Атаман - Сергей Мильшин

Перед цыганским рейдом Алексей решил попросить у деда нагайку. Он был уверен, что в запасниках у него (кстати, надо подсказать Чапаю: наверняка у деда для музея много чего найдется) такая есть, и, может, даже не одна. Дед встретил внука радушно и, узнав для каких целей тот просит нагайку, сразу посерьезнел и попросил подождать. Он быстро скрылся в соседней комнате, не забыв плотно прикрыть за собой дверь. Комната была проходная, так что Алексей, даже если бы сильно захотел, не смог бы вычислить, куда родственник зашел потом. Минут через пять дед вышел, с заметным волнением сжимая в ладонях витую нагайку и посеревшие от времени костяные ножны старинного кинжала. Передавая этот богатство внуку, старик прослезился.

— Дождался, слава Богу. — Он торжественно перекрестил Алексея и, не удержавшись, крепко обнял его. — Наш казачий род древний. Знаю, что предок наш у турок крепость Азов отбивал после Смутного времени, жаль только, не удалось удержать ее. Но да ладно, это дела давние. Нагайка моя, а кинжал — деда моего, твоего прямого предка, так что береги. Мои дети знать ничего про казаков не хотят, да и какие они казаки?! — Он в сердцах махнул рукой и выпрямился. — Береги наследство и смотри: для защиты казачьего рода используй, а для другого — ни-ни.

Алексей сам не сразу понял, что тоже расчувствовался. Только стерев слезу ладошкой на щеке, он сообразил, что плачет.

— Спасибо, деда. Не сомневайся, для доброго дела беру.

— Я и не сомневаюсь, — дед легонько толкнул внука в грудь, — ну, иди, поди, дела ждут.

Митрич благодарно склонил голову и, попятившись, толкнул спиной дверь. Очутившись на улице, он сразу направился в автоколонну, где в это время уже собирался остальной народ для казачьего рейда. По дороге он еще долго вспоминал дедово напутствие. А слова: «Дождался, слава Богу», — не выходили у него из головы потом еще несколько недель.

В группу помимо самого Митрича вошли тренер Василий Смагин, начальник штаба Виктор Иванович Осанов и еще несколько водителей из автоколонны. Адрес им сообщили заранее, и водитель легко отыскал нужный дом. Дождавшись, когда все выберутся из машин, Митрич, не стучась, толкнул ладонью хлипкую калитку и решительно вошел во двор. Следом последовали товарищи. Во дворе низкого цыганского домика — пять на пять, со старым потрескавшимся шифером на четырехскатной крыше — было многолюдно. В углу на сбитом из досок столике несколько мужиков азартно играли в карты. Митрич быстро огляделся. Поросший мелкой травой небольшой замусоренный двор, огороженный дырявым штакетником, осыпавшаяся штукатурка с кривой стены, похоже, шлакового домика, эмалированное ведро с дыркой на боку, зачем-то перевернутое на заборе — все выглядело неряшливо и бесхозяйственно. Первыми казаков заметили и удивленно, хотя и молча, уставились на них перепачканные смуглые мальчишки и девчонки, те, которые помладше. Они возились в песочной куче у забора. Другие, постарше, окружали играющих мужиков, с интересом заглядывали им в карты и потому не сразу поняли, что во двор вошли посторонние. Две девочки лет по 12–13 таскали на руках самых маленьких цыганят, таких же грязных в заляпанных майках и без штанов. Казаки решительно проследовали к столу игроков. Они находились от них уже в двух-трех шагах, когда один из цыган, наконец, тоже увидел казаков. Он что-то моментально сообразил, вытянул шею в сторону огорода и звонко крикнул пару фраз. Через несколько секунд слегка опешивших казаков окружила горланящая толпа непонятно откуда появившихся растрепанных женщин в платках и без. Между ними шныряли грязные цыганята. Казаки автоматически покрепче прижали к бокам барсетки и сунули руки в карманы. Митрич резко обернулся к тренеру:

— Бери двоих и в огород, быстро.

Василий среагировал моментально. Еще энергетик не закончил говорить, а он, дернув за руки ближайших казаков, уже пробирался сквозь толпу тут же усиливших шум женщин. Некоторые, особенно нахальные, пытались ухватить их за рубашки, но мужики так напористо рванули сквозь толпу, что удержать их не смогли бы, наверное, и все обитатели этого двора вместе взятые. Василий первый перешагнул длинными ногами низенькую калитку в огород, за ним прыгнули остальные. Первые пять или шесть метров тропинки они преодолели в два шага.

