Остаться до рассвета (СИ) - Предгорная Арина

За остальными дверями Виррис нашла гостиную — кабинет и купальню с уборной. Отлично, то, что надо.

А Зоратт ожидает за дверью, чтобы вести на маленькое скромное торжество, для самых близких, чьих имён от волнения она не запомнила. Кроме одного. Любопытные у них обоих близкие: у невесты никого, у жениха коллеги и единственный родственник, к которому официально правильно обращаться лорд. Идти к гостям, к мужу не было никакого желания. Увидеть ещё раз среброволосого красавца, поймать его беглую улыбку, возможно, даже потанцевать разочек — да. Представив танец, Виррис вспыхнула как девчонка, невольно приложила ладони к щекам. Надо успокоиться, не хватало ещё в таком виде выйти! Девушка оставила горничной указания относительно подготовки комнаты и вещей, и заставила себя покинуть комнаты. Бьорд встретил её появление мягкой улыбкой.

— Готовы?

Она кивнула, избегая светлого взгляда.

Их встретили радостными возгласами. Едва оказавшись во главе стола, эти замечательные уважаемые люди, от которых Вир ожидала самого благопристойного поведения, потребовали совершенно дикий, неприличный в высших кругах обычай: поцелуй новобрачных перед началом маленького пиршества. Так принято у бедняков, которые верят, что поцелуи сделают их стол изобильным, а жизнь сладкой. Виррис возмущённо повернулась к господину директору, с намерением потребовать прекратить эту нелепость, но наткнулась на тёплый смеющийся взгляд. «Потерпите, это всего пару раз», — шевельнулись его губы почти беззвучно. Виррис не почувствовала никакой сладости, пока он осторожно целовал её, зато свою неловкость и досаду испила сполна, а где-то там, за пару стульев от неё, сидел темноглазый юноша и что-то одобрительно выкрикивал в общем гуле голосов.

«Скорее бы ночь», — молилась невеста, нежно улыбаясь гостям.

И из всего вечера, бесконечно длинного, тягучего, ей запомнились первый танец с мужем и единственный — с Арви, и с ним же длинная беседа. Движения под музыку с Бьордом она переносила стоически, как пытку, намертво приклеив к губам улыбку и пряча глаза, якобы от смущения. На самом деле — отгораживалась от пронзительного взгляда прозрачных аквамариновых глаз, в которых светилась совершенно ненужная нежность. Никакой игры на публику не надо: все видели, как муж на неё смотрит, как держит в руках. Арви на другом конце стола оживлённо беседовал с профессором — стихийником; в свете ярко горящих сфер блестели белым серебром волосы, блестели его глаза дымчатыми драгоценными камнями. Виррис помнила, как заставляла себя отворачиваться и старательно уделяла внимание каждому из гостей. Помнила, как под их взглядами улыбалась Бьорду, вежливо кивая на пожелания скорейшего заполнения детскими голосами и смехом стен этого дома. Видела, как рады и счастливы за господина Зоратта собравшиеся гости и даже прислуга. С ласковой улыбкой смотрела в лицо мужу, когда он ухаживал за ней за столом, и когда отводил от лица длинные пламенные локоны, ненароком касаясь горячими сухими пальцами её открытого плеча. И держал её руки в своих, когда они по обычаю вместе разрезали свадебный пирог, а после кормил её этим пирогом с рук, и Виррис, подчиняясь ритуалу, делала тоже самое, стараясь так дать откусить от куска, чтобы губы Бьорда не коснулись её пальцев. А муж ухитрялся таки доставать до самых кончиков и отводил глаза, в которых появлялся насыщенный аквамариновый оттенок. Гости наблюдали с понимающими улыбками, а Виррис изо всех сил держала спину прямой и играла перед всеми этими приятными и добрыми людьми.

Что они скажут через год..?

Когда господин Фавьен, давний друг её мужа, увлек того к дальнему окну побеседовать с глазу на глаз, молодая супруга недолго скучала в одиночестве. Лорд Вейсдгар приблизился к ней, сверкая белозубой улыбкой, и, получив разрешение присесть рядом, начал:

— Мне страшно неловко, что я не успел приготовить вам подарка на свадьбу. У вас с дядей всё случилось так стремительно… Приглашение Бьордхарда застало меня в море, и прибыл я в самый последний момент, ничего не успевал, а покупать первую подвернувшуюся под руку ерунду не хочется. Простите меня, тётушка, я…

— Непременно прощу, лорд Вейсдгар, если не будете называть меня так. Просто Виррис, прошу вас! Я ещё не настолько старая, чтобы носить это обращение!

