Афины и Акрополь - Елена Николаевна Грицак

Необычность аттической денежной системы можно объяснить ее происхождением от вавилонской, в которой денежная единица под названием «талант» делилась на 60 мин. Если афинский серебряный талант выпускался в виде монеты, то ее вес составлял около 26 кг. Известно, что в зависимости от массы он определялся как легкий, тяжелый и царский. Таким образом, аттическая монетная система включала в себя:

1 талант = 60 мин = 6000 драхм = 36 000 оболов;

1 мина = 100 драхм = 600 оболов;

1 драхма = 6 оболов;

1 обол = 6 медных халков.

Менялы за 1 халк давали 2 лепты, дважды отсчитывая самую мелкую разменную монету. При Солоне в городе чеканились дидрахмы (2 драхмы), тетрадрахмы (4 драхмы), а также полуоболовые, двухоболовые и четырехоболовые монеты. Единственной золотой монетой был статер, равный 20 серебряным драхмам, но его, как и железные деньги, чеканили редко.

Символами на греческих монетах служили образы богов, растительные мотивы, изображения животных и птиц. Все они были связаны с наименованием города или края либо с местной традицией. На оборотной стороне афинских монет красовалась голова Афины, тогда как на аверсе помещалось изображение совы – сопутствующей ей мудрой птицы. Столь привычного сегодня обычая увековечивать на деньгах образы государственных мужей греки не знали. В свое время, как исключение, на отдельных монетах, правда ненадолго, появился портрет Александра Македонского. Помимо символов, на металлических денежных знаках помещались дата выпуска, наименование города, имена правителей или чиновников высокого ранга.

Чеканились древнейшие монеты весьма примитивным способом: уложенный под штемпель кусок металла расплющивался молотком до появления на поверхности четкого отпечатка. В Афинах оттиски впервые начали делать на обеих сторонах монеты. Тяжелая работа осложнялась тем, что каждый металлический кружок приходилось обрабатывать отдельно, но даже самый способный мастер не мог придать ему безупречную форму.

Афинские деньги: 10 драхм, 4 драхмы, 1 драхма, 1 обол и 1 / 4 обола

По словам римского историка Плиния Старшего, «деньги дали начало алчности, ибо появилась возможность заниматься ростовщичеством и наживаться без труда». Самым доходным, хотя отнюдь не легким занятием являлось изготовление фальшивых денег. Первые сведения о фальшивомонетчиках можно почерпнуть из трудов Геродота. Почтенный историк утверждает, что во второй половине VI века до н. э. спартанцы захватили остров Самос. Побежденный тиран Поликрат выплатил большую сумму дани поддельными «монетами из позолоченного свинца, а захватчики, получив эти деньги, отплыли домой». Подделка во благо отечества получила широкое распространение. В последующие века любители быстрой наживы открыли немало способов изготовления денег. Практически во всех полисах промышляли фальшивомонетчики, вовлекавшие в шайки мастеров монетного двора. Однако в Греции этот малопочтенный промысел преследовался жестоко и не достиг такого размаха, как в имперском Риме.

Гефестион

В древности от греческого рынка к римской агоре вела широкая прямая улица. Теперь руины зданий соединяются узкими переулками с небольшими домами и лавочками, где продаются сувениры для туристов. Территория старой рыночной площади по-прежнему ограничена скалой Ареопаг и высоким холмом Колонос Агорос, на котором более двух тысячелетий возвышается строгая дорическая колоннада храма Гефеста.

Древние греки не жалели средств на общественные здания, уделяя особое внимание храмам. Святилища, по сути, являлись жилищами богов-покровителей города, но возведение их не ограничивалось простыми строительными операциями. Для устройства частного дома достаточно было подвести фундамент, сложить из дерева стены, укрепить вертикальные поверхности балками и увенчать простую конструкцию двускатной крышей. Обиталище бога строилось иначе: огромному сооружению полагалось стоять на холме, следовательно, быть открытым взору, ветру и палящему солнцу. Для защиты стен от сырости крышу немного расширяли, укладывая на манер широкополой шляпы с краями, опиравшимися на столбы. Со временем деревянные опоры преобразились в мраморные колонны, а само здание уже ничем не напоминало частный дом.

Крепкие, красивые, богато украшенные храмы греков воплощали в себе гордость нации, ее образованность, достаток и в меньшей степени религиозное рвение. Сияя белизной на фоне изумрудной зелени и ярко-синего неба, они воспринимались не как простые здания, а скульптурные памятники. Люди редко проходили внутрь, обычно собираясь у главного входа. Граждане с восторгом обозревали величественные постройки, наслаждались прекрасным зрелищем, испытывая гордость за своих соотечественников, сумевших создать подобную красоту. Внутренние помещения были доступны только жрецам и немногим из молящихся. Подобно обычным городским домам, мраморные храмы даже богу казались временным пристанищем. Его существование проходило на небесах, а веселая афинская жизнь – под открытым небом, на улицах и площадях, где эллины проводили время от рассвета до глубокой ночи.

Храм Гефеста

Основой большинства культовых построек являлись колонны и перекрытия. Зодчие соединяли эти элементы по способу, выработанному еще в глубокой древности, когда стволы деревьев использовались как опора для кровли. В архаические времена сложился характерный для Древней Греции тип храма с фронтоном, фасадными портиками, множеством статуй и замкнутой колоннадой вокруг наоса – главного помещения, или собственно святилища, где находилось скульптурное изображение божества.

Поиски идеальной красоты, стройности, гармонии привели к появлению ордерной системы, определявшей вид и взаимосвязь всех частей здания. С особой тщательностью регулировалось соотношение высоты и толщины колонн с размерами крыши. Строгое следование канонам позволяло достичь особого зрительного эффекта: греческие храмы не подавляли излишним величием. Не будучи громоздкими, приземистыми либо слишком высокими, они радовали глаз легкостью, изяществом, благородной красотой.

Все детали архаичных построек подчинялись двум ордерным системам – строгой дорической и более изысканной ионической. Первый стиль напоминал о мужественном, твердом и несколько мрачном характере дорийцев. Колонна дорического ордера не имела базы, ее ствол прорезали вертикальные желобки-каннелюры. Мраморные стволы сообщались с перекрытием через капители. Нижней их частью являлся эхин (от греч. echinos – «еж»), исполненный в виде плоской, круглой в плане детали с криволинейным профилем. Он служил опорой для абака – квадратной плиты, на которую опиралась самая эффектная часть сооружения. У греков она обозначения не имела, но архитекторы Нового времени назвали ее французским словом «антаблемент», разделив по горизонтали на архитрав, фриз и карниз. Широкая полоса фриза, напротив, членилась по вертикали: гладкие плиты с тремя желобками (триглифы) чередовались с плоской скульптурой (метопы). В некоторых архаичных постройках в этих местах крепились деревянные балки перекрытия, и триглифы могли быть художественным напоминанием о них.

Мягкий, свободный, жизнерадостный ионический декор отражал нравы афинского общества: тонкая резьба, высокий пьедестал, стройные колонны с базами и каннелированными стволами, увенчанными завитками (волютами) в виде бараньих рогов. Такие украшения отвечали духу беззаботного ионийского племени, потомками которого считали