На пределе - Оксана Гринберга

– Стой! – закричала Бретте. – Не подходи к нему! Сама разберусь.

Откинув мешавшую простыню, кинулась к кинжалу. Затем стояла голая, сжимая костяную рукоятку, чувствуя, как горячая кровь из разбитой губы стекает по подбородку.

– Ты – глупая, похотливая корова, – выдавил брат, смерив меня взглядом. – Решила править племенем? Не получится, сестренка! Если захочешь жить, выйдешь за меня замуж. Будешь сидеть под охраной и рожать каждый год по наследнику!

– Размечтался! – сказала ему в ответ. Настала моя очередь озвучить правила игры. – Слушай меня, братик. Еще раз распустишь руки, и ты сдохнешь! Войдешь в мою комнату без разрешения – сдохнешь! Замуж за тебя я не пойду. Будешь принуждать – тоже сдохнешь!

Он изменился в лице. В какой-то момент показалось, что Руэйд на меня бросится. Я сильнее сжала рукоятку кинжала. Страшно не было, лишь сильно болела губа.

– Надо было жениться на тебе, как только вошла в возраст, – брат сплюнул на ковер. Варвар, ненавижу! – Жаль, отец не позволил. Старый дурак смотрел сквозь пальцы на твои блудливые похождения. Когда слухи расползлись за пределы племени, отправил к друидам, чтобы поумнела. Как ты могла изменять мне направо и налево, Аэлика? И с кем?! – в голосе слышалась не только ярость, но и обида.

Черт, так и знала! С этим тоже переспала!

– Отец поступил правильно, послав меня учиться. Я поумнела, Руэйд! Поэтому сейчас ты покинешь мою комнату, пока не позвала охрану. Замешкаешься, и тебя отсюда вынесут. Помни, я – единственная дочь короля, а ты… Ты – никто, мой сводный братик!

Я злила его специально, до конца не уверенная в расстановке сил во дворце. Била наугад и попала в цель. Руэйд постоял немного, сжимая и разжимая кулаки. Затем развернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Я выдохнула спокойнее лишь в объятиях Бретты. Позволила вытереть кровь, затем велела позвать охрану. Мне нужен был Прасург, мой инженер. Тьфу ты, начальник королевской стражи! Наказала ему приставить стражу к моим дверям и никого не пускать. Попросила найти Ангуса – надеюсь, свою разбитую скулу он залечил, пусть займется и моей. Верховный друид несколько раз упомянул, что завтра – важный день, не хотелось щеголять с разбитым лицом.

Наконец, навестив еще раз Кэдерина и осмотрев с Люцием дворец, легла спать. В кровать взяла кинжал, сунув его под подушку. Позвала няню и двух служанок. Благо места всем хватило. Спала тревожно, а на рассвете принесли плохую весть. Король умер, не приходя в себя, так и не назвав преемника.

Глава 5

Короля похоронили этим же утром в большом кургане у реки, чуть поодаль от городских стен. Рабы вырыли большую могилу, куда поместили умерщвленного любимого коня Кэдерина и его боевую колесницу, на которую и поставили урну с прахом. Положили вдоволь оружия, чтобы путь в Иной Мир прошел без сучка и задоринки. Принесли еду и питье в дорогу, а также лучшую одежду и дорогие украшения, которые королю не стыдно было надеть в мире за Пределом.

Я стояла на холме неподалеку от могилы. Холодный утренний ветер трепал подол белого траурного платья, играл с распущенными белыми локонами. Неподалеку видела Руэйда, окруженного группой воинов. Сводный брат после вчерашнего хранил молчание и избегал встречи со мной. И не надо! Не до него…

Хоть я не собиралась плакать, но слезы катились из глаз и, подхваченные порывами ветра, падали на землю бригантов. Рядом завывали женщины, словно наемные плакальщицы, но я верила, что их горе – искреннее. Пусть не знала этого человека, но он был хорошим королем. При нем не было войн и народ процветал. Что будет, если к власти придет Руэйд? А если выберут меня?..

Решив ни о чем не думать – не до этого сейчас, – стояла и плакала, словно хоронила собственного отца. Рядом выводила траурную песню Бретта. Прасург тоже был подле меня, готовый поддержать и ободрить. Ангус крутился поблизости. Хоть он и был друидом, но не из нашего племени, поэтому к церемонии, которой руководил Верховный Друид с несколькими помощниками, его не допустили. После вечерней встречи, когда Ангус лечил мне разбитое лицо, нежно касаясь губ пальцами, из которых лилось тепло, а затем накладывая целебный бальзам, мне показалось, что его отношение ко мне изменилось. В его взгляде я больше не видела похоти.

Мимо полузасыпанной могилы шли люди. Сначала старейшины родов, затем простые бриганты. Несли листья, первые весенние цветы, небольшие дары в последнюю дорогу королю. Красивые вещички, посуду, кто-то из детей положил грубую деревянную игрушку. Я вновь зарыдала, с трудом балансируя на грани истерики. Странно все это! Ведь не проронила ни слезинки на похоронах своего отца и Андрея. Я вовсе не была бездушным чудовищем, нет. Хотела плакать, но не смогла. Сейчас же, в чужом теле, не сдерживала слез.

