Дневник миссис Фрай - Эдна Фрай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Повествуя о том, как она завоевала олимпийскую медаль в семиборье, Одасия вдруг осеклась на полуслове.
— Эдна. — Она понизила голос: — Ты ведь Эдна, правда?
— Да.
Насупившись, она придвинулась ко мне поближе.
— Я должна тебе кое-что сказать, — прошептала Одасия. — Нечто… — она закашлялась, но не надолго, — очень важное.
Я быстро смахнула капельки слюны со своей щеки:
— Да?
Старушка не сводила с меня глаз-бусинок.
— Это касается… твоего мужа.
— Стивена? — изумилась я.
— Верно.
Одасия возвела глаза к потолку, затем уставилась в пол.
— Да, — сказала она так, будто приняла решение. — Стивена.
— Но в чем дело? — спросила я, размышляя про себя: «Ерунда какая-то. Что эта старуха может знать о Стивене, чего я не знаю?»
— Ну, — Одасия медленно поднесла стакан к губам, — твой Стивен…
— Да?
— Он…
— Он?
— Прошу прощения, дамы.
Я подняла голову. Над нашим столиком, сверкая ослепительной улыбкой, нависал очень высокий и необыкновенно привлекательный мужчина в белом халате. У него были широкие плечи, мужественная осанка, а глаза такой восхитительной голубизны, какой я в жизни не видывала.
— Извините, что перебиваю, — доктор постучал по своим часам, — но, боюсь, время посещения закончилось.
Мы обе сверкнули на него взглядом из-под полей наших шляп, после чего он порывисто выпрямился.
— Ладно, — напевный американский голос доктора слегка дрогнул, — еще пять минут. Но не больше, учтите.
Я протяжно и с облегчением выдохнула, а затем опять повернулась к двоюродной бабушке. Слава богу! Ждать до завтра, чтобы узнать, что же такого Одасия хотела рассказать о Стивене, — да я бы извелась вся.
— Итак? — спросила я.
— Ну, — мрачно продолжила Одасия, — дело в том, что твой Стивен — не совсем тот, за кого ты его принимаешь.
Я нахмурилась:
— Как это понимать — «не совсем тот»? — Ответа я ждала чуть ли не с ужасом.
— Твой Стивен…
— Да?
— Он…
К моей великой досаде, двоюродная бабушка Одасия выбрала именно этот момент, чтобы опять хлебнуть виски.
А еще досаднее то, что в следующий момент она поперхнулась этим виски и рухнула замертво.
15-е, вторникВсю ночь не спала. Так много мыслей кружилось в голове. Какой такой большой секрет собиралась поведать двоюродная бабушка Одасия, прежде чем внезапно и безвременно скончаться? Какие ужасные, темные деяния скрывал от меня Стивен все эти годы? И как она об этом узнала? А если Одасия знала, то кто еще в курсе? Ах, если бы мертвые могли говорить, — но бригада «скорой помощи» сказала, что ее уже не спасти, хотя я без устали давила ей на грудь и хлестала по щекам…
Пытаюсь занять себя всякими пустяками вроде мытья посуды, глажки и воспитания детей, но ничего не помогает. Впрочем, есть одно средство. Единственное, которое всегда при мне. Единственное, которое никогда не подведет. Стряпня. На ужин приготовила любимое блюдо Стивена. А вправду ли любимое? Откуда мне знать? О господи…
16-е, средаУтром позвонили из дома престарелых и поинтересовались, буду ли я настолько любезна, чтобы взять на себя похороны двоюродной бабушки Одасии. Вроде бы кто-то из постояльцев уже метит на ее кресло. Я сразу же включила компьютер и зашла на последниймомент. com. К счастью, у них случилась отмена заказа и мне удалось записаться на следующую пятницу. Цены весьма разумные, включая налог на гроб, страховой взнос за омывание, выбор рядов в церкви и катафалк. В отношении последнего нам поможет приятель Стивена, Барри, он владеет фирмой, сдающей машины напрокат. Барри чем-то обязан Стивену и поэтому предоставит нам катафалк по смехотворной цене. Точно не знаю, какую услугу оказал ему Стивен. И кажется, не хочу знать…
17-е, четвергСтивен выкрасил волосы в зеленый цвет и выдул три пинты «Гинесса» до завтрака. А ведь до него еще не дошло, что сегодня День св. Патрика. А что будет, когда дойдет?
18-е, пятницаСтивен с утра мучается похмельем, ирландский «Халл» его доконал. Это как провести вечерок на траулере в бурном море — со всеми вытекающими последствиями. Я немного успокоилась за последнее время, но двоюродная бабушка Одасия не идет из головы: что она имела в виду? Ох, дневник, я в растерянности.
