. Матери, воспитывающие сыновей - Найджел Латта

Видя, куда это может завести, я решил вмешаться и попросил Мэттью ненадолго выйти из кабинета, пока я поговорю о нем с его мамой. Нет смысла об этом лгать.

— Джули, — сказал я. — У нас есть два варианта. Первый: я могу быть невероятно вежливым и избегать острых углов, потому что не хочу вас обидеть.

Она посмотрела на меня.

— А второй?

— Я буду говорить откровенно, не беспокоясь о том, что вы обидитесь, и скажу то, что думаю.

— Давайте так, — ответила она. — Мне кажется, я знаю, что вы думаете.

— Это может быть неприятно.

— Я уже взрослая.

— Уверены?

— Да.

Я кивнул:

— Хорошо.

— И что вы думаете?

— Вы можете просто заткнуться и дать мальчику время ответить?

Несколько секунд она смотрела на меня, и на краткий миг я решил, что составил о ней неверное впечатление, а потом расхохоталась.

Уф…

— Серьезно, — продолжил я, когда она смолкла. — Вы хорошая мама и очень его любите. Он знает это и тоже любит вас. Здесь все понятно. Но вы же не даете ему ничего сказать, даже обдумать то, что вы говорите.

— Я даю, — возразила она. — Но он мне не отвечает. Что делать, если он ничего не говорит?

— Например, замолчать? — сказал я с интонацией, которую можно было прочесть и как вопрос, и как совет.

— Если я это сделаю, тогда никто не скажет ни слова.

— Да, такая вероятность существует. Но есть и другая вероятность: если вы перестанете так много болтать, он сможет сказать чуть больше.

— Сомневаюсь, — ответила Джули. — Если я ничего не буду говорить, в нашем доме воцарится тишина.

На этот раз я пожал плечами.

— Мне так не кажется. По-моему, настоящая проблема в том, что вы попали в типичный порочный круг.

— В какой же?

— Вы говорите слишком много — он замыкается; вы говорите еще больше — он еще больше замыкается, и так далее.

— Я говорю не слишком много, — ответила она. — Просто я задаю ему вопросы.

Я кивнул.

— Все это так, но вы не даете ему ответить.

Она нахмурилась.

— И сколько ему надо времени?

Я вновь пожал плечами.

— От минуты до двух дней.

Она смотрела на меня так, словно я пошутил. Но я не шутил.

— Это нелепо, — ответила она.

— Знаю, но другого выхода нет.

— Мне кажется, настоящая проблема в том, что ему надо научиться быть открытым в своих чувствах и вести себя более вежливо.

— С этим я согласен, по крайней мере относительно вежливости, — ответил я. — Но вы должны пересмотреть свои представления о скорости общения и объеме слов.

— Конечно, я могу говорить немного медленнее, но и ему надо научиться четче объяснять, что с ним происходит.

В тот момент наши позиции были противоположными, и ничего хорошего из спора «Я прав, а ты — нет» получиться не могло.

Пришло время сменить направление.

— Могу я задать личный вопрос? — спросил я.

— Да.

— Он оставляет на полу в туалете капли мочи?

Она рассмеялась.

— Постоянно. Это с ума меня сводит!

— Знаете, почему он это делает?

Она покачала головой.

— Кроме того, что он невнимательный поросенок? Нет.

— Я вам объясню…

Мы вернемся к неприятной теме капель мочи немного позже, а сейчас давайте сосредоточимся на любопытном парадоксе: почему мамы, зная о своих проблемах, часто не желают принимать советы, способные реально изменить ситуацию?

Дело здесь не только в мамах, но и во мне. А также в вас. По правде говоря, в нас всех. Видите ли, несмотря на то, что мы считаем себя объективными, рациональными, сознательными и разумными людьми, на самом деле мы не такие. Мы наивно полагаем, что наш мозг — желеобразный серый компьютер, использующийся с чистыми, осознанными намерениями, однако существует доказательство, что он отнюдь не объективный компьютер, а коварный манипулятор.

Австралийский когнитивный нейробиолог доктор Корделия Файн в своей увлекательной книге, полной тщательного анализа и невероятных открытий, убедительно объясняет, что наш мозг тщеславен, эмоционален, аморален, обманчив, упрям, скрытен, податлив и слеп. Оказывается, он в буквальном смысле себе на уме.

