Вики-ангел - Жаклин Уилсон

— Я-то думала, ты терпеть не можешь бегать!

Вики несется рядом со мной. В ее волосах порхают маленькие бабочки голубого цвета, в тон легкой майке. На ней белоснежные джинсы и кроссовки, и, когда она вырывается вперед, я вижу: У нее на спине нарисованы маленькие крылышки.

— Правда красиво? И как раз то, что нужно! Называй меня Вики-Ангел.

На прошлой неделе мы видели на ком-то эту майку, и тогда она Вики понравилась.

— Могу носить все, что захочу, — говорит она и бежит на месте. — А вот тебе приходится ходить в дурацкой школьной форме! Почему бы тебе не пойти домой и не переодеться, раз уж мы прогуливаем?

— Меня папа может услышать. Он не всегда спит.

— Ну и что? Сейчас он не будет на тебя сердиться.

Вики никогда не понимала, что значит быть дома с папой. Он может разозлиться в любую минуту. Не знаю, возможно, это потому, что ночами он работает. Обычно ему нет до меня дела, но иногда он становится по-настоящему вредным и придирается по пустякам. Может стать совсем неуправляемым — кричать, ругаться, размахивать руками, сжимать кулаки… Он ни разу не ударил ни меня, ни маму, но иногда начинает мутузить диванные подушки. Однажды стукнул кулаком по кухонной стене так, что штукатурка посыпалась, и разбил в кровь костяшки пальцев, но не обратил на это внимания.

Мама говорит, что это позор, — до закрытия фабрики он никогда не вел себя подобным образом. Иногда она называет его свиньей и кричит, что терпеть его не может, и ее бы воля — завтра же от него ушла бы…

Поэтому я больше люблю бывать у Вики, чем у себя дома. Ее папа никогда не сердится. Он ее обожает. Она всегда была его любимицей. Папа хлопочет над ней, смеется над всеми анекдотами, которые она рассказывает, треплет ее по волосам, одобрительно свистит, если она надевает что-нибудь новенькое, называет своим солнышком.

Только больше этого никогда не будет.

— Мой папа… — нахмурившись, говорит Вики.

— Знаю… — шепчу я.

— И мама…

— Да, но мы все равно можем быть вместе, Вики.

— Ладно, я тебя буду постоянно преследовать, — обещает Вики. — Пошли, давай развлекаться! Не могу я все время спокойно смотреть на то, что происходит. Слушай… Давай махнем в Лондон!

По субботам мы с Вики ходим в школу и в парк, обходим близлежащие магазины или идем в «Макдоналдс», но в будни нам не разрешают гулять вместе. Тем более ездить в Лондон!

— Нам нельзя!

— Нет, можно! Ну пожалуйста! Если нас застукают, говори, что это я придумала.

— Ну конечно! Так мне и поверят! Скажут, чокнулась!

Похоже на то! Я иду через весь наш городок на станцию. В портфеле есть десять фунтов на какую-то глупую поездку с классом. Уж лучше поехать в Лондон на целый день с Вики!

Я покупаю дешевый детский билет туда обратно.

Вики перепрыгивает через турникет и бросается вниз по ступенькам, шаркая подошвами кроссовок. Я устремляюсь за ней и сталкиваюсь с толстой теткой, которая читает газету на платформе.

— Осторожней! Осторожней! Смотри, куда бежишь! Ох уж эти дети! — ворчит она.

— Простите. Мы просто…

— Не «мы», чокнутая! — шипит Вики.

Она надувает щеки и начинает зло изображать толстую тетку. Я не могу сдержаться и хихикаю. Тетка в изумлении смотрит на меня.

— Послушай! Да ты девочка из газеты! — говорит она и показывает на мой черно-белый снимок.

Мне вдруг кажется, что она разговаривает с Вики.

Потом я вижу смазанную фотографию, на которой я жмурюсь от света вспышки, и подпись внизу: ДЖЕЙН МАРШАЛЛ, ЛУЧШАЯ ПОДРУГА ВИКИ, НЕ МОЖЕТ ОТ ГОРЯ ПРОИЗНЕСТИ НИ СЛОВА.

— «Джейн»! — фыркает Вики. — Никогда ничего не напишут правильно! Как еще мое имя не перепутали!

— Это ведь ты, — говорит тетка. — Непохоже, что ты сильно расстроена!

— Нет! — быстро говорю я.

— Как — не ты?! И форма такая же!

— Я из той школы, но из другого класса. Честное слово, я не знала Вики!

Кажется, мне не поверили.

— Не обращай внимания на старую любопытную кошелку! — говорит Вики и берет меня под руку. — Пошли дальше! Забудь о ней! Будем веселиться!

Мы убегаем от женщины, и вскоре подходит поезд. В вагоне я снимаю галстук и закатываю рукава, чтобы мой наряд был меньше похож на форму. Поезд мчится в Лондон. Становится страшно — можно легко попасть в беду! Мама все время меня пугает рассказами о непорядочных людях, которые подстерегают на станциях школьниц и склоняют их к проституции.