Огород представлял собой яркое свидетельство заброшенности и цыганской бесхозяйственности: заросли двухметровой крапивы чередовались с огромными лопухами и еще чем-то очень знакомым. Василий в первый момент не понял что это, а потом его внимание отвлекли две цыганки в глубине огорода. Воровато оглядываясь, они что-то споро заворачивали в разноцветные покрывала.

— А ну, гражданочки, стой на месте!

Приказ Смагина, словно нагайкой, хлестнул женщин. Они вздрогнули и испуганно замерли. Казаки тут же окружили цыганок.

— И чо мы тут прячем?

Один из казаков, это оказался Самогон, пнул свернутое трубкой одеяло. По развернувшейся ткани посыпались пахучие головки подсохшей конопли. Низенький, но крепкий Антон Привольнов — еще один напарник Смагина — присвистнул и потянулся ладонью к затылку. Василий поднял твердый взгляд на цыганок. Те медленно выпрямлялись, стараясь не смотреть на мужиков.

— Значит, анашой занимаемся, — не то спросил, не то констатировал тренер, — Антон, давай за Митричем. Будем протокол оформлять и делать «волчьи» записи в их трудовых книжках.

Всех цыган, кроме хозяина, облокотившегося на стол с разбросанными картами и зло поглядывавшего на казаков, согнали в дом и накинули на петли замок. Выставив у задней стены, куда выходили два окна, сторожа, Митрич подошел к начальнику штаба Виктору Ивановичу. Тот вопросительно поднял глаза.

— Что собираешься делать, Алексей?

Митрич молча расправил ногайку и осторожно провел пальцами по плетенной ручке.

— Надо бы проучить, чтобы впредь не повадно было. А то этот наркоконтроль то ли посадит, то ли не посадит. Как думаешь, Иваныч?

Начальник штаба оценивающе осмотрел старенькую нагайку, потом взглянул на мрачного цыгана.

— Эта нагайка нам еще послужит, крепкая. А вообще, правильно мыслишь. Казаки так и поступали с провинившимися, если вина на смерть не тянула. — Он кивнул в сторону цыгана. — Плетей десять в самый раз будет. Для начала.

Митрич, довольный, сунул кнут под мышку и потер ладони.

— Сам и займусь, ногайка-то соскучилась, поди, без дела. А ты пока участкового вызывай, пусть оформляет.

Виктор Иванович согласно наклонил голову, и казаки разошлись в разные стороны.

Цыгане

Вечером у автоматических ворот автоколонны было непривычно шумно. Столько мужиков здесь не собиралось со времен общестаничных майских демонстраций, да и тогда приходило меньше, большинство присоединялось к процессии, вооруженной транспарантами и флагами, по ходу движения колонны. Сейчас здесь топталось, на вскидку, человек пятьдесят. Большинство — работники автоколонны. Подходили группами и по одному, неторопливо вливались в оживленно гомонящую толпу, прикуривали от протянутого окурка. В стороне рядком выстроился разнокалиберный транспорт. Тут были и поржавевшие «жигуленки», и длинные блестящие «волги» и подержанные иномарки всех мастей — все, что удалось собрать казакам для «цыганского» рейда. Ждали команды.

Вечер выдался как по заказу. Чистое небо не разбавляло ни единое облачко. Было тепло, но не жарко. Чуть-чуть шевелились верхушки невысоких деревьев, прижимающихся к частным усадьбам. Закатное красное солнце зависло над коньком последнего, чудом неразваленного барака давно несуществующего колхозного животноводческого комплекса — его развалины, словно перенесенные сюда с послевоенных фотографий героического Сталинграда, виднелись за забором напротив автоколонны. Вечернее и неяркое оно по-прежнему слепило, мужики старались не смотреть на запад.

«В такую бы погодку с удочкой да на Лабу», — вслух помечтал кто-то. Его утешили: «Сейчас цыганам задницу надерем, и успеешь еще и на Лабу, и соседку навестить». Тот не согласился: «Тут надо определиться: или на рыбалку, или к соседке. А то тут как за двумя зайцами получится». Ему подсказали: «А ты с соседкой и на рыбалку». Негромко хохотнули. Кто-то уточнил: «Когда на рыбалку да с соседкой, то это уже не рыбалка будет, а е… алка». «Это точно». Наконец хлопнула дверь конторы, и по ступенькам быстро сбежал сосредоточенный Атаман. Следом спешили механики — Виктор Викторович и Василий Иванович. Участковый уже ждал у дверцы. Не останавливаясь, Атаман махнул рукой в сторону машин:

— По коням, казаки!

Легкое столпотворение у ворот, где стояла единственная урна — больше десятка рук пытались одновременно попасть в нее окурком, дружное хлопанье дверцами, и машины одна за другой, дружно развернувшись, тронулись с места.