Буря в Техасе - Дон Пендлтон

Болан уставился на него холодным взглядом.

— Надо бы взять анализы. Дальнейшее лечение — в зависимости от результатов анализов, — добавил доктор.

— Вы намекнули, что участвовали в войне, доктор. Вьетнам?

— Нет. Корея. Я служил санитаром в морской пехоте. И решил, что есть занятие получше, чем таскать носилки с изуродованными войной людьми. После войны я получил медицинское образование, и вот я перед вами, но теперь знаю, что нет такого уголка на земле, который не был бы исковеркан войной. А что привело вас в Техас, мистер Болан?

— Наверняка, тоже война, — ответил Мак и перевел оценивающий взгляд на девушку. — Ваше лечение может обернуться для нее смертью, раз вы считаете, что ее необходимо госпитализировать. Я только что вырвал ее из лап мафии. Люди, от которых я забрал ее, не смирятся с этим. Они пойдут на все, лишь бы вернуть девушку. Поэтому сейчас мы должны принять решение, от которого будет зависеть ее жизнь.

— Она ваш близкий друг? — спросил доктор.

— Фактически мы с ней даже незнакомы, — ответил Болан. — Когда я ее нашел, она уже была в этом состоянии. Я не могу бросить ее без помощи.

— Я, пожалуй, закурю, — спокойно сказал доктор.

— Пожалуйста.

— Хотелось бы знать, насколько это безопасно. Я имею в виду вашу пороховую бочку, — Хенсли обвел взглядом арсенал Болана.

— Здесь вполне безопасно, — заверил его Мак.

Хенсли прикурил сигарету, взглянул на предупреждение «Курение опасно для вашего здоровья» и пробормотал:

— Каждый от чего-нибудь умирает.

Затем обратился к Болану:

— Я не знаю, что вы делаете в Техасе, мистер, но хочу сказать, что вам следует уносить отсюда ноги и как можно быстрее. ФБР и местная полиция распространили по всему штату листовки с вашим фотороботом. Должен сказать, что его сходство с оригиналом несомненное. Одну листовку прислали даже в мой офис, и я уверен, что видел другую в приемном покое госпиталя.

— Вы совершенно точно подметили, — ответил Болан, — что вся земля исковеркана войной.

Доктор пожал плечами:

— А разве не так?..

— Давайте предположим, док, что мы в Корее, — сказал Мак, — в десяти милях от полевого госпиталя и блокированы огнем противника. Что мы можем сделать для пациента в такой обстановке?

Доктор вздохнул. При свете фонарика осмотрел руки девушки, снова вздохнул.

— Она наркоманка?

— Не думаю, чтобы она сама кололась. Она была заложницей, сидела под замком.

— Вы не знаете, какой наркотик ей вводили?

Болан покачал головой.

— Нет. Но можно предположить, что ее хотели успокоить.

Хенсли достал из саквояжа коробку со шприцами.

— Вам придется поверить мне, мистер Болан. Всего десять минут. Мне нужен анализ крови. Без него я ничего не могу предпринять.

Серо-голубые глаза, не мигая, уставились на врача, и в салоне «каравана» воцарилась мертвая тишина. Хенсли молча курил, ожидая ответ. Наконец человек, объявленный вне закона, принял решение:

— О'кей. Но в сложившейся ситуации я не могу доверять никому, даже собственной матери, доктор. Мне придется пойти с вами и постоянно держать вас в поле зрения.

— Вполне справедливо, — буркнул Хенсли.

Он взял у девушки пробу крови, еще раз проверил реакцию зрачков на свет, затем решительно двинулся к двери.

Болан протянул ему очки, бросив при этом только два слова:

— Так безопаснее.

Хенсли кивнул и надел очки. Он открыл дверь, нащупал ногой землю и протянул руку Болану.

Шагов через двадцать — Пол уже потерял интерес к счету — он снял очки и быстро поднялся по ступенькам госпиталя в сопровождении Болана. Так, плечом к плечу, они и вошли в приемный покой, а оттуда — прямо в безлюдную лабораторию. Мак, оставшись у двери, безучастно наблюдал, как Хенсли делал анализ крови.

Через десять минут молчаливый человек с внимательными серо-голубыми глазами поблагодарил врача, принял из его рук листок с наспех написанными инструкциями по лечению и пакет с лекарствами.

Хенсли взмахом руки отмел все благодарности и сказал:

— Я, конечно, доложу об этом происшествии в полицию. Но пройдет не менее десяти минут, пока я осмыслю нашу утреннюю встречу, затем еще минут пять мне понадобится, чтобы найти номер телефона полицейского участка. Я не знаю и не хочу знать, чем занимаетесь вы, мистер Болан, ибо я точно так же не знаю, что творю сам. Желаю вам удачи, сэр.

Атлет улыбнулся. Холод в его глазах сменился удивительной теплотой.

