Все истории о червячке Игнатии и его друзьях. Шесть книг вместе - Виктор Кротов

– Ого! Продовольствие лежит, – хмыкнул он. – Не дадим ему пропасть понапрасну.

Тихо посмеиваясь, божья коровка Пятнашка следила, как жук Дормидонт отвернул шкурку и натолкнулся на червячка Игнатия. И как тот, по-прежнему вежливо, спросил жука Дормидонта, не позволит ли он ему поспать ещё чуточку.

Жук Дормидонт был изрядно раздосадован. Но мягкий тон червячка Игнатия не позволил ему осерчать окончательно. Он крякнул и зашагал прочь от фальшивого банана. Тут божья коровка Пятнашка поманила его к себе в засаду. Она объяснила, что это ужасно интересная игра: смотреть, кто ещё разбудит червячка Игнатия.

Но паук Пафнутий, который появился после них, не полез внутрь банана. Вместо этого он оплёл его паутиной, а потом на прочном паутинном шнурке подтянул на нижнюю ветку дерева.

Божья коровка Пятнашка и жук Дормидонт расположились под деревом и стали ждать, что будет дальше.

Когда червячок Игнатий проснулся, то спросонок никак не мог понять, где он находится. Он почувствовал запах банана, ощутил его плотную шкурку вокруг себя, открыть которую теперь никак не получалось, и задумался: что же происходит? Ведь он, ко всему прочему, ещё явно раскачивался где-то на неизвестной высоте от земли.

«Одно из двух, – думал он, – или я сплю и это мне снится, или я и впрямь оказался в банане. А банан этот растёт, по-видимому, на банановой пальме. И надо из него как-то выбираться. Даже если это мне снится, всё равно нужно что-то предпринять. Не болтаться же здесь всегда».

Червячок Игнатий вспомнил про яблочных червячков, которые успешно проедают в яблоках любые ходы, и принялся прогрызаться наружу. Каково же было его удивление, когда он столкнулся с пауком Пафнутием, который теперь решил отведать свою добычу!..

Паук Пафнутий просто оторопел. Где же угощение, на которое он рассчитывал, ради которого он потратил столько паутины? Он раздражённо посмотрел на червячка Игнатия, но тот так заразительно рассмеялся, сообразив, что произошло, что паук Пафнутий невольно принялся хохотать вместе с ним. От их общего смеха паутинный шнурок развязался и банановая шкурка вместе с ними шлёпнулась на землю. Вернее, не совсем на землю, а на божью коровку Пятнашку и жука Дормидонта, которые сидели под деревом.

Когда божья коровка Пятнашка и жук Дормидонт пришли в себя от неожиданности, они собирались дружно возмутиться тем, что их так внезапно оглушили. Но червячок Игнатий и паук Пафнутий, очухавшись после падения, принялись хохотать снова, ещё пуще прежнего. Божьей коровке Пятнашке и жуку Дормидонту ничего не оставалось, как присоединиться к ним, и скоро они хохотали уже все вчетвером.

А нахохотавшись, отправились пить чай в норку к червячку Игнатию.

Царь-червячок

Художник Эдуард, хороший знакомый червячка Игнатия, пригласил его однажды на прогулку в Кремль. Чтобы червячку было удобно, он принёс старый тюбик из-под краски, который расправил и очистил.

– Здесь очень удобно, спасибо, – сказал червячок Игнатий, забравшись внутрь.– Только, пожалуйста, не завинчивайте крышечку. И не выдавите меня по ошибке на палитру. Я ведь не такой яркий, как ваши красочные червячки, так что не смогу украсить вашу картину.

Эдуард засмеялся (он очень любил серьёзные шутки червячка Игнатия) и пристроил тюбик в нагрудном кармане. Так, чтобы червячок мог сам высовываться или прятаться, как захочет, и осматривать всё вокруг.

Первые необычные впечатления начались у червячка Игнатия в метро.

– Глядите, Эдуард! – высовывался он из тюбика чуть ли не наполовину, – как люди здорово изображают червяка!

– Ага, – поддакивал художник, – здорово. Правда, это называется очередь в кассу, но вид именно такой.

– А вот, глядите, глядите! Три большущих червяка ползут в глубину. Какие у них железные зубчатые спины. Ну да, понял – это чтобы люди на зазубринах стояли… А каждого железного червяка по два резиновых сопровождают, потоньше! Все такие ровные. И ползут, как по линейке…

Что говорил (или кричал) червячок Игнатий по поводу громадного глазастого червяка, выскочившего к ним из чёрной норы и мчавшегося по двум блестящим стальным червячкам, протянувшимся внизу по полу, Эдуард толком не расслышал из-за грохота поезда. Но и так было понятно, что впечатление сильное.

На Красной площади червячку Игнатию не очень понравилась брусчатка.

