Убийца для оборотня - Кира Купер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Здравствуй, Эстер, – поприветствовала свое отражение. – Тебя ждет приключение.
Зеркало нагло ухмылялось в ответ.
С новыми документами утром въехала в блистающую роскошью гостиницу, где обычно останавливалась аристократия. Голубых кровей во мне не было, но, черт возьми, я отлично вписываюсь в эти декорации!
Когда закончила с приготовлениями, близился уже полдень. Я сидела в карете, везущей меня на кладбище, и повторяла все, что знаю о несчастном убиенном. Витер Целл, адвокат. Один из лучших в столице. И кто же теперь будет отмазывать от сурового закона зажравшихся властных боровов, решивших хапнуть больше положенного? Целл любил собак и женщин. В разном смысле, конечно. С первыми ходил на охоту, со вторыми спал. Три года назад женился и уже успел сделать троих детей. Именно честь жены он отстаивал, когда решился на дуэль. Благородный малый, видимо. Когда Витеру было 13 лет, вместе с родителями он приехал сюда из Тилаты. Именно там, решила я, он и познакомился с Эстер Саттон. Старая подруга детства, из другой страны, которую могут не вспомнить близкие, про которую однокашникам дорогой Витер мог не рассказывать.
Вроде бы, все гладко. Но я нервничала. В нашем деле всегда что угодно может пойти не так.
Расплатилась с кучером, оставила ему на чай больше положенного – на удачу себе. Есть у меня такая примета, когда иду на дело. Мужичок поблагодарил и пособолезновал.
– У меня жена недавно померла от чахотки, – грустно сообщил он, растроганный щедростью.
– Все они в лучшем мире, – ответила я с грустной улыбкой, хотя в это верила с трудом.
Стоя у ворот, мазнула за ушами духами из лавки алхимика. Этот афродизиак уже несколько раз помогал ловить на крючок рыбок разных размеров, но всех их постигла одинаковая судьба… А я пошла навстречу своей.
На кладбище святого Персиваля было людно, с лучшим адвокатом и благородным мужем пришли проститься сотни людей. Черная толпа стояла в той части погоста, где хоронили богатых и знаменитых. Монотонный голос святого отца разносился над аккуратным кладбищенским газоном, над ухоженными деревьями и кустами, над искусными памятниками и скульптурами, над древними серыми глыбами склепов.
В плотной людской массе Грира я не видела. С его ростом герцог должен был почти на голову возвышаться над остальными. Неужели не пришел, и я зря сюда приехала? Заметила лишь Тодда, он скользнул по мне заинтересованным взглядом, когда я приблизилась к траурной толпе, но ни тени узнавания в его красивых голубых глазах. Удивительно, до чего просто обманывать людей. Они видят, то, что ожидают увидеть.
Решила подойти ближе к гробу, стала пробивать себе путь в траурной черной толпе. Сначала взору открылся сам покойный: приятный мужчина, со смуглым лицом и волевым подбородком. Жаль его. Интересно, какой была смерть: куда попала пуля, как долго он боролся за жизнь? Я вдруг подумала, что довольно давно не видела мертвых, которых таковыми сделала не я. Издержки профессии.
Лишь подойдя совсем близко к разрытой могиле, заметила среди шести стоящих вокруг гроба на коленях человек ссутулившуюся фигуру Ланса Грира. Он молился. Точно, это же из тилатских традиций: во время прощания вокруг покойного должны встать люди, знавшие его в разные периоды жизни, и оплакивающие разные стороны его души.
Да, это отличный шанс.
Я приблизилась к герцогу и встала на колени рядом с ним. Слегка задела плечом, чтобы, увлеченный повторением псалмов, он не пропустил моего появления. Краем глаза заметила, что Грир повернул голову в мою сторону, но я, сделав одухотворенное лицо, уже читала молитву за упокой своего дражайшего друга детства и пустила одинокую слезу. Все оставшееся время следила за Лансом боковым зрением, но тот больше не смотрел на меня.
Священник закончил говорить – последнее «Аминь» застыло в воздухе, и он разрешил нам встать.
Если Ланса не покорила священная любовь к другу, то в ход пойдет очаровательная неловкость. Поднимаясь, я наступила на подол платья, и чтобы не упасть, схватилась за руку Грира. Он, наконец, посмотрел на меня внимательно, по-настоящему, а я впервые разглядела его лицо. Угрюмый и суровый – он выглядел старше одноклассника Тодда, и даже покойный Витер выглядел более… живым. Глаза были желтыми и пронзительными. Никогда раньше не видела желтых глаз. Почему ни Дара, ни Тодд, рассказывая о герцоге, не упоминали об этом?
– Прошу прощения, – пролепетала я, не выпуская из цепких пальцев предплечье мужчины.
Янтарный взгляд изучал, но понять, что таится в мыслях, я не могла.
– Ничего страшного, – равнодушно ответил Грир, выглядывая кого-то в толпе. Кажется, он уже собирается уходить. Нет уж. Пришло время поговорить о покойном.
– Вы с Витером, полагаю, были друзьями? – спросила тихо.
– Учились когда-то вместе, – голос все такой же безучастный.
– Каким он был тогда? – спросила, отчетливо чувствуя, что мои чары здесь не действуют. – Не видела друга детства так давно… Недавно приехала, думала встретиться, но повидались мы лишь на его похоронах, – тяжело вздохнула.
Герцог пожал плечами. И по-прежнему ни одной эмоции.
– Бросьте цветок на его могилу и попросите о прощении, – сухо сказал он.
Что же ты как стена каменная? Как тебя разговорить?
– Леди, кажется, раньше мы не встречались, но я уже покорен, – к нам подошел мужчина средних лет. – Вы так горячо молились за упокой души моего дорогого коллеги, что сердце остановилось от этого зрелища. Должно быть, вы хорошо знали господина Целла.
– Мы дружили в детстве, – шансы заинтересовать Грира и так улетучивались с каждым мгновением, появление третьего лишнего снизило их почти до нуля.
– Ланс, не представите нам свою знакомую? – еще один джентльмен, на этот раз возраста герцога, решил нарушить наш и без того не вязавшийся диалог.
– Миледи – подруга детства Витера, – ответил подошедший первым.
– И как же зовут миледи? – это уже мой вчерашний любовник Тодд решил примкнуть к нам.
– Она не представилась!
– Так пусть же представится!
– Эстер Саттон, – ответила я, обреченно отпуская руку Грира.
– Очень приятно, мисс Саттон. Или миссис?
Дьявол! Отправить бы вас всех куда подальше… Нет, надо было искать другое место для первой встречи. Где герцог бывает один? Да разве что дома. Весь его жизненный цикл, как установила Дара, состоял из ранних визитов в дворцовый парламент и поздних возвращений домой. Вечером Ланс закрывался в библиотеке и порой не выходил всю ночь. Никаких клубов и прогулок, из гостей за все время наблюдений – лишь Тодд, который принес скорбную весть. Одиночка, который
