От «Титаника» до «Фукусимы». Алгоритмы техногенных катастроф - А. Попета

Директор-распорядитель мечтал о том, чтобы его корабли были не только быстрыми, но ещё имели огромную мощность и беспрецедентную роскошь в истории океанских лайнеров. Последняя особенность служила главным аргументом для привлечения богатых, знаменитых и преуспевающих людей.

Подобные масштабы амбиций требовали соответствующих гигантских финансовых затрат. И Исмей, будучи не в состоянии отступиться от своих амбициозных планов, начал искать любые возможности для экономии. В итоге именно он, для размещения роскошных апартаментов и салонов, приказал уменьшить количество спасательных шлюпок на судах серии «Олим-пик» с первоначально запланированных в проекте 48 до 20. Так же «случайно» дорогие стальные заклепки листов корпуса оказались заменены на более дешевые железные, а в капитанской рубке не оказалось полного комплекта сигнальных ракет. Некоторые члены экипажа были взяты на «Титаник» всего за несколько часов до отплытия, можно сказать, практически с улицы, и, соответственно, не успели даже приблизительно ознакомиться с особенностями лайнера. Список роковых экономии можно долго продолжать…

Реклама 1912 года

С момента начала «стройки века» дела «Уайт Стар Лайн» пошли весьма неважно, особенно после того, как Британское адмиралтейство выиграло иск и судоходной компании присудили выплату значительной компенсации после столкновения с крейсером «Хоук». Поэтому даже после многочисленных инцидентов с первенцем серии «Олимпиком», показавшими всю уязвимость и незаконченность конструкции данных пароходов, руководитель судоходной компании не только не предпринимал никаких активных действий, направленных на реальное повышение безопасности эксплуатации вверенных ему судов. Более того, он распорядился еще больше ускорить постройку «Титаника», чтобы с его выходом в активную эксплуатацию получить возможность рассчитаться с накопившимися долгами.

Исмей иногда сопровождал корабли в их первом рейсе, и «Титаник», к своему несчастью, стал одним из них. Заняв роскошную каюту-люкс на палубе первого класса, директор-распорядитель с самого начала рейса показал всем, «кто на самом деле здесь самый главный». И, к сожалению, этим самым главным на лайнере оказался не капитан корабля…

Во время рейса Исмей, будучи в приподнятом расположении духа, стал обсуждать с главным инженером Джозефом Беллом и капитаном Смитом вопрос о возможных тестах скорости и настоял на том, чтобы в ходе первого рейса были также проведены ходовые испытания на полную мощность силовой установки судна. В воскресенье 14 апреля, в день крушения, пароход шёл уже с близкой к максимальной скоростью 22,75 узла (42 км/ч), но утром, по инициативе капитана и, возможно, под давлением того же Брюса Исмея, в котельной № 5 были запущены ещё два последних оставшихся в резерве котла. И вот, на полных парах, на запредельной для своей конструкции скорости в 23 узла, лайнер понесся навстречу своей гибели. Теперь становится понятно, почему Смит, зная об опасности, не снизил скорость при приближении к зоне айсбергов видимо, не хотел расстраивать начальника.

Компания «Уайт Стар Лайн» имела правило, по которому на её кораблях каждое воскресенье проводились шлюпочные учения, но, учитывая сан и статус некоторых пассажиров корабля, под предлогом сильного ветра (который больше создавался движением корабля), в тот роковой день их отменили.

В настоящее время существует версия, озвученная ранее уже упомянутой Леди Паттен, внучкой второго помощника капитана Чарльза Лайтоллера, самого старшего по званию члена экипажа, которому удалось выжить в кораблекрушении. Согласно его воспоминаниям, даже после столкновения «Титаника» с айсбергом, несмотря на полученные ужасные повреждения, всех пассажиров и членов экипажа можно было спасти. Ведь если бы «Титаник» сразу остановился и не делал попытки сойти со льдины, в таком случае он мог оставаться на плаву достаточно долго для проведения полноценной спасательной операции…

Однако вмешавшийся в ситуацию управляющий судоходной компании и по совместительству совладелец судна, все тот же вездесущий Джозеф Брюс Исмей, убедил капитана Смита не дожидаясь обследования и оценки полученных повреждений, пока всё тихо и пассажиры спят, побыстрее уплыть с места аварии и, дотянув до ближайшего порта, осуществить оперативный ремонт корабля, как это уже бывало ранее с близнецом «Олим-пиком». Исмей справедливо опасался, что данный инцидент сможет нанести ему и репутации «Уайт Стар Лайн» немалый материальный урон. Он, безусловно, хотел спасти «Титаник», но думал исключительно о финансовой стороне дела.

