Кольцо Афродиты - М Валигура

-Сотрясение ЧЕГО?!?- хором заорали мы.

Серега приумолк - крыть было нечем. Делать было тоже нечего, и мы решили потехи ради прогуляться по Проспекту.

ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Проспектом называлась центральная, пешеходная улица Города, и вся наша куль-турная жизнь проходила именно там. Кафешки, открытые и закрытые, рестораны, в которых толкались урюки и айзеры, кинотеатры и просто тусовки.

(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )

Мы подошли к одной такой тусовке, привлеченные непонятными песнями.

ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ То были кришнаиты, совершающие внеочередную выездную оргию. Прямо на бетонных плитах они разостлали белые и бледно-розовые куски материи, на которых лежали плохо отксеренные оккультные брошюрки с написанными от руки ценами.

Потенциальных покупателей кришнаиты зазывали песнями под цимбалы и подо-бием грустных танцев.

( КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )

В толпе ряженных я разглядел Димона и направился к нему.

Димон отрешенно качал головой в такт. Слов песен он не знал, потому просто мычал себе под нос. Я вывел его из нирванны , хлопнув по плечу.

- Кришна в помощь,- пришел в себя Димон.

- Ну, гондон, - ответил на его приветствие я. - Ты чего ж вчера съебался?

С этими словами я приподнял свои темные очки .

-Уй!- закричал Димон.- Кто это тебя так?

- Филимон,- ответил я.

- А-а,- успокоился Димон.- Ну, Филимон - тот и не так может. Эт ты еще легко отделался.

- Это ТЫ легко отделался,- сурово заметил я.- Или это у вас, кришнаитов, так принято - съебываться и оставлять кузена выгребать?

- Понимаешь,- замялся Димон,- тут вся штука в карме. Настоящему кришнаиту противны сцены насилия. Они отягощают его душу.

- А такие сцены не противны?- я снова приподнял очки.

- Уй!- закричал Димон.- Кто это тебя так?

- Димон,- говорю,- счас ты сам загребешь. Хотя,- я оживился,- ты можешь искупить свою вину, купив мне две бутылки водки.

- Водка - карма,- слабо запротестовал Димон.- Одну.

- Две. Или выгребешь прямо на Проспекте. Серега у нас Умственно Отсталый, ему по хуй, где.

- Ну, две так две,- быстро согласился Димон.- Я ж не спорю. Спорить карма.

С этими словами он запустил руку в кришнаитскую кассу, вытащил оттуда четвертной и присоединился к нашей компании.

- Мужики, Димон угощает водкой,- объявил я.

Мужики обрадованно загомонили. Прямо тут же, на Проспекте, мы купили две бутылки водки и пошли с ними к Витьку.

ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Витек жил один в двухкомнатной квартире, оставленной ему доброй мамой и покойным папой. Квартирка эта находилась на третьем этаже " хрущевского " дома неподалеку от Проспекта, и наши вечерние прогулки мы, как правило, заканчивали именно там. Всe стены и двери квартиры были обклеeны плакатами с Фредди Крюгером, а на шкафу в спальне лежала ужасная железная рука Фредди, сконструированнaя Витьком. Когда мы напивались, Витек надевал Руку, выключал свет и пугал нас. Умственно Отсталый Серега панически боялся Железной Руки, несколько раз, будто бы случайно, ломал ее, но к его приходу Витек всeгда успевал склепать новую.

(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )

Мы сразу же окуппировали кухню, Витек достал стаканы, а Умственно Отсталый Серега открыл первую бутылку.

- Теплая она,- поморщился Пашка.

- Нет сил ждать,- единодушно объявили мы.

Димон с легким страхом наблюдал за нами.

- А ты чего стоишь, как укакавшийся?- удивленно глянул на него Витек.Садись, счас водку пить будем.

- Я не буду,- ответил Димон.- Мне нельзя.

- Печень, что ли?

- Карма.

- Простудил, что ли?

- Кого?

- Ну, карму свою.

- Как это - простудил? Карма - это судьба наша, отягощенная грехами. То есть, вина.

- Вина нет,- сказал Умственно Отсталый Серега.-Пей водку, полечишься.

- Не могу. Карма.

- Да он заебывает!- вскричал Серега наш Умственно Отсталый.

- Димон, хорош обламывать компанию,- вмешался я.- Садись и не кобенься.

- Хорошо, - сдался вдруг Димон.- Но это будет твоя карма.

- Хунь с ним, пусть будет,- охотно согласился я, и Димон присоединился к нам.

После второй Димон попросил сигаретку. После третьей закусил колбаской.

Грехопадение совершилось.

ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ Приходит ко мне как-то Хари Кришна и говорит:

- Я,- говорит,- Бог великий, и всe должны мне поклоняться и молитвы петь.

Но я - человек недоверчивый, размахнулся, да как дам ему по морде!

Тут всe зубы посыпались у него изо рта, как гнилые конфеты, и он ушел, плача.

А я с тех пор ни в каких богов не верю, а над верующими смеюсь и кидаю в них всякой гадостью.

(КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ )

Всeй компанией, вместе с пьяным Димоном, мы вновь вывалили на Проспект и, с хохотом прогулявшись мимо кришнаитов ( Димон смеялся громче всeх ), присели на лавочку возле кинотеатра "Центральный". Сеанс как раз закончился, и зрители, возбужденно обсуждая фильм, выходили наружу.

Мы здоровались с ними, а Димон бесплатно мычал им кришнаитские мотивы. Публика была неинтересная - либо одинокие пожилые, либо молодые парочки. Пожилые были нам не нужны, а зариться на чужое добро было у нас не принято. Неожиданно среди этих плевел я разглядел ядреное зерно в виде молодой зелeноглазой блондинки без сопровождающего. Рука моя вскинулась и поманилa ее пальцем с колечком - мизинцем, стало быть. Симпатичная блондинка послушно направилась ко мне. Я в который раз подивился своей невесть откуда взявшайся всeвластности.

- Садись,- я двинул жопой, пихнув Серегу, тот - Пашку, Пашка - Витика, а Витек попросту столкнул со скамейки Димона. Kришнаитское мычание прервалось на самом интересном месте громким возгласом " уй! "

Девчонка села рядом со мной. Я вытер потную ладонь о штаны, протянул ей и представился:

- Гоша.

- Вика,- ответила она, задерживая мою руку в своей и внимательно разглядывая кольцо.

ВИКА

- Проходи,- сказал я Вике, открывая дверь ключем.- Здесь тебя никто не обидит.

В полутемном коридоре Оксана мыла пол.

- Пойдем в комнату,- сказал я нарочито громко.

Не знаю - то ли Оксана приняла это на свой счет, но она вздрогнула и обернулась.

- Это я не тебе,- гордо сказал я.- Идем, Вика.

Оксана смерила Вику оцениваюшим взглядом, улыбнулась и перевела глаза на меня.

Тут ее улыбка сразу померкла, но интерес в глазах по-прежнему читался. Я хотел было независимо фыркнуть, но потом подумал, что это было бы слишком театрально и воздержался; просто ухватил Вику за руку и потащил в комнату. Проходя мимо Оксаны, выжидающе согнувшейся с тряпкой в руках, я небрежно бросил:

- Перебьешься. По жопе тебя уже хлопали в прошлой главе.

Пытаясь вонзить ключ в замочную скважину моeй комнаты своими пьяными ручонками, я задержался у дверей и был пойман с поличным вредным пенсионером Сидорычем, который покачал своими шпионскими очками и, ткнув пальцем в Вику, проскрипел: