Секретарь старшего принца 3 (СИ) - Свадьбина Любовь

Миг темноты, и я уже стояла возле открытой ячейки и скармливала Многоликой пузырёчки с зельем. Судя по запаху, сама я основательно была им намазана, хотя не помнила, как это делала.

В следующий момент я обнаружила себя в кресле у секретера с листом для писем. Он тоже был вытащен из сейфа и тоже не помнила как. Шестой – предпоследний перед самым высоким – уровень защиты позволял в письме откровенность, но я всё равно постаралась без подробностей:

«Какие свойства у зелья? Насколько безопасно мне одной заниматься делами, телепортироваться?»

Запечатав письмо, я не отпустила его сразу. В голове вроде немного прояснилось. Хотелось домой, проверить, не забрал ли Элоранарр покрывало…

Покрывало…

Как-то я слишком много о нём думала.

Вдруг я обнаружила себя в большом зале возле стойки с кассой. Я перекладывала золотые монеты в карманы мантии. Письма в руках не было – наверное улетело уже.

Вокруг тихо гудели голоса посетителей и сотрудников, уносились под купол с растительными узорами.

Кассир с улыбкой пожелал мне великолепного дня и неиссякаемого ветра под крыльями.

Пожалуй, мне следовало отправиться в ИСБ и посидеть в своём кабинете. Желательно запертой.

Я отчётливо помнила, как прошла по роскошному мраморно-золотому залу. Клерки распахнули передо мной центральную из трёхарочных дверей и поклонились.

На Столицу тоже надвигались тучи. Цокот копыт и звон упряжи внезапно показались неестественно звонкими, голоса и внутри, и снаружи, слишком насыщенными, словно я зачем-то попыталась разобрать каждый на эмоции. Перед глазами замельтешили цветные пятна, но стоило сосредоточиться, и они исчезли, я смогла рассмотреть и неспешно вышагивающих по площади горожан, останавливающиеся перед высоким банковским крыльцом кареты…

Герб на одной из них заставил проклясть своё невезение.

Уполномоченный представитель Нового Дрэнта граф Броншер-Вар Конти, глава одного из сильнейших родов менталистов, выбрал именно этот день и час, чтобы явиться в имперский банк. Его семья, возможно, тоже специализировалась на ломке ментальных амулетов, поэтому в таком ослабленном состоянии мне не следовало с ним встречаться: у него была дурная привычка ментально на всех давить.

Дверь кареты распахнулась – всё, теперь граф Броншер-Вар меня увидит, и приветствия не избежать. Но в проёме появился не сам граф, а чёрная морда огромного пса. Магически модифицированное метровое в холке создание представляло собой гору мышц, местами покрытую хитиновыми наростами, с неестественными для собак треугольными зубами в два ряда и металлическими когтями. Животное полностью управлялось графом через ментальную связь, но было не самим графом и вылезало недостаточно расторопно, а значит, прямой визуальный контакт ещё не состоялся, и правила этикета пока не задействованы.

Развернувшись, я снова вошла в открытую клерками дверь имперского банка. Удивительно, но у меня словно второе дыхание открылось, мысли прояснились. Я отыскала сопровождавшего меня прежде коренастого служащего и потребовала немедленно отвести меня обратно к комнате с ячейками Сиринов. Во внутреннем коридоре я оказалась раньше, чем граф Броншер-Вар Конти со своим чудовищным псом вошёл в банк.

Как представителю ИСБ мне следовало остаться в основном зале и проследить, чтобы этот мерзкий человек вёл себя пристойно и никого не запугивал, но сейчас мне бы себя от него уберечь.

Доведя меня до места, служащий снял с двери защитные чары банка. Второй, персональный, слой заклинаний сняла я. Служащий поклонился и развернулся к выходу, а я скрылась внутри, заперла дверь и подпёрла спиной, прикидывая, сколько времени нужно просидеть здесь, чтобы точно не столкнуться с графом.

Возможно, он успел заметить меня через глаза пса и дождётся встречи, чтобы излить завуалированные гадости. Но граф мог торопиться по делам, и тогда всё не столь печально.

