Элементарно, Холмс! (сборник) - Нэнси Холдер

К большому облегчению кебмена, Холмс направил его на Кадоган-гарденс, гораздо более приличное место. Мы вышли на углу, на пересечении с Павилион-роуд. Холмс расплачивался с кебменом, и тут его, к моему удивлению, нанял наш клиент.

– Мистер Фонтана! – воскликнул Холмс. – А я был уверен, что вы в своем номере. После того что выпало на вашу долю, вам следует воздержаться от лишних нагрузок.

Фонтана сердито посмотрел на нас.

– Вас в конце-то концов мои дела не касаются. Однако я всего-навсего навещал сестру.

– А мне казалось, вы не хотели, чтобы ваша сестра узнала о произошедшем, – заметил я.

– Так и было, – ответил он. – Однако в вечерних газетах написали о происшествии в «Глостере». Наверное, им сообщил этот бездельник Грайс, хотя я был уверен, что он не заинтересован в том, чтобы стало известно о нападении на гостя его отеля посреди ночи, да еще прямо в номере.

Он сел в кеб и попросил отвезти его в «Глостер».

Холмс рассмеялся.

– В газеты сообщил не Грайс, а я – телеграфировал в колонку последних новостей в вечерние газеты, «Таймс» и «Экзаминер» его напечатали.

– Но зачем? – спросил я.

– Если Фонтана сам нанес себе ранения, значит, он скрывает что-то постыдное. Или защищает чужую тайну. Я рассчитывал, что сумею подтолкнуть его к действиям.

Когда мы подходили к дому номер 26 на Кадоган-гарденс, то заметили горничную, которая беседовала с плохо одетой женщиной. Я показал на них Холмсу, подумав, что это нищенка, пристававшая к Фонтане возле Бейкер-стрит, когда он пришел к Холмсу.

– Мне говорили, что ты здесь работала, – услышали мы, когда поднимались по узким ступенькам крыльца. – И я получила хорошие рекомендации, конечно. Вымыла лестницы, выбросила мусор из урн, ничего для меня необычного.

Я вспомнил об американке, которую мы встретили у Карреры, и ее рассуждениях о картине француженки, на которой нарисована женщина, уставшая от домашней работы. И подумал, доводилось ли мне обращать внимание на усталость моей милой Мэри, старавшейся обеспечить мне комфорт, и эти мысли настолько вывели меня из равновесия, что я обрадовался, когда нам открыл двери слуга.

Мой друг протянул ему визитку.

– Пожалуйста, передайте миссис Сомерингфорт, что мистер Шерлок Холмс хочет поговорить с мисс Фонтана.

Слуга с сомнением посмотрел на нас.

– Миссис Сомерингфорт одевается, а мисс Фонтана нездорова.

– О, какое печальное известие, – сказал Холмс. – Однако нас нанял мистер Фонтана. Доктор Уотсон – его врач, и, если нездоровье мисс Фонтана связано с недавним визитом ее брата, доктор Уотсон с радостью окажет ей медицинскую помощь.

Я протянул свою визитку и поклонился, чувствуя облегчение, что мне не придется изображать русского крестьянина или суфия, ходящего по раскаленным углям, чтобы удовлетворить прихоти моего друга.

Слуга слегка поклонился и оставил нас у порога, а сам отправился просить совета у хозяйки. Он даже не пригласил двух джентльменов войти, и это вызвало у меня раздражение, Холмс же поморщился.

– В доме чем-то встревожены. Возможно, им не хватает служанки, если делать выводы из слов горничной. Или у мисс Фонтана случился истерический приступ.

Однако нам не пришлось долго ждать. Вскоре нас пригласили в гостиную первого этажа. Мы поднялись на один пролет лестницы, застеленной ковром, и оказались в небольшой комнате, где новая горничная поспешно разжигала камин.

– Значит, Фонтана сразу прошел в комнату сестры, его не стали принимать как обычного гостя, – заметил Холмс.

Слуга проследил за горничной, убедился, что она вычистила камин от остатков пепла, после чего поспешно увел ее прочь. Вскоре появилась миссис Сомерингфорт, одетая для театра в золотистое шелковое платье с глубоким вырезом. Бриллиантовые сережки у нее в ушах сверкали едва ли не ярче ее темных глаз; она протянула обе руки Холмсу и с очаровательной улыбкой попросила прощения за то, что нам пришлось ждать.

– Моя горничная простудилась, а женщина, которую мы пригласили на замену, так боится сделать ошибку, что тратит в два раза больше времени на то, чтобы сделать женщину средних лет вдвое моложе ее возраста.

– И если ей удалось добиться таких впечатляющих результатов, то лишь потому, что у нее был превосходный материал для работы. – Мой друг склонился к ее руке. – Мы пришли навестить вашу гостью и просим вас не отвлекаться на нас и не портить себе вечер.

– О, бедная Беатриче! – воскликнула миссис Сомерингфорт. – Боюсь, моя горничная заразилась от нее; вчера вечером она помогала Беатриче одеваться, когда бедная девушка уже была больна. Мне не следовало везти ее на бал к леди Дарнли, но я решила, что она просто устала. Только после нашего возвращения я поняла, что у нее сильный жар.

