Романтическая ночь перед убийством - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Инна, скажите, пожалуйста, в тот день, когда ваш муж уехал в Москву, вы Антона видели?
– Хм, не помню… Я его вообще не замечала, если честно. Он мужа возил, я с ним не пересекалась.
Интересно, а почему она говорит о нем в прошедшем времени? Что это, случайность? Вот Тамара и Дмитрий Алексеевич употребляют настоящее время. Так, так, это надо уточнить!
– Инна, почему вы говорите об Антоне в прошедшем времени?
Она посмотрела на меня недоумевающе:
– Разве? А, ну да… Так ведь он пропал! Его же нет.
– Ну и что? Найдется.
Инна пожала плечами, как бы говоря: да мне все равно! Она жевала бутерброд с сыром и запивала его кофе.
– Я так понимаю, Антон вам не нравится?
– С чего вы взяли?
– Вы как-то пренебрежительно говорите о нем и, кажется, совсем не сокрушаетесь, что парень пропал.
– Да с чего мне сокрушаться? Он мне кто: брат, сват? Подумаешь – водитель мужа! Этот сбежал, другого наймем. Тамара, еще кофе!
– Инна, Антон не сбежал. Он пропал.
– Какая разница?!
– Разница в том, что, когда человек сбегает сам, он готовится к этому заранее. Забирает с собой вещи, документы. И едет сам, по свой воле, куда ему надо. А когда человек пропадает – то, скорее всего, не по его воле. Здесь большая вероятность того, что с ним стряслась беда. Разве можно относиться так к чужой беде?
Я видела краем глаза, как Тамара повернулась от разделочного стола и посмотрела на нас, застыв с ножом в руке. Инна опять пожала плечами и сказала надменно:
– Может, это и нехорошо, но прислугу я не замечаю. У меня своих забот хватает. Буду я еще за водителем мужа следить!
«Это какие такие у тебя заботы? – подумала я. – Фитнес и бассейн? Давно ли ты сама была простым продавцом в магазине сантехники? Продавала унитазы и ершики для их чистки, полировала прилавок и приносила со склада замену бракованного товара по первому требованию покупателя? Как же быстро ты, девочка, взлетела на столь недосягаемую высоту, перестала даже замечать тех, кто вчера еще был твоей ровней!»
Инна выжидательно смотрела на меня:
– У вас еще будут ко мне вопросы?
– Да. Вы сами что делали в тот день?
– В какой день?
– Когда пропал водитель. Он отвез вашего мужа на вокзал, Дмитрий Алексеевич уезжал в Москву…
– Я, как обычно, пошла на фитнес, потом в бассейн, потом побывала у маникюрши… Меня не было дома весь день.
– Когда именно обнаружилось, что водитель пропал?
– Когда Дмитрий Алексеевич приехал из Москвы. Антон должен был встретить его на вокзале. Но не встретил. Муж приехал домой сердитый, названивал Антону на мобильник, потом и в деревню звонил…
– Почему вы не хватились водителя раньше?
– А что его хвататься-то? Мы думали, он в деревне…
– Инна, а как…
– Честно говоря, я насчет водителя не в курсе.
– Вообще-то, я хотела спросить…
– Вы знаете, как вас… Галина, кажется? А, Татьяна! Так вот, Татьяна, я вам ровно ничего сообщить не могу. Водителя я не видела со времени отъезда мужа. И до этого я его тоже не видела. Где он может быть и с кем – я понятия не имею. И вообще, я жду в гости подругу, так что, если у вас все, я пойду к себе, вы не возражаете?
С этими словами Инна вышла из кухни, прихватив с собой недопитый кофе и недоеденный бутерброд. При этом она так демонстративно вульгарно вихляла своими худыми бедрами, что меня даже покоробило. Я посмотрела на Тамару. Она с остервенением терла тряпкой стол, хотя он и так уже блестел дальше некуда. Потом она быстро подошла ко мне и шепнула:
– Не верьте ей, нехорошая она, вот ей-богу! – и, снова вернувшись к столу, Тамара принялась раскатывать тесто.
Нехорошая? В каком смысле? Так, это надо будет выяснить. Или домработница просто недовольна высокомерной хозяйкой, или мне здесь что-то недоговаривают.
– Тамара, почему я не должна верить Инне? – спросила я тихо.
Повариха оглянулась на дверь и также тихо сказала:
– Идите в комнату Антона, я сейчас пирог поставлю в духовку и тоже приду туда.
Я допила свой кофе с бутербродом и вышла из кухни. Спускаясь по лестнице на первый этаж, я услышала, как хлопнула входная дверь и навстречу мне по ступенькам застучали шаги. Я увидела девушку и молодого человека. Им обоим было лет по двадцать. Девушка была невысокого роста, симпатичная, в шортах и топике, с сумкой через плечо. У нее были очень длинные волосы, забранные сзади в пышный хвост. А вот юноша был типичным «ботаником»: тощий, длинный, в очках на веснушчатом носу. Он был в джинсах, сидевших на нем мешком, и майке, которая ему не шла абсолютно. Они поднимались по лестнице мне навстречу. Девушка, как я догадалась, была дочерью Василевского, Кристиной. Ну, а ее спутник, очевидно, ее приятель. Увидев меня, Кристина как-то испуганно заморгала, тихо сказала: «Здрасьте», – и хотела было шмыгнуть мимо, но я остановила ее:
– Вы – Кристина, я права?