Я медленно вдохнула прохладный, пропитанный едва заметными ароматами чернил и бумаги воздух. Тихо. Никто не тревожил, только комната немного качалась и чудилось, свет горит то ярче, то немного затухает. Но в целом – здесь спокойно. Сюда бы покрывало моё, и было бы совсем хорошо… У меня нервно задёргался глаз: вдруг Элоранарр доберётся до покрывала? Или прикажет вернуть?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Почему я вообще сейчас беспокоилась о покрывале?

Словно дуновение ветра коснулось меня – слабое, почти неуловимое ментальное касание. Оно просочилось сквозь пропитанную защитными чарами дверь, что говорило об огромной силе менталиста. Лишние мысли исчезли, в ту же секунду я накинула на себя абсолютный ментальный щит, отсекая любые попытки вторгнуться в сознание.

Мгновенно пришло понимание: на мне не было ни одного ментального амулета, рядом не было менталистов, граф Броншер-Вар Конти мог ощутить их отсутствие, и тогда мой абсолютный щит нечем будет объяснить кроме того, что сама я менталист.

От телекинетического воздействия я отказалась, боясь выдать себя. Рванула к ячейкам ломаной, дёрганой походкой марионетки. Меня всю трясло, я почти не управляла руками, выпущенные когти царапали по крышке, пока я размыкала магический замок.

«Быстрее!» – беспрестанно повторяла себе. Замок щёлкнул, я дёрнула дверцу и запустила руку внутрь, сгребая лежащие внутри амулеты. Нужно было взять один, но меня накрыла такая паника, что я схватила все первые попавшиеся. Прижала к груди и влила в один из камней ментальную магию: не связку щитовых заклинаний, не единичное заклинание, а чистую силу – грубая бесполезная подделка. Но защитные печати на стенах и двери мешали графу действовать в полную силу, снижали чувствительность восприятия, так что из-за них он мог принять напитанный ментальной магией кристалл за настоящий амулет.

Качаясь, дёргано выбрасывая ноги, я вернулась к двери и прижалась к ней ухом.

Мерзкий скрежещущий звук – это когти скребли по полу. Чудовищный пёс графа стоял с той стороны и тихо утробно рычал.

Глава 6

Всё драконье во мне взбунтовалось. Наглец! Запугивать меня, секретаря главы ИСБ, здесь, в Столице, в имперском банке! У графа Броншер-Вар Конти из-за дипломатической неприкосновенности ум за разум зашёл?

От гнева опять запестрило перед глазами, и я выдохнула.

Пёс рычал, скрёб пол когтями.

Зачем граф это делал? Мстил за то, что я устроила ему судебный запрет на посещение весёлого квартала, после того как он недавно спустил на клиентов и работниц своих зверюг? Или надеялся убедить меня этот запрет снять? Ни за что! Не подпущу я его к девушкам, в головах которых он может найти следы моего вмешательства.

– Я знаю, что вы рядом, граф Халэнн, – просочился сквозь дверь надменный, полный предвкушения, тревоги и насмешки голос графа. – С вашей стороны было так невежливо проигнорировать меня и не поздороваться. Но у вас есть шанс исправить эту оплошность прежде, чем слухи о вашей невежливости и странном поведении поползут по Столице.

Да ни одно вменяемое существо не осудит моё нежелание приветствовать этого извращенца и садиста с ядовитым языком.

– Не бойтесь моего пса, он не нападёт, – в голосе графа было как-то слишком много предвкушения.

Не знаю, может, на мужчину подействовали бы обвинения в трусости, но я не настолько не в себе, чтобы снимать защитные чары и открывать ему дверь.

– Ну же, граф, – продолжил Броншер-Вар с нарочитой насмешливостью, – негоже дракону, который обладает властью голоса, бояться поговорить со мной, человеком, один на один.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я прекрасно знала, как обезопасить себя от власти голоса – достаточно заглушающего заклинания, Элоранарр недавно продемонстрировал это, и граф Броншер-Вар наверняка собирался сделать так же, иначе не предлагал бы поговорить наедине. Его настойчивость мне не нравилась, тревожила.

Хочет пустить слух, что я пряталась от него в семейной банковской комнате? Отвечу, что тут звукоизоляционная защита, и посмотрим, кто покажется глупее: я, спокойно занимающаяся своими делами, или граф, разговаривающий с дверью.