– Она приняла брата, когда он к вам заехал?

Миссис Сомерингфорт энергично покачала головой, и бриллиантовые сережки стали раскачиваться, как маятники.

– Я ему не позволила. Он очень возбудимый молодой человек, а у нее такой сильный жар… Его визит лишь ухудшил бы ее состояние – ведь у него ужасный вид, все эти бинты…

– Но, если она серьезно больна, а мой друг доктор Уотсон уже здесь, будет разумно позволить ему…

– О, пожалуйста, мистер Холмс, не считайте меня бессердечной из-за того, что я собираюсь в театр и готова оставить Беатриче без присмотра! Сегодня утром ее посетил мой врач. Он приготовил лекарства для нее и для горничной и позднее навестит их снова. А теперь позвольте мне вас больше не задерживать.

Она позвонила в колокольчик; очевидно, слуга находился рядом – он появился практически сразу и проводил нас к лестнице, протянув наши плащи и шляпы. Все произошло так быстро, что мы едва успели их надеть, когда он распахнул перед нами дверь на улицу.

– Они ждут другого посетителя, – последовал комментарий моего друга. – Или хотят что-то от нас скрыть.

Мы отошли на Павилион-роуд, где Холмс остановил кеб и попросил кучера немного подождать. Пока мы наблюдали за домом номер двадцать шесть по Кадоган-гарденс, женщина, заменявшая горничную, вышла через заднюю дверь. Она посмотрела на кеб с некоторым недоумением, и мы отодвинулись внутрь так, чтобы она не смогла нас заметить. Женщина быстро зашагала по Павилион-роуд в сторону Гайд-парка.

Через несколько минут к дому подъехал экипаж миссис Сомерингфорт; слуга помог ей сесть, и экипаж покатил мимо нас на север. Холмс велел кучеру следовать за ним. Мы доехали до Стрэнда, где остановились возле Сиддонс-театра. Холмс предложил нам направиться туда вслед за ней, но я пожаловался на усталость после длинного дня и попросил кучера отвезти меня на Бейкер-стрит.

Вернувшись в свою прежнюю комнату, я сразу погрузился в глубокий сон, но в час ночи меня разбудило появление Чарли, парнишки, которому Холмс поручил следить за Каррерой. Он так стучал во входную дверь, что разбудил миссис Хадсон, и она была возмущена столь поздним визитом.

– Маленький паршивец проскользнул в дом мимо меня. – Миссис Хадсон задыхалась после неудачных попыток поймать мальчишку, прежде чем тот успеет добраться до двери Холмса.

– Не нужно об этом, хозяйка, – сказал Чарли. – Мистер Холмс здесь? Произошел ужасный несчастный случай с тем франтом, за которым он приказал мне следить. Его поколотили по дороге от его дома в то место, куда он отправлялся.

Тут я проснулся окончательно.

– И что с ним? Где он сейчас?

– Я свистнул, прибежали мои парни и привели на помощь констебля, что было совсем непросто… «Если вы решили надо мной посмеяться, мало вам не покажется», – сказал он Фрэдди, и Фрэдди пришлось обещать свою душу дьяволу, если он соврал, и только после этого констебль согласился прийти. Я оставался поблизости, пока того франта не отнесли в дом какой-то леди, а потом побежал сюда, чтобы доложить мистеру Холмсу.

Я уже собрался сказать, что Холмс еще не вернулся, когда мы услышали его приближающиеся шаги. Миссис Хадсон вновь принялась жаловаться на поздний визит, но Холмс прервал ее и потребовал от Чарли полного отчета.

– Сколько человек на него напало?

– Всего два, но они были сильными и принесли с собой какие-то дубинки. Они замахнулись на меня, когда я попытался им помешать, но я свистнул своих парней, и тогда они пустились наутек. Мы послали Фрэдди за констеблем, а Оливер пошел за доктором, который отказался идти с «уличными оборванцами», и у нас бы ничего не вышло, если бы не появилась леди. Она сказала констеблю, чтобы тот помог ей посадить франта в ее экипаж, и я понял, что теперь он получит хороший уход.

Я пораженно посмотрел на Холмса.

– Боже мой! Неужели это была миссис Сомерингфорт?

– Нет, – ответил Холмс. – Я устроился в соседней ложе; она досидела до конца спектакля, а потом поехала на прием в Стоггет-хаус.

– В городской дом герцога Гуверинга, – сказал я, пытаясь вспомнить, где слышал это имя.

– Да. Ее светлость дает грандиозный бал, один из самых важных в лондонском сезоне. Я сумел попасть туда через вход для слуг, назвавшись лакеем леди Несби, и провел весь вечер, наблюдая за ней. В какой-то момент она исчезла, спустившись по задней лестнице, но уже через несколько минут вернулась. Она не могла быть той леди, которая увезла сеньора Карреру. Чарли, тебе известно, куда они уехали?