Тени Предтеч - Виктор Козырев

тому времени я уже был сержантом, а Мишаня Филиппов ефрейтором, и за нашими плечами был год службы, вернее, год войны. Поэтому недавно призванный рядовой Александр Костин, поперхнулся табачным дымом, дёрнулся, пытаясь встать по стойке смирно, но махнул рукой, заметив, что мы ржём.

Вообще Саша, был отличным парнем, из которого со временем мог бы получиться неплохой космодесантник. Поэтому я его всегда выделял из остальных бойцов подтягивал ему огневую подготовку, давал дополнительные нагрузки. Ему это не слишком нравилось, но я старался сделать так, чтобы он пережил свою первую операцию.

— Очень смешно, — пробормотал Костин.

Правда, какие политзанятия, на которых отсутствует секретарь комсомольской первички и его заместитель?

Да в перерывах между боями на мне ещё висела и общественная работа. Отличник, комсомолец, вперёд и с песней. Наш предыдущий старший сержант с большим удовольствием сбросил на меня эту должность, всего три месяца прошло после того, как я появился на Полигоне. Тогда я ещё не расстался с мечтой стать офицером, поэтому охотно взялся за общественную нагрузку. Спустя год, я уже не горел желанием получить погоны со звёздами, но комсомольской работой занимался с удовольствием, тем более что в условиях войны, от меня особо много и не требовали. Так, следить за настроениями, пресекать пораженческие разговоры, следить за морально-нравственным состоянием вверенной мне первичной организации. С последним получалось не очень, но об этом позже.

Филиппов тем временем решил немного пошакалить.

— Есть чё? — спросил Мишаня, у Костина.

В ответ тот показал пачку «Астры» без фильтра. Филиппов скривился. Я тоже поморщился. Всё-таки стрелять у духов, это последнее дело. Тем более что им и не выдают нормальные сигареты. Вздохнув, протянул Мише свою пачку, той же «Астры», но с фильтром. Мишаня взял сигарету.

— Богато живут наши сержанты, — прогудел он.

— Хамить не надо людям, — оборвал его я.

Мишаня снова разинул пасть, чтобы высказаться, в очередной раз, но я наступил ему на ногу, потому что как раз показался тот человек, в адрес которого он и хотел наговорить гадостей.

Полина Новикова, тоже ефрейтор. Шикарная, грудастая блондинка с весьма симпатичной мордашкой, скользнула к нам в курилку. И что сказать… хороша Маша, но не наша. Она была возлюбленной младшего лейтенанта Терёхина, а до того крутила шашни со старшиной Орловым. За это она получила, от завистливой солдатской массы, прозвище «переходящее знамя», о котором не догадывалась бы, если б не Мишаня. У которого было две проблемы: невоздержанный язык, и слишком громкий голос, последствия того, что в детстве он оглох на одно ухо. Слух вернули, но он до сих пор, даже шёпотом умудрялся говорить очень громко и неудивительно, что Новикова, услышала несколько раз, как он обсуждает её. И с тех пор общение, между ними стало исключительно по уставу. А вот ко мне она относилась очень хорошо, наверное, потому что я пресекал подобные разговоры. Сам я был склонен соглашаться со слухами, но болтать об этом не надо. Можно накликать неприятности. Мамлей наш, мужик свойский, но может, обидится.

Полина поморщилась от табачного дыма. Не сказать, что мы много накурили, но просто, кто курил «Астру» без фильтра, знает, махорка там ядрёная, а если её курить на позициях, но противник может пожаловаться в гаагский трибунал, на применение химоружия. Хотя наши инопланетяне, жаловаться не будет.

— Привет, Полин, — улыбнувшись, сказал я. — Как там, в женской казарме?

— Здравствуй. Лучше, чем в мужской, — дежурно отшутилась девушка.

Она протянула мне три пачки, той самой «Астры» с фильтром.

— Остальные я Лёше отдам, — сказала она своим ровным, с лёгким холодком, голосом.

Она всегда так говорит, даже когда шутит. Но только не в боевой обстановке. Видел я её в деле, повоевали плечом к плечу и она мне спину прикрывала и я её вытаскивал не раз, а потому разговорчики пресекал. Ефрейтора ей дали заслуженно, а не за постельные подвиги, а её отношения с кем-то, это её дело. Может быть, у неё потребности такие, мало ли. А может, и мне, чего перепадёт, вдруг случится, всякое ведь бывает. Короче, не нашего ума дело и лучше не выделываться лишний раз.

Я кивнул и от души поблагодарил девушку. Табачного довольствия нам полагалось пять пачек в неделю. До армии я не курил, но буквально за год стал заядлым курильщиком и пяти пачек мне не хватало. На Земле этот вопрос решался проще, а на Полигоне приходилось выкручиваться. Не было там тогда никаких магазинов, весь осуществлялся централизованно, а привезённое распределялось. Одним из способов было подружиться с некурящим воином советской армии, каких здесь было очень мало. Даже приличные девушки начинали смолить как паровоз, после двух месяцев службы. Но Полина пока держалась.

— За учебники спасибо, — сказала она и удалилась, слегка покачивая бёдрами.

Это был не обмен. Просто на прошлой неделе, я вызвался добровольцем (как-то у меня вошло это в привычку) помочь разгрузить книги, в университете. Те в благодарность дали мне несколько списанных учебников и добавили художественной литературы. Не особо интересной, иначе бы не дали. Учебники я сразу сплавил Новиковой, она не раз говорила, что после службы продолжит учёбу в Политехническом. Предупредил, что старые и списанные. Но всё равно, пришлись к месту.

— Ты смотри, что с нашим рядовым, — снова разинул пасть Мишаня, едва Новикова отдалилась на расстояние, с которого она точно не услышит вопли ефрейтора Филиппова. — Аж слюна потекла!

Избавиться от дурацкой привычки обсуждать товарищей, я пока не смог его заставить, но, по крайней мере, научил его соизмерять мощность глотки и вводить людей в искушение, набить ему морду.

Костин снова закашлялся и стал сплёвывать махорку.

—