— По крайней мере, что-нибудь заработаем! Понятно, каким образом! — говорит Вики. — Пошли по магазинам! Много купить ты, конечно, не сможешь! А я вот — бери — не хочу! Наконец-то разгуляюсь! Куда пойдем? В Ковент-Гарден? Там много магазинов стильной одежды.

— Не спрашивай меня, Вик! Ты знаешь дорогу?

— Проще простого! Летим на небо… Кувырок… — хихикает она. — Лечу — куда захочу! На любой скорости! Эй, смотри!

Она выплывает в окно вагона и летит рядом с поездом — волосы развеваются на ветру.

— Смотри! — кричит она, кружась в вышине, и кубарем катится вниз.

— Лети назад! Убьешься!

Вики хохочет и подпрыгивает в воздухе.

— Я не могу разбиться, дурочка! Сейчас увидишь!

Она вскакивает на крышу поезда, а потом несется в сторону домов, приближаясь к трубам и антеннам, но не задевая их, а пролетая насквозь.

Я в ужасе смотрю ей вслед. Она машет мне рукой и вдруг взмывает ввысь, как ракета, — все выше и выше… и пропадает из виду. Открываю окно, высовываю голову и отчаянно пытаюсь разглядеть, куда она исчезла. Вики летит сейчас выше самого высокого тополя, выше церковного шпиля, выше стаи птиц… Я боюсь, что она умчится от меня сквозь облака в другую жизнь.

— Вики! Вики! Вернись!

Она влетает в окно — волосы спутались, щеки разрумянились…

— Ты видела, как я летаю? — спрашивает она. — Ну, как?!

— Потрясающе!

— А тебе слабо?

— Конечно!

— Ну, это же легко! Айда за мной!

— Что?!

— Открой дверь вагона и прыгни!

— Но я ведь не умею летать! Я разобьюсь!

— Конечно! Но ведь потом ты сможешь летать!

— Ты хочешь сказать… после того, как погибну?!

— В этом нет ничего страшного, Джейд! Правда! Один прыжок… и мы всегда будем вместе! Тебе ведь этого всегда хотелось, да?

— Да, но…

— Давай! Я буду держать тебя за руку! Я тебе помогу!

— Но мне не хочется умирать. С тобой все было по-другому. Произошел несчастный случай.

— Ты в этом уверена? — спрашивает Вики и, прищурившись, смотрит на меня.

— Предъявите, пожалуйста, билеты!

Контролер открывает дверь в наш вагон и при виде меня застывает на месте. Я дотрагиваюсь до своего лица. По щекам текут слезы. Всхлипываю, делаю глотательное движение, начинаю искать билет…

— Что с тобой? Ты себя хорошо чувствуешь? — спрашивает он.

Я киваю — что тут скажешь? Что мне еще остается? Если я скажу правду, то на вокзале Ватерлоо меня будет ждать бригада санитаров со смирительной рубашкой.

— Не надо открывать окно. Тебя сдует.

Контролер закрывает окно, потом прокусывает щипцами билет и идет дальше, оставляя меня одну.

Вики тоже ушла. Я сижу и плачу. Мне страшно, что она никогда не вернется. Или, может, наоборот, мне страшно, что она снова придет?

Не понимаю, что я делаю в этом поезде? Как только приеду в Лондон, тут же вернусь домой. Но когда в слезах я вылезаю из вагона, Вики ждет меня на платформе. Она подбегает и обнимает меня, но я не чувствую прикосновения ее рук.

— Вот ты где! Ладно, не плачь, глупая! Я не хотела тебя пугать. Сама не хочу, чтобы ты разбилась. Ты на меня не сердишься?

Она снова обнимает меня невесомой рукой и пытается прозрачной ладонью вытереть мне слезы.

— Я не сумасшедшая, — говорю я.

Женщина, которая выходит из вагона, испуганно на меня смотрит. Ей кажется, я лаю.

Вики хихикает:

— Пошли, Джейд! Давай повеселимся! Мы найдем дорогу — проще простого. Поехали на метро?

Мы едем до площади Пиккадилли, потому что обе уверены, что это центр Лондона, идем под руку в Трокадеро и подходим к кафе «Бен и Джерри». Мне хватает денег на двойную порцию нашего самого любимого вишневого мороженого. Однажды мы съели целое ведерко, когда я ночевала у Вики. Она благодарно откусывает от моего рожка.

— Ты чувствуешь вкус мороженого?

— Что-то вроде того… скорее запах.

— Ты можешь есть, как все?

— Нет, и в туалет мне ходить не надо.

Вики кружится на месте.

— Теперь я неземное существо без физиологических потребностей, — смеется она. — Хотя могу подлететь к мистеру Лорримеру и поцеловать его. Интересно узнать, что я тогда почувствую.

Мы бредем по Риджент-стрит и видим магазин «Хэмлиз».

— Помнишь, когда нам было пять или шесть лет, нас туда водили на Рождество? Нам подарили по кукле Барби. Я назвала свою Барби Энн.

— А я свою Барби — Элла. Как я ее любила! Помнишь, ты заставила меня играть в парикмахерскую и подстричь ей волосы?

— Конечно, помню! Ты ее очень коротко постригла, и она стала выглядеть, как Шинед О'Коннор. Мне понравилось!