Дикая ночь - Джим Томпсон

— Я расскажу вам все, что смогу, шериф Саммерс, — сказал я.

— Отлично. Как насчет родных?

— Отец у меня умер. Насчет матери и другой родни я сейчас ничего не знаю. Мы разошлись сразу после смерти отца. Это было так давно, что я уже почти не помню, как они выглядят.

— Так-так, — сказал он. — Понятно.

Я продолжал рассказывать. Ничего из того, что я говорил, нельзя было проверить, но я видел, что он мне верит, и было бы странно, если бы не верил. История была в общем-то правдива. Чистая истина, если не считать дат. В начале двадцатых в Оклахоме во время депрессии было полно угольных шахт. Были забастовки и схватки с полицией, все сидели без гроша, денег не хватало даже на еду, не говоря уже про лечение и похоронное бюро. У семей хватало дел и без того, чтобы заниматься свидетельствами о рождении и смерти.

Я рассказал ему, как мы переехали в Арканзас, чтобы собирать хлопок, а потом еще южнее, в долину Рио-Гранде, на уборку фруктов, и снова к северу, где созрел новый урожай. Сначала мы путешествовали вместе, потом стали расходиться на день или два, чтобы найти работу. А потом и вовсе разошлись.

Я продавал газеты в Хьюстоне, в Далласе. Торговал программками и шипучкой в Канзас-Сити. Однажды в Денвере, перед отелем «Браун-Палас», я стрелял деньги у какого-то франтоватого парня. И тот сказал мне: «Господи, Чарли, ты меня не узнаешь? Я твой брат, Люк…»

Последний эпизод я, конечно, опустил.

— Так-так, — перебил он меня. Я вывалил на него столько, что он устал. — Когда ты переехал в Аризону?

— В декабре 1944-го. Не знаю точно, в каком году я родился, но тогда мне было лет шестнадцать. По крайней мере, — прибавил я, сделав вид, что хочу быть максимально точным, — уж никак не больше семнадцати.

— Ясно, — сказал он, слегка нахмурившись. — Это само собой понятно. Возможно, тогда тебе еще и шестнадцати не было.

— В то время вовсю шла война, и помощи ждать было неоткуда. Но мистер Филдс и его жена — очень приятная пожилая пара — дали мне работу на своей автозаправочной станции. Платили, правда, очень мало, потому что доход она приносила небольшой, но я был доволен и этим. Я жил вместе с ними, почти как их сын, и откладывал практически всю зарплату. А два года назад, когда па… то есть мистер Филдс… умер, я выкупил у нее автозаправку. Наверное… — Я замялся. — Наверно, это единственная настоящая причина, по которой я решил уехать из Таскона. Когда папа умер, а мама переехала в Айову, я уже не чувствовал себя там дома.

Шериф прокашлялся и высморкал нос.

— Черт побери Джейка, — пробормотал он. — Значит, ты продал дело и уехал?

— Да, сэр, — ответил я. — Хотите посмотреть копию купчей?

Я показал ему документ. Я также продемонстрировал ему письма миссис Филдс, которые она писала мне из Айовы перед тем, как умерла. Он прочитал их гораздо внимательней, чем купчую, а когда закончил, снова высморкал нос.

— Будь я проклят, Карл. Мне чертовски жаль, что тебе приходится этим заниматься, но я еще не кончил. Ты не против, если я дам телеграмму в Таскон? Я должен это сделать. Иначе Джейк никогда от меня не отвяжется.

— Вы хотите сказать… — Я сделал паузу. — Вы хотите связаться с шефом полиции в Тасконе?

— Ты ведь не будешь возражать, верно?

— Нет, — потупился я. — Просто я знал его не так хорошо, как некоторых других людей в городе. Может быть, заодно вы отправите телеграмму шерифу и окружному судье Маккафферти? Я часто заправлял их машины.

— Будь я проклят! — сказал он и поднялся с места. Я тоже встал.

— Это не займет много времени, шериф? Не знаю, как я смогу учиться в колледже, пока все это не утрясется.

— Ты прав, — кивнул он сочувственно. — Мы все быстро выясним, и ты начнешь учебу в понедельник.

— Перед этим мне хотелось бы съездить в Нью-Йорк. Разумеется, я не поеду, если вы так скажете. Однако я заказал там новый костюм, и в субботу должна быть последняя примерка.

Я проводил его до двери, и мне показалось, что снаружи в коридоре скрипнул пол.

— Люди не слишком охотно общаются с представителями моей профессии, так что больше я не буду тебя допрашивать. Но эти Уинрои… Не стоит тебе экономить на жилье, какой бы дешевой их лачуга ни была. Если хочешь знать мое мнение…

— Да? — сказал я.