— Всего вам доброго, доктор, — сказал он и повернулся к выходу.

Негромкий оклик Хенсли настиг его у двери лаборатории.

— Сержант Болан! На листке, что я вам дал, записан номер телефона. Это пункт медицинской помощи за пределами досягаемости огня противника. Дежурный врач этого пункта является по вызову.

Благодарный взгляд Болана одарил врача еще одним зарядом тепла, и дверь беззвучно закрылась.

Без всякого удивления Хенсли обнаружил, что исчез и его смертельный страх.

— Что же я сделал, черт возьми? — вслух пробубнил он.

Пол опустился на табуретку и посмотрел на свои руки. Руки человека, а не божества. Кто же это сказал, что врач должен быть не просто человеком, а немножко богом? Ведь человеческие руки и разум могут сделать многое, очень многое. Если кто-то хочет знать, на что они способны, пусть спросит об этом у неукротимого сержанта Болана.

Доктор взял саквояж, вернулся к столу, расписался в журнале о том, что приступил к работе, и пошел еще раз взглянуть на умирающую пожилую женщину в палате для сердечников.

Глава 5

Базовый лагерь Болана находился в мотеле «Холидей Инн», расположенном на участке федерального шоссе номер 20, соединявшего Биг-Спринг и Абилен. Болан «окопался» здесь несколько дней назад и именно отсюда вел разведку, готовясь к налету на базу мафии в Техасе.

В то весеннее утро боевая машина Болана, облепленная наклейками с изображением цвета и эмблемами вымышленной нефтяной компании, возвратилась в базовый лагерь в начале девятого — как раз вовремя, чтобы избежать проверки на контрольно-пропускном пункте, который к тому часу развернули на выезде с шоссе национальные гвардейцы.

Мотель находился в пределах видимости КПП. Болан, конечно же, знал, чего ему будет стоить похищение мисс Клингман, но полиция на этот раз действовала несколько расторопнее, чем он предполагал.

Мак припарковал фургон прямо у своей двери и зашел внутрь. Остановившись на пороге, он настороженно осмотрел комнату и, не заметив ничего подозрительного, прошел в кафетерий. Там он купил кофе навынос, пакет датских пирожных и отнес все это к себе в комнату. Затем он аккуратно завернул девушку в одеяло, вскинул ее на плечо и таким образом перенес в свой номер.

Вряд ли кто-либо из обитателей мотеля заметил эту операцию. Ранние пташки уже уехали, другие либо еще спали, либо завтракали в кафетерии. Горничных тоже пока не было видно.

Мак уложил девушку в постель, повесил на дверь табличку «Не беспокоить» и перегнал фургон на свободное место в дальнем конце стоянки, откуда он хорошо просматривался из окна номера.

Доктор заверил его, что девушка поправится. Наркотик, который вводили ей внутривенно на протяжении всего заключения, оказался «простым успокаивающим средством». Врач рекомендовал дать ей как следует выспаться, а из лекарств — сильнодействующие витамины и средство против возможной рвоты.

Однако Палач не мог ждать, когда Джудит Клингман «как следует выспится». На это у него просто не было времени.

Мак вернулся в номер и разделся до трусов, затем обернул большое банное полотенце вокруг бедер девушки и туго затянул его на талии. Взяв Джудит на руки, Болан отнес ее в ванную, сунул под не слишком холодный душ и, непрерывно разговаривая с ней, начал мягко похлопывать по щекам.

Когда она зашевелилась, Мак вытащил ее из-под душа и мокрую уложил прямо на застланный ковром пол. Влажным полотенцем он стал энергично растирать ее тело и массировать от ступней до шеи, ни на секунду не переставая говорить с ней ласковым, ободряющим тоном. Вскоре все ее тело раскраснелось, и по нему волнами побежала мелкая дрожь. Тогда Болан сменил мокрое полотенце на сухое. Девушка медленно приходила в себя и по мере того, как к ней возвращалось сознание, вяло отбивалась непослушными руками и ногами. Очнувшись, она испуганно уставилась на Болана круглыми, как блюдца, глазами.

Мак готов был в любую секунду прикрыть ей рот рукой, если она вдруг станет кричать и звать на помощь, но к насмерть перепуганной девушке еще не вернулся голос, а мягкий, успокаивающий тон Болана убедил ее, что ей нечего опасаться.

— Перестаньте дергаться, — тихо, но твердо потребовал он. — Успокойтесь и возьмите себя в руки. Я — не враг вам, мисс Клингман.

Девушка перестала лягаться и обессиленно откинула голову. Казалось, она смирилась со своим положением, ее волнение выдавало лишь учащенное дыхание да высоко вздымающаяся грудь. Настороженные, широко раскрытые глаза Джудит следили за каждым движением полураздетого мужчины атлетического сложения.