– Разве можно так плотно заделывать камнем землю? – удивлялся он. – Это ещё хуже асфальта. В асфальте хотя бы трещины бывают. И росток, если ему очень нужно, может через асфальт проломиться. А здесь…

Зато от кремлёвских стен Игнатий был в восторге:

– Они сделаны как будто специально так, чтобы поверху могли свободно ползать червячки. Даже о-о-очень большие, о-о-очень толстые. И зубцы по бокам, чтобы не падать.

Когда они пришли к Царь-колоколу и Эдуард рассказал, что тот раскололся меньше чем через два года после того, как его изготовили, червячок Игнатий расстроился и спросил:

– Почему же тогда все на него смотрят, если он ничего особенно полезного не успел сделать?

– Ну, он же красивый, – ответил художник. – И к тому же все думают: вот, если бы он до сих пор звонил, то был бы самым могучим из всех колоколов.

– Тогда получается, что ничего и делать в жизни не надо. Зачем тогда вам, Эдуард, писать картины? Пусть бы все думали: вот, если бы он писал картины, они были бы лучше всех картин на свете. Разве не так?

Эдуард почесал в затылке:

– Да мне просто хочется этим заниматься, и всё. Просто нравится. Какая разница, что там скажут…

– Вот и мне нравится рыхлить землю. А если говорить «если бы», она так и осталась бы неразрыхлённой.

Озадаченный Эдуард пошёл с червячком Игнатием к Царь-пушке. Он заранее переживал, что червячку не понравится пушка, которая ни разу не стреляла. Но тот только обрадовался:

– Замечательная пушка! Это самое лучшее, что она могла сделать: ни разу не стрелять.

Он даже попросил Эдуарда положить его (без тюбика, конечно) на верхнее из ядер, которые лежали рядом с Царь-пушкой, чтобы полюбоваться этим мирным оружием. Сам художник собирался зайти в Оружейную палату. Пойти с ним туда червячок Игнатий наотрез отказался. Как ни убеждал его художник, что там не только оружие, это не помогло. Слишком уж червячку Игнатию не понравилось слово «оружейная».

– Земледельную палату я бы посмотрел, – сказал он, – а в Оружейную не хочу.

И остался ждать Эдуарда на ядрах миролюбивой пушки.

…Когда Эдуард вернулся из Оружейной палаты, он обнаружил, что вокруг червячка Игнатия толпятся восхищённые туристы. Они были в восторге от разговорчивого червячка, который по каждому поводу имел собственное мнение и не смущался его высказывать. К тому же, благодаря пьедесталу из пушечных ядер, червячок Игнатий выглядел очень величественно.

– Удивительно! Неслыханно! – восклицали туристы, щёлкая фотоаппаратами.

А одна девочка крикнула:

– Да это же просто Царь-червячок!

И все сразу подхватили:

– О! Да! Царь-червячок! Царь-червячок!.. Иностранные туристы тоже не отставали:

– Си! Ес! Тсар-тчервьятчок!

– Эдуард! Наконец-то! – обрадовался червячок Игнатий.

– Пожалуйста, заберите меня скорее отсюда. Здесь и уползти-то некуда.

Художник помог червячку Игнатию забраться в тюбик, как вдруг к ним, раздвинув толпу, подошёл какой-то важный человек. Как выяснилось, он работал здесь главным смотрителем.

– Это ваш червячок? – спросил он Эдуарда.

– Это мой друг, – сказал Эдуард, – но мне он не принадлежит. Он сам по себе.

– Значит, получается, что я должен договариваться с ним самим? – засомневался смотритель.

– Извините, о чём вы хотите со мной договариваться? – поинтересовался червячок Игнатий, высунувшись из тюбика.

– Да вот… Мы тут посоветовались… – главный смотритель, по-видимому, редко вёл переговоры с червячками. – Может быть, ты… то есть вы… согласитесь поработать у нас некоторое время?

– Поработать? Кем?

– Ну вот… В должности, так сказать, Царь-червячка. Царь-колокол и Царь-пушка всем уже известны. А вот Царь-червячок – это будет что-то новенькое.

Но червячок Игнатий, к удивлению главного смотрителя и к удовольствию Эдуарда, наотрез отказался. Да, мягкий червячок Игнатий умел быть решительным, когда надо.

– Никак я не мог согласиться, – объяснял он Эдуарду по дороге обратно. – У меня столько дел каждый день. А вместо этого я буду торчать там рядом с Царь-пушкой, которая никогда не стреляла, и Царь-колоколом, который почти не звонил?.. Вот было бы странно!

То же самое он повторил и своим друзьям на вечернем чаепитии в его норке.

– Правильно, – заявил жук Дормидонт, – нечего работать царь-бездельником.

– Нам бы тебя здесь очень не хватало, – присоединился паук Пафнутий.