Похититель снов - Стивен Рэй Лоухед
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я обещаю, что больше никаких недоразумений не случится, — пробормотал Спенс и с некоторой поспешностью предложил: — Давайте начнем с того, что должны были сделать вчера вечером.
Пока они готовили лабораторию к следующей серии экспериментов, душевное состояние Спенса пришло в норму, вернулось нечто похожее на утреннюю бодрость. Он действительно чувствовал себя лучше, чем в последние несколько недель. А ведь могло обернуться и по-другому, потребуй Тиклер смены руководителя. Мало того, что это означало бы замедление, если не остановку, работы, Спенс предстал бы перед Советом в невыгодном свете.
В конце концов, он даже ощутил некоторую признательность Тиклеру за выговор. Ведь он давно ждал чего-то подобного, даже нуждался в выволочке, чтобы снова сосредоточиться на работе. Да и Тиклера стоило пожалеть: немолодой уже ученый с докторской степенью C-уровня вынужден работать ассистентом, в то время как люди помоложе уверенно занимают места, на которые он мог бы претендовать. Определенно, его есть за что пожалеть.
Проходя мимо поста управления, Спенс мельком взглянул на большой выключенный экран контроля. В его серебристой глубине отразился довольно молодой человек, едва ли достигший тридцатилетнего возраста, худощавый, чуть выше среднего роста. Большие темные глаза смотрели из-под каштановой копны волос. Сколько их не причесывай, они всегда кажутся растрепанными. Лицо умное, а выдвинутая вперед челюсть говорит о целеустремленности, граничащей с упрямством. Такое лицо плохо приспособлено для отображения ярких эмоций, но дело спасал чувственный рот над подбородком, разделенным глубокой складкой.
Ладно. Хватит предаваться самосозерцанию. Пора за работу. И работа началась. Сегодня все было иначе, чем вчера, они много успели сделать, готовя следующий этап экспериментов со сном. В перерыве Спенс зашел в игровой зал и побаловал себя часиком своей любимой голоигры «Крысиные бега». Игра последнего поколения с биологической обратной связью откликалась на ментальные и эмоциональные рефлексы игрока. В нынешнем хорошем настроении Спенс быстро набрал полмиллиона очков, прежде чем крысы поймали его и пришлось уступать место группе нетерпеливых кадетов. Он покинул шумный зал и решил прогуляться по своей любимой тропинке среди папоротников Центрального парка.
Спенс вошел в парк, постоял, глубоко вдыхая пахнущий землей воздух, а потом даже закрыл глаза, подставляя лицо отраженным щитом лучам солнечного света. Из расслабленного состояния его вывел шорох за спиной. Он неохотно повернулся, чтобы позволить человеку пройти, и уперся во внимательный взгляд фарфорово-голубых глаз, окаймленных длинными темными ресницами.
— Вы! — Спенс невольно отпрянул.
Девушка рассмеялся и весело ответила:
— Я так и думала, что это вы. Я никогда не забываю лица.
— Вы меня напугали. Я не ожидал…
— Неважно! Я на вас охотилась. Но вы так неожиданно передвигаетесь. Я чуть не потеряла вас пару раз.
— Вы? Охотились?
— А как мне еще было извиниться? А тут случайно заметила вас в вестибюле — я обычно прихожу в парк, каждый день.
— Извиниться? За что? — Спенс понимал, что надо бы промолчать, но почему-то не мог.
— Ну как же! За мое вчерашнее поведение. Я не имела права так с вами обращаться. Очень непрофессионально с моей стороны.
— О, все в порядке, — пробормотал Спенс.
А девушка продолжала беззаботно болтать.
— Просто дело было в конце смены, и у меня уже голова шла кругом. А когда я устаю, у меня все идет наперекосяк. И вообще, папы так долго не было, а я без него не справляюсь с делами.
— Папы? — Спенс ощутил внутренний толчок.
— Ох, прошу прощения. Вечно я забегаю вперед.
— Вы хотите сказать, что ваш отец — директор «Дженерал Моторс»?
— Да, он — начальник колонии.
— Так вы — его дочь? Я не ожидал…
— Вот именно, — засмеялась она.
— Вы на него работаете? Я имею в виду…
— Ну, не совсем так. Я просто помогаю иногда, когда его нет, а ассистенту нужно отлучиться. Почему бы и нет? Все равно мне больше делать нечего.
— Вот это да! — вырвалось у Спенса. Он просто умирал от желания сказать что-нибудь умное, но, как на зло, в голову ничего не приходило. Как был идиотом, так и остался, ругал он себя.
— Я имею в виду, как ученому. А экспедиция на Марс меня совсем не привлекает.
Спенс слышал о таких «экспедициях», как она их называла; по крайней мере, раз в триместр в университете отбирали лучших и устраивали им полет на одну из внеземных баз, чтобы своими глазами посмотреть, как там идет работа. Марс, без сомнения, был очень заманчивым выбором. Любой из побывавших там существенно повышал свой рейтинг.
— И когда же должна состояться… э-э, экспедиция? Это ничего, что я интересуюсь? Не хотите немного прогуляться? Меня зовут Спенсер. Спенс.
— Я знаю. Я заглянула в ваше дело, доктор Рестон. — В ответ на его удивленный взгляд она пояснила: — О, это было несложно. Я же говорила, что никогда не забываю лица. А потом, ваш штрих-код на комбинезоне...
— Да-да, — Спенс торопливо покивал. Они медленно побрели среди папоротников и лиственных деревьев. Но теперь к обычному запаху тропического леса примешивалась нотка нового аромата. Духи… Лимон, кажется, решил он.
— Меня зовут Ари. Это сокращение от Ариадна, но если вы когда-нибудь мне позвоните и назовете меня так, я не стану с вами разговаривать.
У Спенса мелькнула мысль, что это будет весьма прискорбный финал их знакомства, но тут же подумал, что почти ничего о ней не знает.
— Х-м, — он наморщил лоб. — Ариадна — это греческая мифология. Дочь критского царя Миноса. Она дала своему возлюбленному Тесею клубок ниток, с его помощью он выбрался из лабиринта и спасся от минотавра…
— Великолепно! — Она рассмеялась и даже захлопала в ладоши. — Один человек из тысячи помнит этот миф.
— О, это же классика, — заметил Спенс с притворно-серьезным видом. — Ари. Хорошее имя. Мне нравится.
— Мне ваше тоже понравилось. — Они остановились. Спенс повернулся, чтобы посмотреть на нее, и почувствовал, как плавятся его нервы.
— Было приятно с вами поговорить, — сказала она. — Мне пора. Может, мы еще встретимся как-нибудь. — Она подумала, выбирая форму прощания. — До свидания. — После чего быстро повернулась и нырнула под большую ветку над тропинкой.
Спенс смотрел, как она уносится
