8-й день недели (СИ) - Александр Панащенко

- Александр Дмитриевич?═

Марченко, утирая остатки пота с лица, поздоровался.

- Угадали. Ты, значит, у них главный.

- Евгений Васильевич. - И продемонстрировал раскрытое служебное удостоверение Федеральной Службы Безопасности. - Вижу, вы только с парилки.

- Типа того. - Марченко натянуто улыбнулся. После увиденного шутить хотелось меньше всего. Хотелось холодненькой, хрустнуть солёным огурцом и послать всё к едрене фене.

Ещё вас, родимых, гэбэшников здесь не хватало.

- Да, жарковато здесь. Во всех смыслах. - Евгений Васильевич, оглядевшись по сторонам, перешёл на заговорщический тон. - Давайте отойдём в сторонку.

- Я не против. Лишь бы не обратно в особняк, - согласился Марченко.

В этот момент один из фсбшников повернулся к ним.

- Евгений... - однако собеседник Марченко отмахнулся, приказывая оставить обоих в покое.

- Так понимаю, Евгений Васильевич, вы хотите сообщить мне сведения государственной важности? - прервал паузу Марченко, когда они остановились возле сиротливо выглядевшей беседки. Он уже чувствовал, что появление группы одинаково одетых мужчин с холодным умом и горячим сердцем внесёт коррективы в расследование. И даже догадывался, какие именно.

От Евгения Васильевича не ускользнул сарказм в голосе собеседника. Однако чекист лишь скривил губы и снова обрёл невозмутимое выражение лица.

- Совершенно верно, Александр Дмитриевич. Вам как руководителю следственной группы я уполномочен сообщить, что данным происшествием будет заниматься Федеральная Служба Безопасности. Сами понимаете, это...скажем так...нерядовой случай возгорания. А также учитывая личность владельца дома...Уже сформирована специализированная оперативная группа...собственно, сейчас вы её и видели.

- Ага. Видел. - Марченко расслабленно смотрел на фруктовый сад, уже абстрагировавшись от ситуации. И молчал.

А что я могу сделать?

Евгений Васильевич сощурился, проследив за его взглядом. Однако ничего интереснее, кроме раскинувшегося впереди фруктового сада и расположенной за ним конюшни, увидеть не мог. Однако почувствовал лёгкое беспокойство из-за непредсказуемого поведения полицейского. Непосредственность того обескураживала. Откуда чекисту знать, что Марченко просто находится в состоянии повышенного желания послать всё и всех на три весёлых буквы.

- Приказ о вашем отстранении от расследования находится...

Но ему не дали закончить:

- Желаю удачи и поскорее поставить в этом деле жирную точку.

Евгений Васильевич несколько секунд наблюдал за удалявшейся спиной следователя, затем спохватился:

- Александр Дмитриевич!

Тот остановился и обернулся к спешившему фсбшнику.

- Александр Дмитриевич, совсем забыл...а что вы увидели в доме?

Но напускное безразличие прозвучало излишне фальшиво.

Марченко внутренне напрягся, однако внешне оставался спокойным и невозмутимым.

Вот козёл. Как-будто что-то знает.

- Да много чего. - Он пожал плечами. - Руины, угли, пепел.

Евгений Васильевич, однако, не сводил пытливого взгляда.

- И всё?

- Всё. Дальше входа пройти не удалось. ═- И добавил, как само собой разумеющееся. - Слишком жарко и опасно.

По лицу чекиста проскользнула тень разочарования.

- Ну чтож...в таком случае не смею вас задерживать. Ах...да, Александр Дмитриевич! - Фсбшник просиял. - Пустая формальность, но всё же...вам нужно написать рапорт.

Марченко напрягся. Собеседник имел странный способ общения "забыл-вспомнил".

- Какой рапорт?

Евгений Васильевич приблизился и слегка наклонился.

- Скажем так: рапорт об увиденном. Всё, замеченное внутри, надо описать. - Он виновато вздохнул. - Я понимаю, мои слова на первый взгляд кажутся пущей бессмыслицей. Но это крайне важно для нас. Ведь вы первый, кто вошёл в дом.

Возражать не имело смысла и Марченко согласился.

- Окей. Сделаем.

Сходите туда и опишите то, что я увидел, сами! Фсбшники, блин...

Евгений Васильевич подождал, пока следователь отойдёт на достаточное расстояние, затем достал телефон и набрал номер.

- Михаил Германович, это Попов. Утро доброе. - Затем спохватился. - Хотя, какое оно доброе.

- Попов, давай ближе к теме. У меня сейчас оперативка. - Голос в трубке явно не был намерен затягивать разговор. - Что у тебя?

Евгений Васильевич недовольно поморщился, одновременно удовлетворённый тем, что непосредственный начальник не имеет возможности его лицезреть.

- Михаил Германович, докладываю. Тут руководитель следственной группы шустрым оказался, и успел побывать в доме Быстровых до нашего приезда. Правда, не совсем понятно, как ему это удалось. Потому что ближе десяти метров к строению подойти невозможно: жар адский!

- Действительно, странно. - Согласился собеседник в трубке. - А ты уверен, что это имело место быть?

- Абсолютно. - Евгений Васильевич нисколько не сомневался. - Сам наблюдал его выходящим из дома.

- Ладно. Допустим. Что он видел? - голос Михаила Германовича резко посуровел.

- Утверждает, что ровным счётом ничего. - Продолжил Евгений Васильевич. - Мол, было слишком жарко и ему пришлось вернуться.

- Это хорошая новость, - напряжение в голосе Михаила Германовича быстро спало.

- Но... - Евгений Васильевич замялся, не желая продолжать. Однако понимал, что смолчать не имеет права.

- Что "но"? - Собеседник рявкнул привычным тоном. - Попов, не тяни кота за хвост. Ты же знаешь, что я этого не люблю!

Евгений Васильевич вздохнул и продолжил:

- Со слов членов группы, например, судмедэксперта, этот опер пробыл в доме не менее получаса.

- Я понял, к чему ты клонишь. - Михаил Германович явно раздосадовался. - Надеюсь, он уже отстранён?

- Разумеется. - Поспешил ответить Евгений Васильевич, зябко поёжившись и поднимая воротник плаща. - И напишет рапорт.

- Хорошо. Тела кто-то видел?