Солёный заяц - Кирилл Сомов

Отец был очень рад, когда я протянул добытый с таким трудом подарок!

Когда я заглядывал в его кабинет, видел на столе эту раковину, то сразу вспоминал и про преодоленный страх и про то, кому я обязан уже вторым спасением...

Еще будучи в Лондоне, отец уже побеспокоился об образовании для своих детей. Как было принято в то время, он отписал в один из старейших университетов Европы — Сорбону, что был основан еще в XIII веке. Студенты зачастую не могли оплачивать свое обучение и нанимались учителями к детям властьимущих на пару-тройку лет. Такая практика даже вошла в моду — не иметь учителя из Франции считалось в высших кругах чем-то неприличным.

И вот, спустя неделю после нашего приезда, к острову причалил французский галеон «Женевьева» С него на остров переправили почту, несколько бочек коньяка (интересно, зачем столько), а также двух учителей — студента для меня и гувернантку для братьев.

Юноша и девушка были молоды, жизнерадостны и веселы. А судя по взглядам, которыми они то и дело перебрасывались, они успели крепко сдружиться по пути из Марселя сюда.

Молодой человек поклонился отцу и представился — Жан де Вироль. Девушку звали Антуанетта Франсуаза Дюренматт.

И начались наши страдания.

Месье Жан с места в карьер принялся за меня, с полной нагрузкой, по пять часов кряду. География, история, математика, языки… Ну зачем мне эта латынь?! Я же не собираюсь быть бакалавром каких-нибудь наук! Я хочу быть капитаном!

Но первое время я не решался жаловаться — я все же имел свою гордость.

Малышам, конечно, было не в пример легче. Их не донимали науками, хоть и обучали чтению, письму и счету.

Иероним тоже присутствовал на моих уроках. Он прислушивался, присматривался, а однажды взял да и решил задачку, с которой я бился больше часа. Месье Жан поразился такому дарованию и принялся учить нас обоих, словно равных. Пока отец не узнал и не запретил. Негоже рабу посещать уроки наравне с господином. Но месье Жан уверил отца, что мне такое соседство пойдет лишь на пользу — это подстегнет мои старания, ведь если Иероним станет учиться лучше, то мне отступать не позволит все та же гордость.

Отец скрепя сердце согласился.

Вдвоем грызть гранит науки было и легче и веселей.

Месье Жан рассказывал весело. Наши занятия напоминали скорее игру, чем серъезные академические уроки. Он придумывал сказки, где главные герои то и дело решали задачки или переводили тексты.

Мы пересчитали деревья, высчитали площадь плантаций, напридумывали арифметических упражнений, которые и сами потом не могли решить.

Иногда, в ясные ночи, мы забирались на крышу и изучали расположение созвездий и планет, смотрели на них в отцовскую подзорную трубу. Я научился определять север по Полярной звезде и понял, почему Луна превращается в полумесяц или исчезает совсем.

А еще мы наблюдали настоящее солнечное затмение! Месье Жан закоптил на свече стеклышки и роздал их всем желающим. И я с удивлением и с замиранием сердца увидел, как на солнечный диск надвинулась большая круглая тень, скрыв через мгновения от на солнце полностью...

Но я уже знал, что это не надолго, что вскоре солнце засияет вновь!..

Глава девятая

Тайный урок Людовика XIV

По вечерам, когда на остров падала прохлада, мы собирались в тенистом парке, разбитом неподалеку от дома.

Мадемуазель Антуанетта вместе с подопечными садилась под деревом и смотрела, как месье Жан принимался обучать нас с Ронни фехтованию.

Вот тут я уже старался вовсю! Я знал, что эти навыки непременно мне пригодятся в будущей военной карьере.

От барона Вильфорта осталась ко всему прочему еще и коллекция оружия. Мне подобрали маленькую шпагу, как раз под мой рост, в прекрасных инкрустированных ножнах — заглядение!

Но на первых порах месье Жан запретил мне ею пользоваться. Мы соорудили из дерева пару клинков. И вот уже с ними и отрабатывали элементы защиты и боевые удары.

Треск стоял вовсю, словно медведь ломал ветви орешника. Братья, глядя на нас, тоже подбирали ветки и изображали мушкетеров.

Месье Жан объяснял все очень понятно и толково, показывая по нескольку раз, пока у нас не начиналось получаться автоматически.

И лишь через месяц, когда мы сменили по десятку клинков, он позволил нам перейти на настоящую сталь.

