Кнопка Власти. Sex. Addict. #Признания манипулятора - Виктория Исаева

В свое время он предпринял блестящий стратегический ход, женившись на Надежде, сказочно красивой, милой девушке, которая работала врачом-педиатром и была такой же пленительно женственной и беззащитно-хрупкой, как ее профессия.

Что же касается самой Надежды, она была первой красавицей в их больнице, а может, и во всем городе. Будучи от природы к тому же девушкой неглупой, она понимала, что она – желанная невеста и ее природные данные нужно удачно инвестировать. Однако, несмотря на обилие поклонников самых разных возрастов и социальных статусов, она никак не могла выделить из них кого-то одного, самого выдающегося и стопроцентно достойного ее неземной красоты.

Когда на горизонте появился Игорь, все сразу изменилось. Он не был красив, но все равно считался самым привлекательным мужчиной в больнице. О нем постоянно сплетничали другие врачи, по нему сходили с ума все медсестры. Сама Надежда вначале не была уверена, что Игорь подходящая партия для нее. Она даже не была уверена в том, что он ей вообще нравится. Он был неэмоционален, немногословен, циничен сверх всякой меры. Она не понимала половины его шуток, над которыми с таким энтузиазмом смеялась вся больница. Порой, когда Игорь делал ей комплименты, в тоне его голоса она ощущала едва уловимую иронию. Даже когда он внимательно смотрел ей в глаза, губы его порой кривились в легкой усмешке, и она подозревала, что в глубине души он потешается над ней. Но при всем при этом он был очень умен, безмерно талантлив и умел внимательно слушать.

Словом, когда они начали вместе пить кофе в перерывах, по больнице поползли слухи. И общественный вердикт был таков: свершилось – самая привлекательная женщина больницы наконец-то захомутала самого завидного холостяка. На них смотрели со смесью зависти и любопытства. Все несколько месяцев своего существования этот роман был главной темой для разговоров больничного персонала, и его главные герои стали еще популярнее, чем раньше.

Под натиском бесконечных сплетен Надежда сдалась. Все говорили, что они потрясающе красивая пара, и, хотя сама Надежда не была до конца в этом уверена, общественное мнение для нее всегда было дороже и важнее собственного. А потому она вышла за Игоря замуж и, в общем-то, не пожалела. Даже в те вечера, когда она ощущала его холодность, ее грела мысль о том, какую замечательную партию она сделала.

Они быстро притерлись друг к другу. Игорь очень хорошо изучил свою супругу, и буквально через месяц совместной жизни она стала для него открытой книгой. Все ее «тайные» мысли, страхи, желания и переживания были настолько очевидными, как будто мелькали бегущей строкой у нее на лбу. Ему нравилась ее предсказуемость (хотя в глубине души он и приравнивал ее к примитивности).

Что же касается Надежды, то она (не без оснований) считала себя идеальной женой, ей казалось, что она понимает супруга (и тут она, конечно, сильно ошибалась), а еще ей нравилось, что все женщины завидуют ей, а знакомые восхищаются их парой. Словом, в первый же год брака Надежда сочла, что Игорь является идеальной оправой для такого бриллианта, как она. В конце концов, ей даже понравилась его некрасота. Ведь на его фоне она выглядела еще более сказочно и пленительно.

Только одна вещь теперь всерьез беспокоила ее – это будущие дети. Конечно, у мужа неплохие гены: он умен, образован, талантлив, начитан и блестящий оратор к тому же. Но все же Надежде до смерти хотелось, чтобы их дети унаследовали ее внешность.

Игоря не слишком воодушевляла мысль о потомстве. У него имелись на этот счет свои опасения. А что если ребенок пробьет броню его равнодушия? Он знал, что порой такое случается. И разумные, цельные, сильные люди превращаются в безмозглых родителей, умильно сюсюкающих над своим драгоценным чадом. При этом люди начисто теряют всякий разум и впадают в панику по любому нелепейшему поводу, будь то температура или сыпь на коже младенца. Такая участь его отнюдь не устраивала. Но как ее избежать, он не знал. В итоге под воздействием мягких, но настойчивых уговоров жены, Игорь решился-таки завести потомство.

Рождение близняшек тут же рассеяло страхи обоих родителей. Надежда ликовала, потому что девочки оказались точной ее копией с огромными шоколадными глазищами и кукольными ресничками. Они были самыми прелестными детьми во всем отделении, и Надежда испытала огромное облегчение, к тому же окружающие только и говорили, что о невероятной красоте ее малюток, а значит, общественное мнение, как всегда, оказалось на ее стороне и можно было вновь спать спокойно…

Игорь тоже испытал огромное облегчение. Девочки были хорошенькими, как две капли похожими на мать и, впервые увидев их, он испытал к ним то же, что и к Надежде: приязнь, смешанную с равнодушием. Все было в порядке, но не более того. Девочки были самыми обыкновенными, но никакой бури в его душе они не вызвали и никакой переоценки ценностей, которой он так боялся, не произошло, а значит, можно было жить как раньше…

Девочек назвали Карина и Олеся. Имена выбирала Надежда. Ей хотелось, чтобы девочки выросли такими же очаровательными, женственными и популярными, как она сама, поэтому она перерыла несколько книг с именами после чего наконец остановилась на этих, считая их достаточно звучными для будущих красавиц.

