Диссертация ведьмы (СИ) - Светлова Лана

В подтверждение моих слов Змей распахнул пасть и полыхнул огнем, выжигая огненную проплешину прямо перед моим героем-богатырем. У Демьяна даже брови задымились. Медленно, стараясь не провоцировать Змея, богатырь нашарил рукой поводья своей кобылы, вскочил в седло и был таков. Даже рукой на прощание не помахал.

Дождавшись, пока герой скроется в лесной чаще, я вышла на дымящуюся поляну перед Змеем Горынычем и громко произнесла:

— Профессор Лесовски, здравствуйте, я ваша аспирантка Эллин Даркен!

Глава 5

Гигантский темный силуэт Змея мигнул и стал растворяться будто туман. Из черного мерцающего марева ко мне уверенной походкой шел мой научный руководитель. Несмотря на возраст, переваливший за сотню лет, как и все драконы-долгожители, профессор Лесовски выглядел лет на тридцать, не больше — передо мной был высокий, атлетически сложенный брюнет с пронзительными карими глазами и бесконечным высокомерием на лице.

— Я не работаю с аспирантами, — произнес он без предисловий ледяным голосом.

И это вместо приветствия? Отвратительный тип!

Я молча запустила руку в свой заплечный мешок, извлекая оттуда рукопись диссертации и приказ об утверждении научного руководителя с темой моей работы. Диссертацию я придержала, а приказ за подписью ректора протянула ему.

— «Исследование традиционной магии лесных ведьм»? — прочитал он, и, подняв глаза, скептически хмыкнул. — Что за ерунда? В чем новизна твоей работы? Там все исследовано вдоль и поперек!

Я возмущенно замотала головой:

— Ну почему же? По какому принципу ведьмы сейчас используют магию? По классическому — сплетают потоки стихий, применяя стандартные схемы и формулы. А ведь раньше ведьмы колдовали совсем по-другому! Не прибегая к плетениям потоков! Это сейчас те способы забыты, но ведь раньше они были крайне популярны. Вдруг, возродив их, мы сможем дать новый вектор в развитии науки?

Драконид закатил глаза, заставляя меня чувствовать полной идиоткой:

— Эти методы забыты, потому что они были шарлатанством! К тому же, согласно устоявшимся канонам, под традиционной магией как раз и понимают магию классическую, которую ты отвергаешь. Если уж так, то твоя тема должна называться «Исследование примитивной магии лесных ведьм». Это — во-первых! А во-вторых, поскольку такие методы были шарлатанскими, то и для науки биомагии они не имеют практического интереса! Писала бы ты тогда свою диссертацию на факультете магической истории или на факультете языков и культур Содружества. В биомагии тебе с этой темой делать нечего!

С этими словами мой руководитель вернул мне листок с приказом, развернулся и, не глядя на меня, пошел вверх по тропе, туда, где на вершине Колун-горы темнел черной громадой его дом.

Я клокотала от ярости. Высокомерный сноб, который даже не смотрел моих научных наработок, смеет критиковать саму тему моей работы?!

«Уходит же, гад чешуйчатый»! — билась в моей голове одинокая мысль. Если я сейчас же его не переспорю, он даже работать со мной не будет! А как я смогу защитить свою диссертацию перед Советом, если не могу защитить ее перед одним вшивым драконишкой?!

С кончиков пальцев против моей воли сорвалась полупрозрачная бабочка проклятья. Взмахнув крыльями, она впечаталась в спину моего научного руководителя, но Змей ее даже не почувствовал, лишь инстинктивно повел плечами. Ох, демоны, боюсь даже представить, что за неосознанное проклятие я на него наложила!

— А если я докажу, что «примитивная», как вы ее называете, магия лесных ведьм существовала на самом деле? — крикнула я, догоняя своего руководителя.

Змей остановился, разворачиваясь, и я, не успев затормозить, врезалась в его широкую грудь. Оууу, какой у него шикарный парфюм!!! Я даже забылась на миг, наслаждаясь, но быстро опомнилась — профессор Лесовски задумчиво смотрел на меня пронзительными карими глазами с вертикальным змеиным зрачком:

— Есть практические подтверждения?