— Вы свежи и очаровательны, тё…ладно, не хмурьтесь, просто Виррис. У Бьордхарда великолепный вкус, я очень, очень рад его выбору. Давно его таким не видел. Пожалуй, никогда. А подарок за мной. В следующий раз привезу вам из Герриарда что-нибудь достойное вас.

Виррис мяла в руках салфетку. Следующий раз — просто музыка для ушей. И как же не хочется играть именно перед этим парнем!

— Самое главное, что сегодня Бьорда окружают самые близкие ему люди. Арви, я хотела спросить: как так вышло, что из всех родных приехали только вы? Ещё эта разница… У вас разные фамилии — я подумала, вы сын его сестры, но никакой сестры нет…

Племянник покачал светловолосой головой и молча подлил золотистого лёгкого вина в бокал Виррис, а потом притянул по воздуху свой и наполнил и его.

— Сестры нет, есть брат, мой отец. Считается младшим, хотя разница в возрасте, можно сказать, отсутствует…Бьордхард что, вам совсем-совсем ничего не говорил?.. Узнаю дядю!

Арви отпил из бокала, а Виррис в повисшей паузе смотрела на него, не таясь. О брате она слышала, но Зоратт обошёлся без называния имён. Получается, Бьорд…

— Дядя — бастард Сибрана Вейсдгара, графа Ольверского, — буднично сообщил юноша. — Титул переходит по наследству законному сыну, то есть моему отцу, а Бьордхард, он…просто такой, как есть. Думаю, вы и сами уже убедились, что в его крови не меньше благородства, чем у Ольверских, иначе не выбрали бы его. Я прав?

Девушка моргнула. Господин директор Высшей Школы — внебрачный сын герриардского графа… И перед ней сидит виконт, принявший её столь доброжелательно и открыто, и сразу. Какие удивительные тайны скрываются за простой невозмутимой внешностью её временного мужа, и как же они непохожи с ярким Арви!

— Правы, безусловно, — выдавила Виррис как можно увереннее.

Неизвестно, чем делился с племянником Бьорд, и делился ли.

— Я заметила, вы прекрасно ладите. А…остальная семья Бьорда, она…

— Все по-разному. Бьорд очень помог Бальдеру, моему отцу, когда взял меня к себе на несколько лет. Так получилось, что в княжестве между некоторыми семьями началась…война не война… междоусобица, в которую втянули и Ольверских. Некрасивое, кровавое пятно в истории, о котором не распространяются. Три старинных клана…рода оказались на грани вымирания, после того, как начали уничтожать друг друга. Потомство у нас… то есть детей рождается мало, один-два на семью: родители опасались за мою жизнь и нашли способ переправить меня к дяде. Я рос с ним с четырехлетнего возраста до…двенадцати лет? Тринадцати? Плохо помню.

— Я ничего не слышала о вооруженном восстании в Герриарде, — нахмурилась Виррис.

— Княжество сделало всё, чтобы события тех лет не получило широкой огласки. Хотя негласно — его величество король Бастиан Лигарт оказал неоценимую помощь в решении этого, как выражается наш князь, конфликта. Но — тс-с-с-с, это государственная тайна… Вы же умеете хранить тайны, Виррис?

— Я никому не расскажу, — одними уголками губ улыбнулась девушка. — Но… Как ваш…дед, да? Как граф принял известие о внебрачном сыне? Когда он узнал о существовании Бьорда?

— Через пару лет после его рождения. Уже мой отец подрастал, и тут многоуважаемая матушка дяди решила сделать деду сюрприз. Мне говорили, под стенами замка появилась прислуга с мальчиком и письмом на имя графа Сибрана. Их впустили, ребёнка вручили опешившему графу и его обескураженной супруге и удалились. Бьордхард остался в Ольверском замке, его поручили заботам кастеляна по фамилии Зоратт. Служил у нас верой и правдой этот замечательный человек, вместе с женой, а детей у них не было. Они к Бьорду очень тепло относились. Нет, он знал, кто его отец, но там…всё непросто было в то время. Бабушка, мягко говоря, возражала. Так возражала, так орала, что башня едва не рухнула. Но ничего, дед с бабкой как-то договорились, что его сын останется в замке.