Влюблен и верен - Лейн Сорейя

Пенни, застыв, слушала рев заведенного двигателя автомобиля и шуршание шин по подъездной дорожке.

Она не верила, что осталась одна.

Не в силах больше сдерживаться, она разрыдалась. Слезы заливали лицо, но она не пыталась остановить их. Пенни лишь прикрывала рот руками, чтобы приглушить всхлипы, разрывающие ее грудь.

Никогда в своей жизни она не чувствовала себя так одиноко, как сейчас.

Глава 4

— Идиот, придурок, неудачник… Мне продолжать?

Даниэль нахмурился — как и его брат. Да, он все испортил, но не стоит постоянно напоминать ему об этом! Он и сам прекрасно понимает, что натворил.

— Все, прекрати! — поморщившись, прорычал он в ответ.

Том поднял брови:

— Прекратить? Ты здесь спишь на моем диване, в то время как твоя потрясающая жена лежит в вашей постели. Одна.

Даниэль закрыл глаза. Черт, если бы можно было заставить Тома замолчать! Но жестоко будить мать стуком в дверь среди ночи. И уж тем более — напрашиваться на ночлег к своим женатым друзьям, уверенным, что в этот час он спокойно спит рядом со своей Пенни…

— Серьезно, Даниэль! Я просто не понимаю…

Даниэль поднялся, скинув одеяло.

— Достаточно, Том! Я не могу ничего изменить. Ясно?

Том сомкнул руки, как будто стараясь удержать себя, чтобы не врезать брату.

— Всегда можно что-то сделать.

— Например?

Даниэль был бы рад любому совету. Все, к чему он стремился, — это найти способ как-то все исправить за несколько ближайших дней.

— Я могу сказать только одно. У тебя удивительная жена. Ради такой женщины я бы сделал все что угодно. Но тебе удалось все разрушить. Мои поздравления.

— Ты думаешь, я не понимаю? — Даниэль почти кричал. — Если бы я мог вернуть Пенни!

— Вы были такие разные, Даниэль… — произнес брат мягко.

Теперь обвинения и упреки казались Тому неуместными.

Даниэль стиснул зубы. Но он не мог больше молчать. Пришло время признаться. С кем же еще ему советоваться, если не со своим братом?

— Я так скучаю, Том. Мне не хватает ее…

Его брат поднялся, вытащил две бутылки пива из холодильника. Одну протянул Даниэлю:

— Ты имеешь в виду Пенни?

Шумный вздох вырвался из легких.

— Конечно же Пенни, но и службу тоже. Я знаю, мне следовало бы радоваться, что я вернулся, но мне было так сложно без Пенни… Я скучал по друзьям, по полетам в своем «Южном ястребе», по сложным заданиям. Мне было чертовски плохо.

Том молчал, медленно потягивая пиво.

— А теперь я остался один и ненавижу себя за то, что все разрушил! — Уставившись в потолок, Даниэль пытался взять себя в руки. — Я все потерял. Не понимаю, как я мог быть таким эгоистом. Сломал жизнь и себе, и Пенни. Если бы она позволила объяснить, что я пережил…

Том больше не злился и хотел как-то помочь Даниэлю:

— Ты, конечно, наломал дров, брат, но теперь ты должен постараться все уладить. Ради себя. Ради Пенни. Ради Габи.

Даниэль задумчиво крутил холодную бутылку в руках.

— Даже если она станет тебя слушать, это был твой выбор со всеми вытекающими последствиями. Ты не можешь перекладывать вину на Пенни. — Голос Тома был суровым, но смотрел он по-прежнему с сочувствием. — Я не могу представить свою жизнь без армии. Но Пенни — твоя жена, Дэн. Не важно, как трудно тебе было. Она важнее. Это же Пенни!

Том был прав, как обычно.

Ночную тишину прорезал резкий звук. Даниэль не сразу сообразил — звонит его телефон. Он достал его из кармана и чуть не выронил, когда увидел номер вызывающего абонента.

— Кто там? — спросил Том.

— Дом, — помедлив, хрипло ответил Даниэль.

Брови Тома удивленно поднялись. Слишком поздно для звонка от Габи.

Даниэль поставил пиво и ответил на звонок.

— Даниэль? — послышался в трубке слабый, дрожащий голос жены.

— Пенни, что случилось? Габи в порядке?

— Я думаю, тебе нужно прийти домой.

Даниэль обрадовался, что не успел открыть бутылку пива. Он не мог бы сесть за руль после горестных возлияний.

— Я приеду быстро, как только смогу.

— Спасибо, — шепнула она, прежде чем повесить трубку.

Даниэль посмотрел на одеяло с подушкой, лежащие на диване, затем — на Тома.

— Отправляйся, живо, — сказал брат.

Теперь Даниэль знал, что делать. Он расправил джинсы, пригладил волосы и схватил ключи.

— Я позвоню завтра, — кинул он через плечо.

— Не беспокойся, я буду на празднике.

День рождения! Он почти забыл. Попрощавшись взмахом руки, он исчез за дверью.

Не важно, зачем Пенни позвала его. Он на все готов ради нее. Ей никогда не придется просить его дважды.

Он был идиотом. Однажды…

В то время, когда они жили вместе, и в годы их службы Даниэль всегда был верен жене. Никогда даже не думал об измене. Он сделал глупость один раз и будет сожалеть об этом до конца своих дней.

Том прав. Это последний шанс все исправить.

Глава 5

Пенни ждала мужа в коридоре. Никогда она не чувствовала себя такой безнадежно бесполезной. Конечно, подслушивать не стоило бы, но она не могла удержаться.

— Почему ты бросил меня, папа? Мне было страшно.

Пенни закрыла глаза.

— Я не бросал тебя, Габи. Мама осталась здесь, а я лишь навестил дядю Тома.

— Но сейчас ночь.

Пенни улыбнулась. Габи только пять лет, но обмануть ее непросто.

— Милая, я думал, ты захочешь провести некоторое время вдвоем с мамой.

Ответа не последовало. Пенни хотела уйти, действительно хотела, но ее ноги отказывались слушаться.

— Она не так, как ты, уложила меня опять в постель, когда я проснулась.

Смех Даниэля отозвался в ее сердце болью.

— Нет правильного способа укладывать маленьких девочек в кровать, мисс, — сказал он решительно, — при том, что их очень любят и целуют на ночь.

Снова тишина.

— Ведь мама поцеловала тебя?

Пенни задержала дыхание. Она надеялась, что Габи кивнула. Конечно, она поцеловала дочку! Целовала так много раз, что с трудом смогла остановиться…

— Значит, мама уложила тебя правильно, разве нет? — продолжил Даниэль.

— Но тебя не было там, в вашей постели, когда я пришла…

— Мама очень устала, и я оставил постель в ее распоряжении. Чтобы она могла свободно расположиться и спокойно отдохнуть.

Об этом они не подумали совсем.

Пенни заставила себя сдвинуться с места и направилась в гостиную. Она не хотела больше это слушать.

В кухню вошел Даниэль:

— Пенни?

Она готовила какао, медленно помешивая деревянной ложкой кипящую жидкость в ковшике.