В результате, когда корабль дал задний ход, а затем попытался продолжить плавание, все оставшиеся переборки оказались снесены и скорость поступления воды в трюмы лайнера возросла в геометрической прогрессии. И в результате совокупности описанных ранее неблагоприятных обстоятельств корабль не смог достаточно долго находиться на плаву, чтобы провести полноценную спасательную операцию, что и привело к столь многочисленным жертвам.

О том, почему лайнер пошел ко дну, Лайтоллер поведал только своим родным. По словам Паттен, её дед не хотел, чтобы истинные причины катастрофы 1912 года стали достоянием гласности, опасаясь за свою репутацию. Той же позиции придерживались бабушка и мать писательницы. «Мои родные давно умерли, и я поняла, что осталась единственной в мире, кому известно об истинной причине гибели «Титаника»», – рассказала писательница.

Тем не менее, невзирая на бремя ответственности за судьбы корабля и находившихся на нем людей, Джозеф Брюс Ис-мей благополучно спасся с «Титаника», успев своевременно отплыть от своего тонущего детища на складной шлюпке. На даче показаний Сенату США и Британской торговой палате он сказал, что когда кораблю оставались минуты, он отвернулся, поэтому не видел, как «Титаник» затонул.

После катастрофы Исмей был «растерзан» американской и британской прессой за бегство с корабля, когда на нём ещё были женщины и дети (так, пассажиры третьего класса не везде смогли подняться на верхнюю палубу из-за того, что неосведомлённая о гибельном положении судна охрана не отпирала своевременно решётки, изолирующие «третьесортных» людей от помещений первого и второго классов). Газеты намекали, что теперь, после всего случившегося, на флаге «Уайт Стар» должна быть изображена жёлтая печень, и издавали карикатуры, изображающие позорное бегство директора-распорядителя с корабля.

Некоторые свидетели утверждали, что Исмей все же придерживался правила «сначала женщины и дети». Он и пассажир первого класса Уилльям Картер сказали, что сели в складную шлюпку, когда поблизости не было женщин и детей. Однако впоследствии поведение и надёжность Картера и Немея были раскритикованы его супругой миссис Картер, которая, подав на развод в 1914 году, свидетельствовала, что он, спасаясь сам, оставил её и детей на произвол судьбы после аварии, и обвинила его в «жестоком и варварском обращении и неуважении к своей персоне».

Лондонское общество подвергло остракизму Исмея и заклеймило его самым большим трусом в истории. 30 июня 1913 года Исмей покинул пост президента Международной торговой компании и председателя «Уайт Стар Лайн». Репутации Исмея был нанесён непоправимый ущерб, и потому он держался в тени, хотя у него ещё остался интерес к морскому делу. Писатель Бен Хект, тогда молодой журналист из Чикаго, написал стихотворение, контрастирующее действия капитана Смита и судовладельца Исмея. Финальный стих гласит: «Вся твоя власть в ужасе перед лицом смерти, остаться в ночном море работа моряка, а бежать с толпой – благородное право».

Однако было бы ошибочно утверждать, что все пассажиры первого класса, подобно Исмею, спасались трусливым бегством. Среди них оказались люди весьма достойные. Такие, как владелец шахт и сталелитейных заводов, один из богатейших людей Америки Бенджамин Гуггенхайм.

Бенджамин Гуггенхайм. 1865-1912 гг.

12 апреля 1912 года Гуггенхайм взошёл на борт «Титаника» в сопровождении своей любовницы, французской певицы мадам Леонтине Обар, своего камердинера Виктора Джильо, шофёра Рене Перно и горничной мадам Обар Эммы Сёгессер. В ночь на 15 апреля, во время столкновения «Титаника» с айсбергом, Гуггенхайм и Джильо спали и были разбужены лишь мадам Обар и её горничной, которые почувствовали столкновение. С помощью стюарда они надели спасательные жилеты и поднялись на палубу. Гуггенхайм усадил в шлюпку мадам Обар и её горничную, которые неохотно им повиновались. Он убедил их, что это всего лишь ремонт и вскоре они увидятся.

Понимая, что ситуация намного серьёзнее и ему не удастся спастись, Гуггенхайм вернулся с камердинером в каюту, где они переоделись во фраки и уселись затем за столиком в центральном холле, где неспешно попивали виски, наблюдая за катастрофой. Когда кто-то предложил им попытаться спастись, Гуггенхайм ответил: «Мы одеты в соответствии с нашим положением и готовы погибнуть как джентльмены».