Нам нравится считать, что мы видим мир таким, какой он есть, и принимаем решения, основываясь на фактах, однако наш мозг активно защищает нас от жестокой реальности. Мы быстро находим недостатки в других и плохо умеем искать их в себе. Как часто вы обсуждаете со своей второй половиной, близким другом или тем маленьким «я», что живет у вас в голове, недостатки знакомых вам родителей? Держу пари, что если я попрошу назвать недостатки вашей большой семьи, друзей, коллег, соседей и даже совершеннейших незнакомцев, которых вы мельком видели в кафе, вам будет гораздо легче сделать это, чем привести список своих собственных.

Возможно, мозг запрограммирован охранять наши хрупкие эго, фильтруя факты и прибегая к разнообразным уловкам, чтобы мы всегда видели себя в лучшем свете. Это не значит, что мы эгоистические хвастуны, которые при каждой возможности раздуваются от гордости; по мнению доктора Корделии Файн, все гораздо тоньше. К примеру, о самих себе мы чаще помним положительные вещи и забываем качества, которые считаются не слишком хорошими. А если мы действительно совершаем что-то плохое, мозг активно защищается и ищет оправданий: «Да, я сделал это, но все не так уж плохо, потому что…»

Причина, по которой я привожу в своих книгах многочисленные случаи из практики, в том, что нам гораздо легче увидеть чужие ошибки, нежели свои собственные. Если я приведу пример с вами, то немедленно столкнусь со встроенными психологическими механизмами, защищающими вас от видения тех неправильных вещей, которые вы делаете.

Я такой же. Я даю людям серьезные, благоразумные советы по воспитанию детей, а потом прихожу домой и совершаю те же самые ошибки. В три часа дня я могу проповедовать терпение и понимание, а через несколько часов затеять полноценную ссору с собственными детьми.

И если вы меня спросите, я начну пороть какую-нибудь чушь о том, что мой поступок был не таким уж плохим по такой-то причине или даже полезным по какой-нибудь другой. Именно поэтому, когда у меня возникают проблемы с сыновьями, я притворяюсь, что моя семья — это клиент, только так я могу отвлечь свой тщеславный мозг от функции защиты. Я должен его обмануть, притворившись, что это сделал не я, а затем, разобравшись в проблеме, использовать решение на практике.

Кроме того, нас сбивают с толку собственные эмоции. Чем больше мы возбуждаемся, тем ниже наша способность разумно оценивать ситуацию. Также мы (я имею в виду обобщенное «мы») упрямы до чертиков. Упрямая природа наших мозгов непосредственно связана с тем, о чем я здесь рассуждаю. Вы скорее примете мой совет, если я говорю то, с чем вы согласны, и найдете сотни причин не обратить внимания на сказанное, если у вас другое мнение. В итоге вы можете прийти к выводу: «Что ж, ему ведь положено так говорить».

Исследования подтверждают: мы отлично находим объяснения тому, что люди, думающие так же, как мы, лучше разбираются в проблемах, и убедительно доказываем, почему те, с кем мы не согласны, ничего не соображают.

Как я уже говорил, дело не только в вас, дело и во мне. Такое поведение не имеет ничего общего с гендером, поскольку свойственно всем людям. Я рассказываю это лишь для того, чтобы вы, читая книгу, об этом не забывали. Воспринимайте мои советы с открытым разумом и помните, что ваш мозг непременно постарается отфильтровать наименее комфортную для себя информацию.

Кстати, о неприятных истинах: настало время поговорить о некоторых из них.

4

Мой стеклянный дом и пригоршня камней

Учитывая, что следующие две сотни страниц я собираюсь объяснять мамам, как воспитывать детей, начать мне следует с собственных родительских недостатков. Конечно, я бы выглядел гораздо привлекательнее, если бы наврал с три короба о своих талантах, однако это неправильно. Думаю, гораздо полезнее, если мои недостатки будут известны с самого начала. Вторая причина, по которой мне представляется важным коснуться этой темы, заключается в том, что недостатки помогут воспринимать мою персону в определенном контексте. Контекст важен, очень важен, ибо он придает форму идее.

Семьям, которые ко мне приходят, я рекомендую с осторожностью относиться к любым советам по воспитанию детей, кто бы их ни давал, в том числе я. Особенно я. Вы должны что-то знать о человеке, дающем вам такие советы. Все мы в этом деле продавцы подержанных автомобилей, поэтому вам следует знать, в чем состоит наш интерес, какую бы идею или мнение мы ни пытались вам продать.

Что до меня, то по иронии судьбы я все больше времени провожу за написанием книг о воспитании детей. Ирония здесь в том, что эти книги и есть немалая часть проблемы. Мы настолько боимся сделать что-то неправильно, что иногда лучшим выходом из ситуации кажется создание аспирантских курсов в университете, где нас бы обучали воспитывать детей.