Конвой. Схватка без правил. Возвращение не предусмотрено. Ультиматум - Алекс Орлов

Кухарка миссис Бонем уже закончила свою стряпню, а теперь сидела перед TV-боксом и смотрела одну из любимых мыльных опер.

Заметив, что хозяин вернулся, она тотчас прервалась и пошла навстречу Генри.

– Сегодня бужелонские котлетки с соусом, – объявила она. – А на десерт клубника.

– Спасибо, миссис Бонем, это очень кстати, – соврал Аткинс.

Сейчас ему вовсе не хотелось есть.

– Тогда я накрою на стол?

– Не нужно. Сегодня я жду гостей, так что оценю ваши таланты не в одиночестве.

– Но если это будет дама, то…

– Нет, это один мой давнишний товарищ. Мы выпьем вина, съедим ваши котлетки и вспомним былые времена.

– Тогда я схожу за белым вином, ведь у вас только красное! – не сдавалась миссис Бонем в своем стрем лении угодить.

Ее муж давно умер, а двое взрослых сыновей жили с семьями на другом конце города. Миссис Бонем по инерции заботилась о Генри, но ему это не очень нравилось.

– Ну, тогда все, – грустно согласилась кухарка. – Я могу идти домой…

– Идите, миссис Бонем… Вот, кстати. – Аткинс достал из кармана пятьсот кредитов и протянул кухарке.

– Но здесь слишком много, вы платите мне триста в месяц, а здесь пятьсот! – запротестовала та.

– Возьмите, мисс Бонем. Я уезжаю в длительную командировку, поэтому это ваше отпускное пособие.

Наконец кухарка ушла, сказав на прощание, что в отсутствие Генри «тилиликала эта штука». Под «этой штукой» она понимала сетевой приемник, который подавал сигнал, когда приходила почта.

Выпроводив заботливую миссис Бонем, Аткинс тут же сел к терминалу и начал просматривать все пришедшие документы. Как и говорил Хубер, в них фигурировали сорок грузовиков «эрфарго С-1600», принадлежащих одной из транспортных компаний Хубера. Все они были застрахованы в сторонних фирмах, поэтому босс тут ничем не рисковал.

Далее в документах значилось, что грузовые корабли уже находились на орбите Бронтзее, однако Генри очень в этом сомневался. Никто бы не стал держать груженые корабли несколько лишних дней. Стало быть, они еще грузятся. А чем можно грузиться в ближайших районах?

Генри снова окунулся в изучение документов, однако данные обо всех промежуточных станциях были стерты. Только орбитальные склады где-то возле станции Джи-Тауэр, и сразу Бронтзее. Количество погруженного на грузовики топлива тоже не приводилось, однако остались счета.

– Вот, сукин сын, ты и попался, – довольно потер руки Генри.

Затем достал специальные таблицы и стал рассчитывать путь сорока грузовиков от конечной станции до Бронтзее. Получалось, что даже с грузом они не могли сжечь всего топлива. Стало быть, сделали небольшой крюк.

Аткинс включил голограмму звездной карты района и сразу увидел, куда могли заскочить сорок грузовиков.

Это был металлургический завод Хубера, работавший на сырье астероидного скопления. Генри снова сделал перерасчет и даже засмеялся, довольный тем, что цифры сошлись.

– Значит, мистер Хубер, вы грузите корабли пустой породой, – произнес он вслух и тут же прикрыл рот рукой. А вдруг босс спрятал в квартире «жучки»? Ведь приставил же он к Генри шпиков.

Впрочем, в это как-то не очень верилось. Аткинс успокоился и пошел на кухню сварить себе кофе.

Пока кофейный прибор делал с зернами необходимые манипуляции, Генри вернулся к терминалу и посмотрел расписание проходящих через Бронтзее не зависимых от Хубера пассажирских судов.

К орбитальным станциям швартовалось несколько таких, и к ним на челноках прибывали пассажиры. На всякий случай Генри забронировал себе места на всех судах, ведь он не знал точно, на какой корабль сумеет попасть.

Вывернув имя «Хубер», Генри подписался «мистер Ребух» и, довольный такой маленькой местью, возвратился к подоспевшему кофе.

После чашечки этого натурального обжигающего напитка Генри Аткинс почувствовал прилив оптимизма и уверенность, что все у него получится.

Снова вернувшись к Терминалу, он, используя шахматный код, соединился с сетевым узлом торговцев недвижимостью. Добравшись до заранее приготовленного контракта, Аткинс поставил свою подпись и число с таким расчетом, чтобы сделка вступила в силу в день отправления конвоя.

После запуска этой сделки большое домовладение стоимостью в шесть с половиной миллионов кредитов, находящееся на неизвестной Генри планете, должно было перейти в его собственность. Уведомление об этом немедленно поступало в один из банков, который сразу выдавал Генри кредит в шесть миллионов, помещая деньги на секретный счет. А домовладение переходило банку под обеспечение возврата кредита.

И самым хитрым во всей этой комбинации было то что денег из подконтрольного Хуберу банка Аткинс не переводил. Просто он передавал торговцам недвижимостью все права на управление счетом. А раз деньги до поры не двигались, Эдгар Хубер оставался в неведении, что задумал его пилот.

6

Главный наемник Эдгара Хубера, а точнее сказать, его стопроцентный раб, стоял посреди кабинета босса и озирался по сторонам. Еще никогда прежде ему не доводилось бывать в этом дворце, поскольку большую часть времени он со своими головорезами проводил на Орфее, находившемся в сутках лета от Бронтзее.

На Орфее был скверный воздух и повышенная радиация, зато Ламброзо – так звали наемника – был там самым главным.

Ему подчинялось все население планеты, насчитывающее четыреста семнадцать человек. Когда-то их была целая тысяча, заключенных, которые оказались в тюремной барже, оторванной от причала гравитационной бурей. Люди Хубера поймали эту баржу, и тогда он предоставил заключенным самим решать, возвращаться ли им в правительственную тюрьму или попробовать выжить на Орфее.

Поначалу все выбрали Орфей, но климат этой планеты не всем пришелся по вкусу. Люди стали умирать, а затем подняли бунт. Однако Ламброзо с верными ему уголовниками жестоко подавили восстание, оставив в живых только самых лояльных.

Чтобы этой колонии не было скучно, весь ее личный состав по желанию Хубера занимался изучением военного дела и тренировками. В остальном никакой нужды они не испытывали. Получали жалованье, а раз в три месяца их, сменой по пятьдесят человек, – возили на орбитальный бордель.

– Когда Хуберу показалось, что уголовники уже чему-то научились, он начал посылать их в качестве охраны на неответственные рейсы. Люди Ламброзо справлялись, не безобразничали и со временем превращались в настоящие штатные единицы великой империи Эдгара Хубера.