ясны. Охотник сунул руку в карман и достал уже знакомые горошины, их было пять штук! А он прекрасно помнил какой эффект оказала всего одна горошина. Впрочем, отбросив сомнения в сторону, он сунул их в рот и принялся торопливо жевать. Эффект не заставил себя долго ждать, боль пронзила всё тело, заставив сначала неестественно выгнуть спину, а затем начать кататься по каменному полу. Временами Николаю казалось, что он подскакивает и зависает под потолком, впрочем, ему действительно могло это привидеться. А затем боль ушла, оставив только знакомый неприятный привкус во рту и знакомое ощущение силы.

Когда появилась Седая он вновь сидел на полу подперев руками голову.

- Всё - таки заскучал! Ну ничего, сейчас я тебя развеселю! - сходу начала она, бесцеремонно копаясь у Николая в голове, - Ого! Опять сопротивляешься! Замечательно! Так даже интереснее будет!

- Подожди! - тяжело выдохнул Николай, - Ответь на мои вопросы и после этого можешь выпотрошить мне мозги, я не стану сопротивляться.

- Фу-у! А я думала ты великий белый охотник! - расхохоталась Седая, - Ладно, задавай, да думай, прежде чем спросить. Количество вопросов ограничено! - вновь расхохоталась она.

- Ты мать Ясны? - спросил Николай.

- Не дурак! Прям удивил! Как догадался, зятёк? - продолжила насмехаться Седая.

- Сама же сказала, что я не дурак, тёщенька! - не остался в долгу Николай.

- Но-но! Не забывайся!

- Ладно, проехали! Как ты нас нашла? Ясна говорила что это невозможно и есть какой-то другой способ.

- Другой способ, ха! Бедная девочка! Не решилась тебе рассказать. Другой способ - это найти тебя через кровную связь с нашим племенем!

- Какая ещё кровная связь? Я никакого отношения к вашему племени не имею! Постой! Ты хочешь сказать, что Ясна беременна! - не сразу дошло до Николая.

- Ага, поздравляю, папаша! Впрочем, сына ты не увидишь, не радуйся! Ну что закончились вопросы?

- Нет, есть ещё один! Тебе разве не жаль собственную дочь?

- Моя дочь молода и наивна! Она не подозревает какое великое будущее её ждёт, как не подозревает и её дуболом-отец. Она талантлива, очень талантлива! Но для того, чтобы её талант раскрылся полностью, она должна родить. Кстати, спасибо тебе, а то я думала не дождусь уже! - не упустила случая ввернуть шпильку Седая, - Ну так вот, когда её талант полностью раскроется, Гровул с радостью примет её к себе в слуги, а уж я встречу свою девочку с распростёртыми объятиями!

- Ты уверена, что она захочет служить этому Гровулу?

- Более чем! Что может быть лучше, чем служить богу! - глаза Седой налились таким безумным огнём, что у Николая не осталось никаких сомнений: перед