— Ну… — я немного смутилась, но боевого напора не растеряла. — Только теоретические выкладки. При использовании Первого закона Захи-Руа, если на него при определенных условиях будет влиять Парадокс Дорка…

— Невозможно, — отрезал профессор, снова отворачиваясь и продолжая свой путь.

— Но по моим предварительным расчетам с учетом фактора энтропии можно добиться определенных результатов…

Запыхавшись, я обнаружила, что стою перед огромной черной громадой дома, а профессор Лесовски, не реагируя на меня, открывает дверь и уже собирается заходить внутрь, причем не приглашая с собой свою аспирантку! Да что ж такое-то, а?!

Разозлившись, я сделала рывок и захлопнула дверь перед носом своего руководителя. Змей так и не успел зайти, а теперь перед ним в проеме маячила я — встрепанная, голодная и крайне раздраженная ведьма.

— Мы не договорили!!!

Профессор Лесовски вздохнул с такой тоской, будто я только что самолично придушила Демьяна Голопузого, а теперь прошу своего руководителя спрятать тело. Кажется, он понял, что от меня так просто не отделаться.

— Хорошо, — согласился он. — Я прочитаю твою работу, а ты получишь два месяца для того, чтобы практически подтвердить твои теоретические выкладки о примитивной магии. Будешь проводить полевые исследования под моим присмотром в образе местной лесной ведьмы. Докажешь работоспособность своей гипотезы — будем ее развивать. Не докажешь — ищи другого руководителя.

Я радостно закивала головой. Уже что-то, от такого зануды даже подобное предложение было верхом щедрости!

Змей вздохнул и щелкнул пальцами, снимая с дома охранный полог:

— Заходи уж тогда.

…За моей спиной что-то неуловимо изменилось. Я оглянулась — и раскрыла рот. Вместо черной каменной глыбы передо мной стояли великолепные деревянные хоромы. Крыльцо опиралось на изящные балясины, по которым неизвестный мастер пустил резные узоры из зверей и птиц. Наличники на окнах выглядели будто деревянные кружева и сверкали яркими красками. Все строение было ажурным и легким, будто парило над землей.

Змей толкнул тяжелую, окованную железом дверь, и я очутилась в сенях, откуда вели в разные стороны арки-проемы. Справа был всход наверх, прямо шли клети и чуланы. Мой руководитель повернул налево, отворив еще одну дверь, и я вслед за ним вошла в горницу. Большая и светлая (размером со всю нашу с Сандером квартирку!), она вызвала у меня еще один приступ восхищения. Мой руководитель явно любил красивую жизнь и комфорт.

На окнах висели расшитые цветными нитями занавески. У стен стояли широкие лавки, сверкал свежим деревом стол, на столе в глиняном кувшинчике источали аромат свежие цветы. Тихо, ненавязчиво играла музыка — в углу я заметила зачарованный местный инструмент, который, как я узнала позже, назывался гусли-самогуды.

В углу стояла добротная каменная печь, расписная, украшенная изразцами. А за печью притаилась еще одна комната, но что там — разглядеть не удавалось.

— Голодная? — спросил меня руководитель, уже зарывшись в рукопись моей диссертации.

— Угу, — согласилась я, присаживаясь на край скамьи. Как же здесь уютно пахнет свежим деревом! Век бы здесь жила!

— Василиса! — крикнул профессор. — Накорми гостью!

В горницу вошла пригожая статная девица с тугой косой ниже пояса. Приветливо мне улыбнувшись, она расстелила на столе вышитую скатерть. Я успела лишь заметить, что между пальцами у девушки были лягушачьи перепонки, как красавица уже исчезла.

— Это скатерть-самобранка, — буркнул себе под нос мой научный руководитель. — Попроси, что хочешь, она накормит.

Серьезно? Я с подозрением посмотрела на скатерть. Какие тут, однако, самобытные артефакты!

Чувствуя себя немного странно, я погладила скатерть и прошептала:

— Здравствуй, дорогая, покорми меня, а?

Скатерть колыхнула углами, и стол передо мной заломился от снеди. Ого, да я столько за месяц не съем! Похоже, надо было конкретизировать свои желания.

А отличная, однако, вещь! С моей нелюбовью к готовке она бы мне определенно пригодилась.