Токсичная Любовь (ЛП) - Триана Кристофер

Больше всего меня поразило то, как она уговорила меня посмотреть на вещи с ее стороны. Она сделала это так быстро и легко. Когда она рассказала мне о своем бывшем любовнике-резчике и своей склонности к красному, я начал сочувствовать ей и даже понимать, откуда она взялась. Я отбросил первоначальную реакцию страха и отвращения. Черт, я даже посмеивался над ее шутками!

Удивительно, как много понимания кто-то может получить. Если бы Сэйдж была толстой, покрытой прыщами ведьмой, рассказывающей мне ту же историю, у меня была бы совсем другая реакция. Но Сэйдж была великолепна, и я, как и большинство людей, дал великолепной девушке возможность сделать то, что превращало обычных людей в социальных изгоев.

Я откинулся на спинку стула и сделал еще один глоток виски. Сегодня я пил двойную порцию, изо всех сил стараясь не думать о реальности. То, что я сделал, уже не исправить. Я занимался сексом на месте преступления. Я буду носить это в себе всю оставшуюся жизнь, шрам на моей совести. А когда дело дошло до Сэйдж, я не знал, что делать.

Я думал об этом с тех пор, как мы закончили уборку и разошлись в разные стороны. Когда она спросила, могу ли я не отставать от нее, приглашая продолжить наш роман, я ответил, что должен подумать и обдумать случившееся. Она оказалась понимающей и не давила на меня, но когда я наблюдал за ее работой в течение всего дня, ее тело, казалось, дразнило меня, предупреждая, что если я не разыграю свои карты правильно, я больше не почувствую его теплого прикосновения. Мне хотелось надеяться, что я смогу продолжать заниматься с ней сексом, не занимаясь этим в комнате, полной кишок, но я знал, что это было тщетное желание, мечта, не более того. Единственная причина, по которой она хотела трахнуть такого старого придурка, как я, заключалась в том, что у нас был доступ ко всей крови и резне, которую могло пожелать ее извращенное либидо. Мы работали вдвоем, и из-за характера нашей работы никто никогда не прерывал нас во время уборки. Мы могли бы трахаться на каждом месте, если бы захотели. Никто нас не поймает. Никто не мог нас остановить.

Так вот к чему это привело. Я мог бы продолжать заниматься невероятным сексом с горячей молодой женщиной-кинозвездой (до тех пор, пока мог бы терпеть это в буквальном смысле слова в "кровавой бане"), или я мог бы отказаться от нее и вернуться к дрочке своего корнишона каждую пятницу вечером, просматривая минет-видео онлайн. Мне также придется убедить Райкера уволить Сэйдж, не сказав ему, что случилось, потому что я не смогу работать с ней без того, чтобы это не повторилось снова. Она была слишком сексуальна, чтобы я мог долго сопротивляться ей. Но как я заставлю босса уволить ее, если у него нет для этого никаких причин?

Я понял, что могу застрять с ней, по крайней мере на некоторое время. Может быть, если я откажусь от секса с ней на следующих нескольких работах, ей надоест дразнить меня. Может быть, ей станет скучно. Она сказала, что богата, так что, вероятно, не привыкла к тяжелой работе и сумасшедшим дедлайнам. Работа должна была сжечь ее достаточно скоро.

Если только запекшейся крови не хватит, чтобы ее соски затвердели, - подумал я.

Она сама сказала, что взялась за эту работу с мыслью о том, что она возбуждает ее, чтобы она могла мастурбировать на воспоминания об этом, когда вернется домой на целый день. Возможно, это была единственная мотивация, в которой она нуждалась, чтобы отвечать на каждый звонок.

Посмотри правде в глаза, Майк. Ты застрял. И снова женщина берет верх над тобой.

Я думал о Рейчел и о том, как легко она вытолкала меня из моего собственного дома и оторвала от моих дочерей, как будто я сделал что-то не так, как будто я проиграл все наши деньги в азартные игры или пришел домой пьяным и швырнул ее в стену. Мы просто разлюбили друг друга. Это все. Это случается даже с крепкими парами. Этого было достаточно, чтобы моя жена потребовала, чтобы я немедленно съехал. Она даже не дала мне времени накопить немного денег, чтобы спокойно жить у себя дома. Вот так я и очутился в той дыре, в которой жил сейчас, живя над старухой-индианкой, чья постоянная стряпня пахла кошачьей тушей, гниющей в мусорном баке в жаркий летний день, и под толстым жлобом, чьи шаги звучали, как проклятый взлет шаттла на мысе Канаверал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хуже всего было жить отдельно от моих девочек, Кармен и Фэй. Кармен было пятнадцать лет, и она была на стороне своей матери, насколько я мог судить. Не помогало и то, что она все время была рядом с Рейчел и видела меня только по выходным (чаще всего это были каждые вторые выходные), с редкими будними днями, выбранными наугад. Это не дало мне много времени, чтобы оправдаться. Кармен также изо всех сил пыталась приспособиться к старшей школе и была больше заинтересована в текстовых сообщениях и просмотре видео щенков на своем телефоне, чем в любом нормальном разговоре. Она была хорошей девочкой, но немного потерянной и злой на весь мир, как и все мы в этом возрасте.