– Да. А вы – Татьяна? Мне папа звонил… Я знаю, он нанял вас искать Антона.
– Кристина, мы можем где-нибудь поговорить?
– Поговорить? О чем? Я ничего не знаю! Папа меня спрашивал. В тот день Антон ушел раньше меня, примерно на полчаса. Я потом к подруге поехала. Я ничего не знаю…
– Ну, а все-таки, может, поговорим? В вашей комнате нам будет удобно?
Кристина пожала плечами, посмотрела на своего приятеля, сказала, чтобы он подождал на кухне, ему, мол, Тамара чаю нальет, и пошла наверх, а мы – следом за ней. Поднялись на второй этаж (я – уже во второй раз) и повернули в противоположную от кухни сторону. Здесь был небольшой коридор, куда выходили три двери. В одну из них Кристина и вошла и швырнула сумку на диван. Это была просторная светлая комната с двумя окнами. Одно выходило в сад, другое – на дорогу. В комнате стояли кровать, диван, стол, пара стульев, да еще кресло и большой встроенный шкаф. На столе стоял компьютер, стопка книг. Кристина показала рукой на кресло:
– Садитесь.
Сама она села за стол, повернулась ко мне и посмотрела на меня немного напряженно, как мне показалось.
– Кристина, вы с Антоном были в хороших отношениях?
– В каком смысле?
– Ну, вот ваша мачеха, например, сказала, что она его в упор не видела. Тамара – что Антон просто прелесть, замечательный парень. А вам он как? Вы о нем какого мнения?
Девушка склонила голову к плечу и уставилась в пол. Казалось, она задумалась. Вид при этом у нее был печальный. Она молчала уже целую минуту, а я ждала. Я наблюдала за ней, и ее поведение, честно говоря, не очень-то мне понравилось. Мне даже показалось, что она немного побледнела. И села так, чтобы ее лицо осталось в тени, а свет из окна падал мне в глаза. Или это случайность?
– Антон хороший водитель… Папа им доволен…
– Кристина, я не про папу вашего спрашиваю! Я и так наслышана от Дмитрия Алексеевича о достоинствах Антона. Я хочу знать, как вы – лично вы – относитесь к нему.
– Да никак. Мы мало встречались. Он с папой уезжал рано утром, я еще даже к завтраку не выходила, а приезжал поздно вечером. Мы встречались иногда… за ужином. А отношения… Так… «Привет!» – «Привет!». У него своя жизнь, у меня – своя.
– Как вы думаете, куда мог пойти или поехать Антон? Была у него девушка или друзья? Ведь куда-то он уехал!
– В деревню, к родственникам, так он сказал. Правда, не мне, Тамаре, но я знаю, она мне говорила.
– В деревне он не появлялся…
– Да, папа звонил своей двоюродной сестре, она сказала, что Антон не приезжал и не звонил.
– Кристина, а вы чем-то расстроены, я права?
Девушка посмотрела на меня как-то грустно:
– Да, я расстроена, но к пропаже папиного водителя это не имеет никакого отношения. У меня свои дела, свои проблемы. Если хотите знать, я с парнем своим рассталась. Мы поругались… Вот!
Она отвернулась к окну. Мне показалось, что она плачет, но я не была в этом уверена. Ну, что ж, поругалась с парнем – это событие! Девчонки из-за этого не только плачут, а и кое-что похуже делают иногда. Ладно, Кристине сейчас не до меня, в самом деле, причина для расстройства у нее серьезная. Что ей папин водитель! Он завтра вернется, а ее парень, может, – нет.
– Кристина, я вас попрошу, если вы вдруг вспомните что-то важное или необычное, позвоните по этому телефону. Хорошо? – я протянула девушке свою визитку.
Она взяла ее, рассмотрела как следует и положила на стол:
– Да, конечно…
– Этот молодой человек, что шел сейчас с вами, – ваш друг?
– Толик? Мы учимся вместе. Хотели вот фильм на «компе» посмотреть, он принес на флешке…
– Вы в настроении сейчас смотреть фильм?
– Толик сказал, он – грустный. Да вообще, надо же как-то отвлечься…
– Я думаю, у меня к вам больше нет вопросов. Пока что. Только помните, пожалуйста, о моей просьбе. – Я встала с кресла и вышла из комнаты Кристины.
Я начала спускаться по лестнице на первый этаж, как вдруг из кухни послышались дикие вопли. Я рванула наверх, как мне показалось, со скоростью пантеры. Кристина и Инна тоже выскочили из своих комнат и прибежали в кухню. То, что мы увидели, было, как говорится, и комично, и трагично одновременно. Около плиты стоял стул, на котором на противне лежал пирог. Рядом со стулом застыла столбом Тамара, чуть не плача, а по кухне скакал, высоко вскидывая ноги и держась руками за ягодицы, Толик и вопил при этом так, что закладывало уши.