Затем за мной пришли. Отвели к реке. Я не сопротивлялась, когда с меня сняли белые, похожие на саван, одежды. Обнаженная, зашла в воду, чтобы в ее потоках смыть прошлую жизнь – жизнь дочери умершего короля. За Кэдерином придет следующий правитель. Не дай бог – Руэйд! Погрузилась с головой, не уверенная что вынырну: в таком холоде я едва могла шевелиться. Но – справилась! Дрожащая, вышла из воды. Затем, не стесняясь наготы, направилась к Верховному Друиду. Люди бросали мне под ноги дубовые листья. Гахарит произнес молитву богам с просьбой, чтобы те подарили королевской дочери покой и мир в ее новой жизни, и возложил мне на голову дубовый венок.

Наконец, когда от холода я еле двигалась, а зубы стучали так, что не получалось связно мыслить, служанки завернули меня в полотенца, растерли до боли, затем облачили в белые одежды – цвета чистоты и смерти. Похоронная церемония закончилась. Мы вернулись во дворец, где в спальне я сразу же забралась под одеяло, решив, что сегодня не выйду из комнаты. Не только сегодня, но и вообще – никогда. Наивная! Вскоре пришли друиды и потребовали, чтобы я незамедлительно явилась в Священную Рощу на собрание племени. Не сказали зачем, но я и так поняла – там будет оглашена воля богов и назван новый король или королева бригантов.

Я все никак не могла согреться. Противный холод внутри грозил перерасти в тяжелую простуду. Глядишь, от нее помру, не мешая Руэйду править долго и счастливо. Хотя, по словам Гахарита, царствование, скорее всего, потянет на «коротко и кроваво». Бретта, оценив мое состояние, выставила мужчин за дверь, после чего затолкала меня в парилку. Лежа на мраморной скамье и вдыхая горячий пар, я наконец перестала трястись, а после массажа в две руки почувствовала себя человеком.

В гостиной ждало изумительной красоты зеленое платье, украшенное золотой вышивкой. Поверх него служанки надели прямоугольный шерстяной плащ, что застегивался на плече пряжкой-фибулой. Волосы решили оставить распущенными. Руки оттягивали тяжелые золотые браслеты, на ноги обули изящные кожаные сандалии с золотыми пряжками. Подозреваю, опять же – подарок дорогого дядюшки, императора Даррии. Вскоре я была готова. Бретта поцеловала меня в лоб и распахнула дверь.

Меня дожидались двое незнакомых друидов, Ангус и группа воинов, возглавляемая Прасургом. Кивнула присутствующим и последовала за ними к выходу из дворца. На большой площади уже толпился народ, который при нашем появлении разразился оглушительными криками. Руэйду, пришедшему следом, тоже кричали, и не скажу, что меньше моего. Быть может, даже больше.

На сводном брате была зеленая туника с парадным поясом и узкие, с завязками по низу, штаны. Волосы, щедро перемазанные раствором, напоминавшим глину, стояли дыбом, наподобие прически «ирокез». На шее – серебряный торк. Это украшение такое, похожее на строгий ошейник. За поясом – меч. Вид у Руэйда был устрашающий, но я его не боялась. Пожалела, что не получилось поговорить нормально. После вчерашнего брат меня в упор не замечал. Я отвернулась и увидела, как к входу подъехала колесница, украшенная полевыми цветами и дубовыми листьями. Кажется, местные называли такие эсседами. В прямоугольную повозку с двумя перилами были впряжены две лошади. Неужели для меня?! Возничий уже дожидался, перебирая в руках поводья.

– Я поведу! – сказал Прасург молодому парню, и тот послушно спрыгнул на землю. – Принцесса… – воин протянул руку, помогая взобраться на повозку.

Прасург был верен королю Кэдерину и в споре за трон поддержал принцессу Аэлику. Кроме него на моей стороне, кажется, друиды, но я ни в чем не была уверена. Старейшины? Не имела понятия. Простой народ – откуда мне знать?! Править бригантами я не хотела, а хотела домой. Но понимала, что если выберут не меня… Замуж за Руэйда не пойду, значит, лежать мне в могиле. С перерезанным горлом!

– Принцесса! – раздался громкий оклик, когда я взялась за борт, с трудом отыскав место среди листьев.

Толпа расступилась. Ко мне спешила небольшая группа людей, более смуглых и низкорослых, чем светловолосые бриганты, в одежде другого покроя. Возглавлял их виллан, держащий в руках венок, в который были вплетены нежно-розовые бутоны, размером и красотой превосходящие скромную местную флору, украшавшую колесницу. В цветах, надо признать, разбиралась я плохо. Последним мне их дарил Андрей, который, смеясь, утверждал, что мой любимый цветок – красный.