Фэй было одиннадцать, и она по-своему тяжело переживала случившееся. Она всегда была более чувствительной из них двоих, из тех детей, которые все еще хотели прижаться к родителям на диване, даже несмотря на то, что она приближалась к подростковому возрасту. С тех пор как мы расстались, Фэй стала тихой и отчужденной, замкнутой в своей комнате. Больше всего я беспокоился о ней. Как и Рейчел.

Я подумал о том, чтобы позвонить своей бывшей. Было уже начало одиннадцатого, но она всегда любила засиживаться допоздна, даже на работе, чтобы расслабиться в одиночестве в своей (бывшей нашей) спальне, смотря свои дурацкие кулинарные шоу и потягивая четвертый бокал Шабли. Я, конечно, не собирался говорить с Рейчел о том, что случилось с Сэйдж, но мне хотелось набрать ее, услышать, как идут дела; не только с детьми, но и с ее собственной жизнью. Приближался День Благодарения. Может быть, мы могли бы собраться все вместе, как семья.

К счастью, я понял, что это просто выпивка заставила меня чувствовать себя так, прежде чем смог на самом деле позвонить и сделать из себя идиота. Я бросил телефон на край стола в другом конце комнаты, чтобы не передумать.

Что на самом деле произошло между мной и Рейчел?

Я задавал себе этот вопрос не в первый раз и был уверен, что не в последний. Это было одно из величайших загадок света, вопрос на века. Он будет преследовать меня до самой могилы, а может быть, и дальше.

Когда я думал о наших первых днях вместе, я вспоминал молодую пару, которая не могла насытиться друг другом. Было много страсти и нежности. Это выходило за рамки классного секса и общих интересов, любви к инди-фильмам, старым книжным магазинам и тайской еде. Там было более глубокое понимание, что-то космическое, то, что поэты пытаются запечатлеть в стихах, но редко могут приблизиться к тому, чтобы достичь чего-то глубокого. Наши отношения были чистой магией, и наша свадьба была лучшим днем в моей жизни, наполненным весельем, друзьями и семьей, а также глубоким чувством завершенности, когда дело доходило до моих романтических побед. Я нашел ее, женщину, сделанную специально для меня богами, карту и ключ в одном прекрасном комплекте брюнетки с темными глазами и мягкими кончиками пальцев, которые воспламеняли мою душу.

Но это было очень давно. Нам тогда было далеко за двадцать, и двадцатилетние казались мне детьми теперь, когда я приближался к пятидесяти (не то чтобы это чувство мешало мне трахаться с одной из них сегодня). Моей старшей дочери всего через пять лет исполнится двадцать. С таким же успехом это могло случиться и завтра, если учесть, как быстро пролетело время. Это напомнило, сколько мне лет, и я не нуждался в другом напоминании. Эта работа принадлежала моим коленям и ноющей спине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Возможно, это было связано с тем, почему мы с Рейчел отдалились друг от друга. Люди проходят через разные стадии жизни. Они растут, меняются и в конечном итоге имеют другие надежды, вкусы и желания, чем в предыдущие годы. Независимо от того, насколько синхронны два человека, когда они становятся парой, смешно ожидать, что они изменятся с годами точно так же. Мы с Рейчел стали совсем другими людьми, пока растили двоих детей. Теперь, когда дети были в состоянии позаботиться о своих собственных основных потребностях, у нас внезапно снова появилось время друг для друга, но мы обнаружили, что не хотим использовать его. Мы были так заняты тем, чтобы быть мамой и папой, что забыли, как быть мужем и женой. Вместо любовников мы стали командой менеджеров для двух девушек, которые были свободными духами, которыми когда-то были Рейчел и я. Мы не были в конце нашей дороги - мы прошли ее давным-давно, и были без сознания в обломках той автокатастрофы. Слишком долго у нас был прекрасный повод не тратить время на себя. Теперь, когда все отговорки исчезли, был обнаружен недостаток усилий, как и отсутствие желания и слабый проблеск любви, которая когда-то была могучим пламенем.