Пучок полыни - Svetlana

— Но лагерь в той стороне, — сказала Марыся, пытаясь освободиться от хватки Ладомира.

— Знаю, — это все, что молвил мужчина, крепче сжимая руку Марыси.

Километры, казалось, множились с каждым шагом. Марыся, плетясь позади Ладомира, с трудом переставляла ноги. Пройдя несколько километров, Марыся выбившись из сил, упала. Без лишних слов Ладомир подхватил ее на руки. Его сила, его близость, внезапно стали для нее единственным спасением.

Марыся всем телом прижалась к милому ей человеку, обвив руками шею, девушка вдыхала запах Ладомира, терпкий, как осенние травы, и родной, как запах дома после долгой разлуки. Ей казалось, что если отпустит, если ослабит хватку, то этот миг счастья рассыплется пеплом, развеется по ветру.

Ладомир молчал. Он ощущал трепет её тела, слышал участившееся дыхание. В его движениях чувствовалась та осторожная сила, которая отличает воина, умеющего не только сокрушать, но и беречь. Под его ладонями плавно очерчивались хрупкие плечи Марыси, а взгляд, обычно острый и пронзительный, сейчас был мягким, словно подернутым дымкой.

Подойдя к ручью, который протекал между двух княжеств, и служил границей между ними, Ладомир аккуратно, стараясь не причинить вреда Марыси, посадил ее на ветку сломанного дерева.

— Умойся, тебе легче станет, — сказал мужчина и сам окунул руки в прохладный ручей.

Марыся смотрела на умывающегося Ладомира. Его движения, одновременно жесткие и мягкие, восхищали девушку. Она любовалась им.

Ладомир понимал, что между ними невозможна любовь. Кто он? Князь без земли? А она панна, дочь князя. Богатая и красивая. Что он может дать? Скитания, безденежье? У него нет даже дома, куда он мог привести молодую жену. Нет. Он не имеет права быть с ней. Она предназначена другому, она должна быть княгиней, а не женой безродного. Ее любовь — это ее ребячество, и если она будет с ним, то в скором времени возненавидит его. Она привыкла к роскоши, а он, порой и черствому кусочку хлеба был рад. Именно так думал Ладомир.

Марыся последовала примеру Ладомира и умылась. Нежная прохлада охладила пылающие огнём щеки. Подсев к Ладомиру, Марыся взяла его руку и сказала:

— Ты дорог мне. Я никогда не встречала мужчину, к которому испытывала то, что чувствую к тебе. Ну, не считая отца. Пойдём вместе со мной, познакомишься с моими родителями. Я уверена, что ты им понравишься. Отец благородный и поможет тебе в освобождении матушки, ну а матушка, так она очень добрая. Поверь мне, Ладомир. Я никогда не думала и считала глупостью сказки о любви с первого взгляда. Но, увидев тебя, — Марыся показала на грудь, — внутри меня что-то вспыхнуло, словно огонь обжег. Теперь я знаю, что такая любовь существует. Пусть я кажусь тебе сумасбродной, ведь не должно быть так, что девушка первая признается в любви. Мы с тобой знакомы всего лишь два дня и одну ночь, многие скажут, что это слишком мало времени. Но я не хочу ждать, прошу, поверь мне. Мои слова правдивы. Я люблю тебя. И хочу, чтоб мы были вместе всегда.

Ладомир, склонив голову, внимательно внимал каждому слову девушки. Ладомиру казалось, что из уст Марыси льются его собственные мысли. Ему безумно хотелось обнять Марысю и расцеловать, но он не мог себе позволить лишнее. Не поднимая глаз, боясь, что они выдадут чувства, которые он испытывает к девушке, Ладомир промолвил:

— Я уверен, что только прекрасные родители смогли вырастить и воспитать такую дочь, как ты. Но я не могу. Ты лишь думаешь, что любишь меня, а на самом деле — это обман. Поверь мне.

— Нет, — молвила Марыся, но Ладомир дал знак замолчать.

Поблизости путники услышали звук ломающихся веток. Ладомир рукой прижал к земле Марысю и сам спрятался за ветви валежника, лежавшего возле лесного ручья. На другом берегу появилось несколько всадников. Это были сторожевые ратники князя Анджея Бочинского. Ладомир хотел крикнуть, но теперь Марыся закрыла ему рот и шепнула:

— Не смей. Я не расстанусь с тобой. Мы пойдём вместе.

Ладомир молча, смотрел на Марысю и не издал ни единого звука.

Всадники медленно удалились вглубь леса.

Ладомир сел и начал говорить:

— Послушай меня, Марыся. Мы с тобой разные. Тебе будет лучше, если ты вернёшься к родителям. Я поступил опрометчиво, согласившись на похищение. Я вернусь к князю Сигизмунду и отслужу ему другую службу. А ты ступай. Ратники недалёко отъехали, и если ты закричишь, то они услышат, вернутся и найдут тебя.

— Нет, — ясно дала понять девушка, что не отступит.

— Как ты не понимаешь, — вновь начал уговаривать Марысю Ладомир, — мы с тобой….

Но Марыся, не желая слушать того, что говорить Ладомир, повернулась к нему спиной и пошла, напевая под нос песенку.

— Вот ведь упрямая, — это все, что смог сказать Ладомир.

На ночь парочка обустроила себе укромное место под раскидистыми ветвями ели, которые, опускаясь на землю, представляли собой импровизированный шалаш. Ладомир развёл небольшой костёр, пожарил на огне кролика. Марыся с удовольствием съела лапку и улеглась в шалаше. Ладомир ещё долго сидел, поглядывая на искры потухающего огня, но в конце концов и его сморил сон. Утром, проснувшись рано, Ладомир сразу заглянул в еловый домик. Там никого не было. Мужчина вскочил на ноги и начал вертеть головой, всматриваясь в чащу сквозь деревья.

— Марыся, — крикнул Ладомир, но лишь тишина вторила ему.

Испугавшись за девушку, Ладомир хотел бежать в лесную чащу, но услышал позади себя тоненький женский голосок.

— Я здесь. Ты спал, и я решила не будить тебя, — говорила Марыся, протягивая ему ладони полные черники, — смотри, что я насобирала. Они сладкие, попробуй.

Марыся протянула ладони полные черники Ладомиру. Мужчина вначале хотел выругаться. Проклятая девчонка! Он проснулся от кошмара, холодный пот лип к спине, сердце колотилось как пойманная птица, и первое, что он увидел, была эта наивная улыбка и черные от ягод руки. Руки, которые, как ему казалось секунду назад, тянули его в самую бездну. Но, увидев улыбку на лице девушки и протянутые ему ладони, тут же перестал сердиться и взял несколько ягод.

— Нет, — отрицательно махая головой, ответила Марыся, — это все тебе. Я уже ела их, когда собирала.

Девушка поднесла ладони с чёрными ягодами к лицу Ладомира. Мужчина аккуратно взял двумя руками ладошки Марыси, поднёс ко рту и с блаженством попробовал ягоды. Губы Ладомира окрасились в темно-синий цвет. Марыся, видя, что губы изменили цвет, заулыбалась, обнажая в улыбке потемневшие зубы. Ведь и зубы Марыси, некогда белые как облако, обрели синюшный оттенок. Ладомир, видя изменения Марыси, улыбнулся, и вскоре улыбка перешла в