— Нет… — Он вздохнул и покачал головой. — Думаю, что ничего хорошего из этого не выйдет. Джейк поднял ужасную шумиху, и ты сразу после этого съезжаешь. Не важно, что потом скажем ты или я. Все равно все будет выглядеть так, что ты вынужден был уехать, что в его безумной подозрительности есть какой-то смысл.

— Да, — кивнул я. — Жаль, что я не знал, кто он такой, когда сюда приехал.

Когда он ушел, я закрыл за ним дверь. Я вытянулся на кровати с сигаретой, полузакрыв глаза и пуская дым в потолок. Я чувствовал себя выжатым. Сколько ни готовься к таким вещам, они здорово тебя изматывают. Мне хотелось отдохнуть, немного побыть одному. Но дверь открылась, и в комнату вошла миссис Уинрой.

— Карл, — сказала она хрипло, присев на край постели. — Прости меня, милый. Я убью этого Джейка, как только до него доберусь!

— Забудь об этом, — отмахнулся я. — Кстати, где он сейчас?

— Наверно, в своей парикмахерской. Может быть, всю ночь там проведет. И прекрасно, раз он считает, что там ему будет лучше!

Мои пальцы скользнули по ее ноге и поползли вверх. Через пару секунд она их сжала и положила мою руку обратно на кровать.

— Карл… Ты не сердишься?

— Мне это не понравилось, — ответил я, — но я не сержусь. На самом деле мне даже жаль Джейка.

— Он совсем спятил. Неужели он не понимает, что они не посмеют его убить? Для них это будет даже хуже, чем если бы он стал свидетельствовать на суде.

— Да? — сказал я. — Боюсь, я не очень хорошо во всем этом разбираюсь, миссис Уинрой.

— Они… Почему бы тебе не называть меня Фэй, милый? Когда мы одни, как сейчас.

— Фэй, — произнес я.

— Они ведь не осмелятся, правда, Карл? Здесь, в родном городе, где все знают его, а он знает всех? Нет, правда… — Она нервно рассмеялась. — Это единственное место на свете, где он в безопасности. Никто из чужих не сможет к нему подобраться — никто, кого он не знает…

— Я к нему подобрался, — сказал я.

— О, — она пожала плечами, — ты не в счет. Он знает, что те, кого посылает сюда колледж, в полном порядке.

— Да? По его поведению этого не скажешь.

— Потому что он все время пьет! У него уже белая горячка!

— Как бы он себя ни вел, — сказал я, — ты не можешь его винить.

— Не могу?

— По крайней мере, не должна, — уточнил я. Я приподнялся на локте и погасил сигарету. — Будь я на месте Джейка, Фэй, — сказал я, — я бы смотрел на это дело так… Конечно, я знаю о преступниках только то, что вычитал в газетах. Но я умею ставить себя на место других людей, и если бы я был Джейком, то думал бы примерно вот что. Я бы думал, что если они решили убить меня, то я не смогу их остановить. Бесполезно что-то делать, бесполезно прятаться.

— Но, Карл…

— Если они могут достать меня в одном месте, то достанут и в другом. Все равно, где и каким способом и как бы трудно это ни было. Я бы знал, что они меня достанут, Фэй.

— Но они не будут! Они не посмеют!

— Конечно, — согласился я.

— Дело никогда не дойдет до суда. Все об этом знают!

— Что ж, тогда они знают об этом лучше меня, — сказал я. — Я говорю только о том, что чувствовал бы Джейк, если бы он думал, что они действительно хотят его убить.

— Да, но ты говоришь… Я хочу сказать, если он знает, что они этого не сделают, то почему…

— Он-то знает, но знают ли они? Понимаешь, о чем я? Он знает, что у них огромная сила и большие деньги. Он знает, что если им будет нужно, то рано или поздно они это сделают.

— Но они…

— Не станут, — усмехнулся я. — А если станут? Тогда Джейк никому не может доверять. Они могут добраться до него через кого угодно, даже через этого старика Кендэлла.

— Карл! Это смешно!

— Конечно, смешно, — сказал я, — но ты понимаешь, о чем я? Это может быть любой парень, которого никто не подозревает.

— Карл…

Она смотрела на меня, прищурив глаза, с интересом и опаской.

— Да, Фэй? — спросил я.

— Ты… А что, если… если…

— Что «если»? — спросил я.

Она продолжала смотреть на меня странным, опасливым взглядом. Потом вдруг рассмеялась и вскочила с места.

— Господи, — сказала она. — А я еще говорю, что у Джейка едет крыша! Послушай, Карл. Ты будешь ходить в школу на этой неделе?

Я покачал головой: Я не стал говорить ей, что она слишком любопытна.

— В общем, Руфь уходит в девять, так что вставай в восемь, если хочешь, чтобы она приготовила тебе завтрак. Или можешь сам сделать себе кофе и тост или что-нибудь другое, чего тебе захочется. Я и сама так делаю.

— Спасибо, — сказал я. — Я подумаю об этом завтра утром.