Очерк истории Особого комитета по устройству в Москве Музея 1812 года - Лада Вадимовна Митрошенкова

закупка для Музея различных предметов. Как правило, такие предложения Комитету исходили от В.А. Петрова. Но если до открытия выставки решения о закупках принимались, как правило, без особых возражений, то после ее завершения В.Г. Глазов заявил свой категорический протест против приобретения чего-либо до завершения работ по приспособлению Арсенала. «Что и было принято».

Вопросы, связанные с подготовкой, проведением и закрытием юбилейной выставки занимали, безусловно, основное место на всех заседаниях этого года. Бюро регулярно отчитывалось о принятых им решениях по структуре и организации выставочных залов; о поступлении предметов от различных экспонентов; запрашивало дополнительные ассигнования; выносило на обсуждение порядок посещения выставки; вносило предложения о представлении к наградам «наиболее крупных жертвователей»; согласовывало сроки открытия и закрытия выставки.

Особое внимание Комитет, поневоле, должен был обратить на вопросы, связанные с выпуском выставочного каталога: этикетаж на выставке не был предусмотрен, и все «пояснения» для посетителей помещались в каталоге (который каждый желающий мог приобрести при входе). Каталог, содержавший не только перечень предметов (по номерам), но и довольно подробный рассказ о событиях Отечественной войны 1812 года, а также походов 1813–1814 годов, едва успели выпустить к сентябрю 1912 года. В ноябре Бюро предложило переиздать каталог в подарочном варианте, богато проиллюстрировав его, чтобы можно было поднести в дар императору и другим высочайшим особам. Однако решение этого вопроса затянулось, а при очередном его обсуждении, уже в марте 1913 года неожиданно с резкой критикой содержания вступительных статей каталога выступил член ИРВИО генерал-майор П.Н. Симанский, которого поддержали некоторые члены ОК. В результате, переиздание было отложено22, а оставшиеся экземпляры каталога изъяты из продажи.

Несмотря на напряженную работу по подготовке к выставке, в которую были погружены все члены ОК, им пришлось довольно много заниматься и приспособлением под Музей здания кремлевского Арсенала, точнее — его сенатского фаса, официально переданного Комитету постановлением Военного совета от 14 апреля 1912 года. К 19 июля несколько помещений этой части здания, освобожденные военным ведомством, были приняты. Другие комнаты, как выяснилось, могли быть освобождены лишь через несколько лет. Проект приспособления выделенных помещений под Музей и смету на эти работы архитектор Иванов-Шиц готовил более полугода, после чего несколько месяцев смета проходила согласования, проверки и уточнения (до 19 марта 1913 года).

Активно откликался Комитет на предложения местных учреждений об участии в юбилейных торжествах, хотя о степени реального участия его членов в конкретных событиях можно судить лишь косвенно: в протоколах их отчеты о поездках (если они и были) никак не отражены. Даже участие депутации ОК в торжествах 26 августа на Бородинском поле упомянуто лишь в связи с решением о покупке венка для возложения к подножию Бородинского памятника на личные средства членов Комитета.

Значимо для Музея было предложение об экспонировании в 1913 году в Бреславле предметов, бывших на юбилейной выставке. Вопрос об этом подробно рассматривался в заседании 23 января 1913 года, где и были подробно разработаны условия временной выдачи музейных предметов.

Вопрос о замене досок в храме Христа Спасителя обсуждался лишь раз, на заседании 19 марта 1913 года: была доложена информация о том, что этим занимается канцелярия московского генерал-губернатора.

Средства на сооружение Музея продолжали поступать:

по подписным листам;

от продажи музейных изданий (в том числе, от написанной А.А. Бахрушиным и на его же средства изданной книги о походной церкви императора Александра I).23

Осенью 1912 года стало известно о решении Московской городской думы выделить в 1914 и 1915 годах по 50000 рублей на строительные работы по приспособлению здания Арсенала под Музей 1812 года. Государственная дума также (по устным заявлениям некоторых ее представителей в частных беседах с членами ОК) подавала надежду на выделение государственных средств под это важное для сохранения отечественной истории дело.

Шестой год. 19 марта 1913 — 19 марта 1914 года.24

5 заседаний ОК, 13 заседаний ИК, 2 заседания Строительной комиссии.

После завершения юбилейных торжеств и юбилейной выставки, ОК обнаружил себя перед необходимостью решения ряда серьезных проблем, в том числе, организационных.

Главной заботой становилось исходатайствование государственных ассигнований на содержание штата Музея (9000 рублей в год) до его открытия: своих средств на это было недостаточно. Значительные суммы Комитет потратил на устройство юбилейной выставки, и хотя она почти полностью окупилась, но дохода не принесла. Было понятно, что закрытие выставки повлечет дополнительные расходы. Поступление пожертвований к этому времени сократилось и вскоре должно было иссякнуть почти полностью. Строительные работы по приспособлению сенатского фаса Арсенала шли медленно и требовали все новых вложений. Это значило, что временно требовалось разместить музейные коллекции в помещениях других учреждений, что влекло за собой немалые расходы. Переписка с министерством внутренних дел о штате будущего Музея шла постоянно и внимательно изучалась на всех заседаниях этого года, но вопрос пришлось отложить до решения Государственной думы (сократив запрашиваемую сумму вдвое).

Не раз приходилось возвращаться к вопросу о штатах канцелярии ОК. После закрытия выставки они были значительно сокращены, но вскоре возникла необходимость вновь их расширить. В.А. Афанасьев заботился о своих подчиненных: постоянно поднимал вопросы о повышении им вознаграждения, о предоставлении квартиры в помещении Арсенала и др.

Другими важными проблемами были штат Строительной комиссии и ее инструкция. Разработанные Комитетом, эти документы были переданы для утверждения в Технический комитет министерства внутренних дел. На протяжении 1913 и 1914 годов безрезультатно об этом велась переписка.

Довольно много времени отнимало у членов Комитета обсуждение вопросов, связанных с награждением крупных жертвователей Музея, в том числе — иностранцев. Изначально как-то предполагалось, что правительство империи будет жаловать ордена, медали и даже чины и звания за пожертвования Музею 1812 года крупных сумм и ценных предметов эпохи. Но этого не было сделано в юбилейный год, а по его завершении постепенно исчезли всякие надежды на такую возможность. Не была высочайше утверждена и медаль в память создания Музея 1812 года. Единственный орден Св. Станислава 3-й степени был пожалован французскому гражданину А. Депрео. Остальным лицам, жертвовавшим средства и памятники эпохи, императорское правительство передавало свои благодарности. Комитету пришлось долго оправдываться перед своими обиженными заграничными корреспондентами, среди которых был и барон де Бай. Правда, Комитет предпринял робкую попытку компенсировать неблагоприятное впечатление поднесением президенту Французской республики Пуанкаре иллюстрированного издания «Выставки 1812 года» в роскошном переплете. Вопрос об этом обсуждался в Комитете на протяжении нескольких месяцев, но так и не был решен в отчетном году.

Несколько раз обсуждался вопрос о непосещении многими членами ОК его заседаний