19-е, субботаВенетта опять привела в свою комнату незнакомого молодого человека. Не понимаю, почему она не может устроиться на работу, как другие девушки, — например, в банк.
20-е, воскресеньеНа обед, ради экономии времени, приготовила одно из моих фирменных блюд «два в одном» — кофейно-спамовый пирог с заварным кремом или мясным соусом на выбор. Разумеется, Стивен съел две порции, хотя поначалу упорно притворялся, что уже сыт. Даже заперся в ванной и отказывался выходить. Он такой забавный!
21-е, понедельникПолучила письмо из агентства «Усыновление из Африки». Очень огорчительные новости. Они отказываются взять обоих близнецов — только кого-нибудь одного. Похоже, придется оставить их дома: мне невыносима мысль, что детей могут разлучить. Порою мне кажется, что я чересчур чувствительна — себе же во вред.
22-е, вторникЗаглянула к миссис Уинтон на кофе. Она подозревает, что в ее доме завелось привидение. По ночам она постоянно слышит тоненькие завывания, словно ребенок плачет. Удивительно, но со мной происходит то же самое. И я никак не могу понять, откуда исходит этот звук.
23-е, средаЧестное слово, Стивен иногда приводит меня в отчаяние. Только что он пытался надуть меня, накидав подушек на свою сторону кровати, чтобы я думала, будто он спит, а не в пабе развлекается. Зря он не накрыл подушки одеялом.
24-е, четвергКот научился открывать холодильник. Теперь для него придется подыскивать другое место.
25-е, пятницаСегодня похоронили двоюродную бабушку Одасию. Приятно, что все получилось не слишком официально, чему поспособствовали хризантемы вместо роз и розовый лимузин «хаммер» — другого автомобиля у приятеля Стивена, Барри, в свободном доступе не оказалось. И прекрасно. Лимузин мы делили с предсвадебным девичником, и гроб отлично поместился под каблуками девушек. Надо сказать, без этих девчонок церемония лишилась бы изрядной доли joie de vivre, особенно когда во время погребения они затянули «Я все переживу».
Преподобный Тимберлейк провел красивую и простую службу — без лишних подробностей: кому нужны имя покойной и факты ее биографии. Затем паства (состоявшая в основном из сотоварищей Одасии, постояльцев дома для престарелых, которым сказали, что их везут на экскурсию в Маргейт) отправилась к нам домой на поминки, где я, прежде чем разлить чай, прочла скорбящим самолично сочиненное стихотворение.
Эдна Фрай (миссис) ВО СЛАВУ ОДАСИИПродуктов накуплю и разорюсь на чай.Детей — к телевизору с наказом молчать.Пирог на стол поставлю, а в сейф — хороший ром.Скорбящие, прошу, пожалуйте в мой дом.
На стерео Эния, в черных шариках двор.Сыры и манго кладу на лучший фарфор.Орешки, жвачка, курево — бери не хочу.Кончатся сандвичи, еще наверчу.
А вот буженина и яйца-пашот,Корейка на тостах и «угадайте что»,«Картошка» из крекеров, мед и халва…Боялась, студень останется, и была не права.
Умяв все до крошки, гости ушли;Грибов след простыл, и креветки смели,Паштет, соус карри… Скажу без затей:Умеет Э. Фрай (миссис) развлечь гостей!
Наверное, это была плохая идея — поручить Стивену готовить пунш, пока все остальные были в церкви, но в целом, если не считать капризных требований Стивена подать ему шезлонг и его же громкого храпа, все прошло удачно. Однако, когда я уже ничего не ждала от сегодняшнего вечера, в дверь позвонили. К моему изумлению, на пороге стоял американский доктор из дома для престарелых — мы едва не касались друг друга. Промокшая рубашка плотно облегала его крепкую, мускулистую фигуру.
— Привет, — поздоровался он, отряхиваясь. По его точеным скулам струилась вода, капая на пол с мощной квадратной челюсти. — Могу я войти, на улице дождь.
— Дождь?… А я и не заметила.
Я провела гостя в ванную, дала ему полотенце и одну из наиболее приличных футболок Стивена.
— Доктор Хаусманн, — представился он, выйдя из ванной и протягивая мне свою крупную ладонь. — Доктор Лори Хаусманн.
Как же он разительно отличался от Стивена — шикарный, образованный, трезвый… Я пожала его руку и почувствовала, как между нами проскочила искра.
— О, простите, — сказала я. — Это все из-за нейлоновых полотенец.
Доктор улыбнулся:
