Кошки-мышки - Алексей Костарев

Альвария и Каталина сноровисто раздели Лилит догола и стали чем-то натирать её тело. Затем поднесли ей к губам стакан со светлой жидкостью. Лилит послушно выпила. Ведьмы уложили девушку на алтарь, заставили широко раздвинуть ноги и встали по обе стороны алтаря.

Цербер, так и не снявший маску, приволок откуда-то огромный барабан, поиграл в руке войлочной колотушкой и с оттяжкой ударил по мембране.

— Бумм! — гулко разнеслось по залу.

— Один! — выдохнула толпа.

— Бумм!

— Два!

— Бумм!

— Три!

Всего ударов было семьдесят семь — по числу находящихся в подчинении у фельдмаршала адских войск Вельзевула демонских легионов. После семьдесят седьмого удара Альвария подошла к жаровне и бросила в неё горсть порошка. К потолку взвился белый дым.

Тотчас, словно по волшебству, загорелись чёрные свечи. Катя понимала, что тут не обошлось без технических средств, но как это было проделано, осталось для неё загадкой. Лилит лежала на алтаре, с блаженной улыбкой глядя на пламя свечи. В питьё, которое ей дали, наверняка был подмешан наркотик.

Катя поёжилась. Спектакль становился жутким.

Одеяло, занавешивавшее вторую дверь, сорвало, словно ветром. В дверном проёме стоял Мастер. Катя смотрела на него — и не узнавала. В неверном, колеблющемся свете факелов он выглядел истинным демоном, изринутым на землю из ада.

На Мастере был чёрный бархатный плащ с непомерно широкими рукавами, резко контрастирующий с неестественной бледностью лица. Зрачки Мастера расширились настолько, что не стало видно радужной оболочки, и горели странным огнём. «Атропин? Первитин? Эфедрон, или ещё какая наркота?» — гадала Катя.

В правой руке Мастер держал клинком вверх обнажённый меч. Меч, в отличие от деревяшек толкиенистов, был настоящим и казался отточенным очень остро. Мастер шагнул в зал, обвёл собравшихся невидящим взглядом, прошёлся кругом по залу и подошёл к алтарю.

Альвария подала ему чашу с кровью. Каталина продолжала стоять в полной неподвижности, как образцовый дневальный на тумбочке. Мастер обмакнул в кровь левую руку и покропил на четыре стороны. Каждый раз при этом он рисовал мечом в воздухе перевёрнутый крест. Затем Мастер брызнул из чаши на распростёртое тело Лилит. За время всех этих действий на его лице не шевельнулся ни единый мускул.

«Если он псих, то стопроцентный, если актёр, то гениальный», — пробормотала Катя. К счастью, никто не обратил на неё внимания.

— Люцифер, дух свободный, дух гордый и светлый! — воззвал Мастер. Каждое слово падало тяжело и гулко, будто удар в большой барабан. — Люцифер, отец наш, сладостен звук твоего имени! Люцифер, который есть Свет, Любовь и Радость, осени нас своею дланью! Не оставь нас до конца мира и после него, и да пребудут с нами воины твои — Молох, Астарот и Баал-Зебуб!

Запрокинув голову назад, он встал перед изображением Бафомета, над лежащей Лилит.

— Люцифер, отец наш! — повторил Мастер. — Душа возлежащей на твоём брачном ложе жаждет воссоединиться с тобой. Примешь ли ты её?

Звук, донёсшийся снаружи, мог быть чем угодно — песней заплутавшего пьяного, воем собаки, стоном ветра в недоделанной системе вентиляции, но он, случившись так кстати, был воспринят присутствующими как утвердительный ответ Сатаны.

— Омен, — сказал Мастер.

— Омен, — эхом откликнулся зал.

— Веришь ли ты, что Сатана есть Свет и Радость? — спросил Мастер Лилит. Она слабо кивнула.

— Веришь ли ты в его торжество над Адонаи?

Лилит кивнула снова.

— Готова ли ты принять его в себя?

— Да, — шепнула девушка.

Над обнажённой Лилит сверкнул меч. Катя зажмурилась. Но когда Катя открыла глаза, она увидела, что клинок проносится на безопасном расстоянии от тела Лилит, не задевая кожи. Наверное, это и означало «жертвоприношение понарошку».

— Сатана, отец мой! — закричал Мастер. — Пусть дух твой войдёт в меня, и ты возрадуешься!

Он передал меч Каталине и распахнул плащ. Под плащом у него не оказалось ровным счётом ничего, даже плавок. Мастер опустился на посвящаемую неофитку и жадно впился губами в её губы.

Тело Лилит выгнулось. Она вскрикнула. Цербер в такт движениям Мастера исступлённо колотил в барабан.

Наконец, Мастер сполз с почти бесчувственной девушки. Между её раздвинутыми ногами на алтаре рубиново блестели капли крови.

— Отец наш рад, — объявил Проводник к Радости. — Консуматум эст.

Он пересёк зал и утомлённо воссел на трон. Альвария и Каталина подхватили Лилит под руки и куда-то увели. Возвратившись, они наполнили вином ту же самую чашу, из которой дьявольский посвятитель кропил храм, и принесли чашу Мастеру.

— Братья и сёстры! — призвал он. — Люциферу отрадно созерцать вашу радость. Причаститесь из Чаши Радости!

Чаша пошла по кругу. Вино тоже содержало какие-то психотропные добавки, потому как с Катей через несколько минут после причащения случился приступ эйфории. Все вокруг сделались милыми и родными, братьями и сёстрами, а Мастер — так тот казался самым старшим, любящим и заботливым братом. Кто-то притащил магнитофон. Что играло, Катя не запомнила, но это и не имело значения — главное, что музыка была ритмичной и быстрой. В помещении стало жарко от дыхания и огня факелов. Катя безо всякого стеснения стащила с себя футболку и сорвала лифчик. Случайно столкнувшись с Каталиной, Катя в припадке вселенской любви расцеловала её.

Из гущи танцующих, смеющихся и братающихся выскочила голая Лилит и бросилась Кате на шею.

— Кэт, я думала, что будет страшнее! Теперь я посвященная! И королева бала! А тебе дату посвящения ещё не сказали?

— Пока нет. Лилит, ты такая прикольная! И вообще, здесь все такие классные!

Потом кто-то обнимал Катю сзади, бесстыдно лаская её соски, и Кате это было совсем не противно. Мастер сидел на троне, усадив к себе на колени Лилит, пил вино, часто и громко смеялся.

Катя заснула поперёк постеленных в ряд матрасов, среди обнажённых и полуобнажённых тел. И только утром, придя домой совершенно разбитой, она обнаружила, что из кармана пропал крестик.

Глава 5 Попалась

Прошли сутки, прежде чем Катя собралась с мыслями и раскрыла блокнот. Она перечитала свои предыдущие записи и стала задумчиво выводить иероглифы в углу чистого листа.

Катя недоумевала, что заставило её во время шабаша потерять голову и отдаться во власть всеобщего безумия — срывать с себя одежду, носиться в экстазе по залу и обниматься со всеми подряд. Было ли это вызвано обстановкой или действием наркотика? И что это был за наркотик? На первом курсе она пробовала «травку» и таблетки, но ни то, ни другое не оказывало на неё такого воздействия.

«Внутренность дьявольского храма озарялась светом пылающих факелов. Служитель Сатаны вышел из задней двери с мечом в руках», — написала Катя и нервно бросила ручку. Работа не клеилась. Фразы получались казёнными и невыразительными. Решив пройтись, она сунула блокнот в сумку, повесила сумку на плечо и вышла из дома. На ходу ей всегда думалось легче.

На улице пахло надвигающейся грозой. Катя бесцельно брела, то и дело натыкаясь на прохожих, и прокручивала в голове будущие строчки.

«Он обрызгал жертвенной кровью возложенную на алтарь обнажённую девственницу и воззвал к Люциферу…»

— Кэт! — окликнули её сзади. Катя оглянулась. На всех парах к ней мчалась Лилит.

— Кэт! Как здорово, что я тебя встретила! — затараторила она. — Я сейчас еду к Мастеру. Он пишет картину и центрального персонажа хочет писать с меня. Поехали со мной!

— А я не помешаю? — усомнилась Катя.

— Наоборот! Ему как раз нужна вторая натурщица!

Немного поколебавшись, Катя согласилась. Статью заклинило, и не было никакого резона упускать возможность ещё раз пообщаться с героем статьи. А вдруг это даст толчок «зависшим» Катиным мозгам?

Мастер щеголял в заляпанных краской джинсах. На месте отодвинутого в угол стола стоял похожий на жирафа-мутанта самодельный мольберт, а в центре комнаты непонятно зачем был установлен упирающийся в потолок наскоро обтёсанный столб. Катя тщетно пыталась взять в толк, как Мастер сумел затащить такую громадину в дом, водрузить и закрепить, если только ему не помогала в этом нечистая сила.

Фон начатой картины плавно перетекал от огненно-алого до тёмно-бордового. Передний план занимало окружённое языками пламени ложе, на котором, как объяснил Мастер, должна была возлежать в объятиях крылатого демона раздетая девушка. Роль этой самой девушки и предлагалось исполнить Лилит. Кто будет позировать для создания образа демона, художник не сказал. Вместо этого он посадил Катю в кресло, а Лилит скомандовал разоблачиться до полного естества и лечь на диван.

— Так, подопри голову рукой. Отодвинь локоть дальше. Хорошо. Теперь немного откинь голову и вальяжно развались. Помни, что ты — Королева Ада, возлюбленная Дьявола, отдыхающая рядом с ним после ночи любви.