Для Игоря после рождения детей мало что изменилось. Он помогал жене ухаживать за детьми с легкостью и профессионализмом настоящего медика. Особого участия в их воспитании он принимать не собирался. Ведь это были девочки, а значит, будет лучше, если обо всем позаботится мать.

А через два года случилось неизбежное. Родилась Даша, чем чуть не довела своих бедных родителей до нервного срыва…

Как вы уже поняли, Даша была материализовавшимся страхом ее семьи. Надежда с огромным разочарованием обнаружила, что ребенок пошел в Игоря. И не просто ребенок, а девочка!!! Пребывая в стопроцентной уверенности, что внешность – это главное женское достояние и самая необходимая для девушки добродетель, Надежда впала в послеродовую депрессию, ломая голову над тем, как ее бедная детка устроится в этом жестоком мире с таким невыразительным лицом и, главное, что теперь скажут люди?

Однако время шло. Девочка подрастала. А люди ничего особенно плохого не говорили. Это слегка успокоило Надежду, внушив ей некоторый оптимизм. В конце концов, все утверждали, что из некрасивых детей вырастают потом красивые люди. Так что мать решила подождать волшебного превращения.

Что касалось Игоря, то для него все обернулось намного серьезнее. Он проникся к своей крохе с первого взгляда. Она была его маленькой копией, сильной, здоровой и спокойной. Плакала девочка только в самых исключительных случаях и только по делу. Глядя в ее затуманенные глазки, Игорь вспоминал легенды о Древней Спарте, где, судя по слухам, девочек и болезненных мальчиков еще в младенчестве сбрасывали со скалы. Никому не нужны были слабые дети, всем нужны были потенциальные воины. «Но тебя бы точно не сбросили, не так ли?» – говорил Игорь девочке, которая, даже несмотря на свой юный возраст, не производила впечатление беззащитного создания. В конечном счете, Игорь с ужасом заметил, что начинает привязываться к малышке. Это было последнее, в чем он нуждался в этой жизни. Чувства делают человека уязвимым. А уязвимый человек – слаб, беспомощен и ни на что не годен…

Когда Даше исполнился год, Игорь уже нашел способ отгородиться от жизни в целом и от дочери в частности. В качестве анестезии он использовал огромную кружку кофе, куда добавлял изрядную порцию чистого спирта, хотя до этого был фанатично предан здоровому образу жизни и не уважал ни алкоголь, ни тех, кто его употребляет…

Время шло. Девочки росли. Близняшки точно следовали по пути, проложенному когда-то их матерью.

Что касается Даши, то глобальная акция по ее перевоспитанию продолжалась еще несколько лет, пока терпению девочки не пришел конец.

К десяти годам Даша вдруг перестала молчать. У нее прорезались отцовское остроумие и не свойственный ребенку сарказм. С поразительным для своего возраста цинизмом она начала отвечать матери, вступая с ней в словесные поединки. И порой с ее маленьких бледных губ слетали столь язвительные комментарии, что Надежда не находила что ответить и в недоумении ретировалась.

– Помни, дорогая, что красота требует жертв, – внушала Надежда своей маленькой дочери, на что Даша мило улыбалась и отвечала:

– Понимаю, мама, с твоей стороны так благородно было стать жертвой красоты.

– Я не знаю, что с ней делать, – жаловалась Надежда мужу. – Девочки часто бывают капризными, но Даша не похожа на нормального ребенка. Она замкнутая, холодная. К тому же не блещет красотой. Кому будет нужна некрасивая бесчувственная эгоистка, себе на уме?

Игорь молча соглашался. Чем взрослее становилась Даша, тем меньше она его устраивала. С каждым годом она становилась все более раздражающе-безразличной ко всем на свете, включая мать, отца и сестер. Она умела смотреть на людей так, что те начинали чувствовать себя круглыми дураками (а такое умение редко сходит женщинам с рук). Она умела игнорировать кого угодно и не умела плакать, даже когда ее ругали или наказывали. Даша раздражала его неестественной для ребенка самодостаточностью, словно не нуждалась ни в чьих советах или наставлениях, ни в чьем внимании или любви. Плюс ко всему она была по-настоящему неглупа и очень остра на язык. Не слишком эмоциональный Игорь, привыкший жить в браке с женщиной, которой он был всегда «доволен», и двумя дочерьми, которые всегда «оправдывали его ожидания», не знал, как относиться к Даше. Она обезоруживала его своей неординарностью, словно била его же оружием. В своих чувствах к дочери он долго колебался между безразличием и холодной ненавистью и в конце концов остановился на втором. Он ненавидел Дашино высокомерие, ироничность и отчужденную бесчувственность. В ту пору он старался не замечать, как сильно дочь похожа на него, и не подозревал, что так же сильно ненавидит самого себя…