Ронни выбрал себе обычную шпагу, без всяких новомодных украшений на эфесе. Но владел он ею, если смотреть со стороны, не очень успешно. Можно даже сказать — неуклюже. Однако попробуй-ка эту шпагу выбить из его цепкой ладони! Ого, замучаешься!

Впрочем, скажу без излишнего хвастовста — я от него не отставал.

Когда наши шпаги схлестывались в бою, мадемуазель Антуанетта со страхом отворачивалась и закрывала глаза ладонями. Но на то она и девушка.

А в нас просыпался азарт. В пылу битвы мы не обращали внимания на мелкие порезы, что усыпали наши руки и ноги. На грудь и лицо мы изготовили защиту из листов жести, которыми были обиты ящики с табаком или чаем.

Иногда к нам присоединялся мой отец. Он тоже очень неплохо владел шпагой, и они с месье Жаном устраивали настоящие поединки. Мы с Ронни глядели во все глаза с истинным восторгом.

А потом отец садился под деревом, брал на колени малышей и смотрел, как мы начинаем мучить шпаги и друг друга. Он отпускал шуточки, сравнивая нас с двумя поросятами, которым не страшен никакой волк, пока у них в руках такие клинки. Братья подхватывали его слова и заливались хохотом.

Мы смеялись до упаду, причем в самом прямом смысле: устоять на ногах было невозможно. Мы бросали шпаги и принимались «мстить», нападая на моих братцев и всех прочих шутников. Потасовка заканчивалась быстро — отец прижимал меня к себе и говорил, что лучшего фехтовальщика, чем я, он не видел в своей жизни!..

И наш с Ронни поединок продолжался с удвоенной силой.

Один из таких вечеров я помню особенно отчетливо...

Мы расположились под нашим деревом через полчаса после обеда. Мадемуазель Антуанетта увела малышей на прогулку и нам никто не мешал сосредоточиться.

Месье Жан пригладил пальцами треугольную узенькую бородку и сказал:

— Вот что, друзья. Вы уже достаточно изучили основы фехтования. И практика, и теория у вас на приличном уровне. Конечно, найдутся те, кто нанижет вас на шпагу с легкостью, но есть и такие, кто потерпит поражение от вас. А поскольку я ваш учитель, то мне будет крайне обидно, если вас проткнут, словно куропаток. Я решил показать вам один превосходный прием. О нем мало кто знает. Это фамильная тайна династии Бурбонов, передается по наследству. А меня обучал лично сам Людовик XIV. Да-да, не удивляйтесь, именно король Франции.

Наши глаза, наверное, стали размером с золотой дублон. Мы, конечно, верили в сказки, но не до такой же степени! Или он принимает нас за простачков? Мы сделали вид, что верим. Однако продолжение рассказа полностью уверило нас в правдивости месье Жана.

— Так вот... Ровно пять лет назад, когда мне было всего девятнадцать лет, а нашему монарху тридцать два, он со свитой посетил Сорбону с благотворительной миссией. Вы, должно быть, слышали, что наш король любит покровительствовать наукам и искусству. И Его Величество прибыл лично посмотреть, какие нужны средства для процветания университета. А заодно Его Величество поприсутствовал на занятиях. Мы были весьма польщены оказанной честью и старались как могли. Уж не знаю, чем я приглянулся Его Величеству, но месяц спустя поступило приглашение на мое имя — не мешкая прибыть в Лувр. Что я и сделал с великим удовольствием. Его Величество удостол меня аудиенции, расспросил об учебе. И пригласил принять участие в Его занятиях по фехтованию. Надо сказать, он весьма искушен в этом деле, ведь его обучали первые мастера Франции. Вот тогда-то Его Величество и обучил меня тайному приему. Итак, если вы согласны, то приступим?

Смешной вопрос! Еще бы мы не согласились! Я немедленно вскочил в полной готовности.

— Месье Конрад, смотрите внимательно. И ты, Иероним, тоже... Когда вы стоите лицом к лицу с соперником, и он намеревается нанести удар... Уклонитесь влево, упадите на левую руку... Вот так, видите? И резким движением кисти перебросьте шпагу в другую руку, при этом подняв клинок. Противник сам наколется на острие! Он просто не успеет ничего предпринять!.. Ну-ка, попробуйте повторить...

Я медленно проделал все движения. Потом чуть быстрей. А ведь действительно, прием работал! Да еще как здорово!..

— Прекрасно, месье Конрад! Побольше тренировки и вы будете выполнять этот удар, не размышляя. Он будет получаться сам собой. Но это совсем не означает, что нет необходимости думать во время боя. Так, теперь ты, Иероним...

Ронни тоже быстро все понял...