Большой мир. Книга 2 - Дмитрий Олегович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Собранные деньги в особняке дяди Дерека мы честно поделили, и моей доли оказалось достаточно, чтобы отложить золото на свиток боя с полуторником. Вообще, денег мы собрали прилично, особенно в комнате Фенкса, но остальное уходило на проживание и еду.
Целитель пытался отговорить от покупки, но в отсутствии маны смысла в новых умениях не было, и я не прогадал с выбором. Спустя четыре месяца я смог увеличить количество маны только на десять фер, и сорок пунктов уже стали хорошим результатом. Каждый раз, когда снова пытался вытянуть ману, у меня начинались конвульсии, кровь из носа, и я останавливался, боясь смерти или безумия.
Тем не менее, положительные последствия тоже имелись, ведь мана стала гуще, и затраты на уже изученные умения снизились. Каплю я создавал всего за два фер, огненный нож за восемь, а активация щита маны кушала всего десять. Удивительно качественный скачок, но что же будет на четвертой или даже пятой ступени, если между второй и третьей такая разница? И не только в насыщенности маны, но и в ее количестве. Дерек сказал, что Желтым доступно всего сто фер, а Синим уже триста. Дальше сразу шестьсот, ну а на пятой ступени он точно не знал, это вроде как секретная информация. Даже о количестве фер у четверной ступени Сосуда, целитель узнал только потому, что учился в столице и платил за посещение библиотеки.
Как только я получил ранг Искателя, сразу отправился на склад Гильдии и потратил отложенное золото на свиток боя. Имея в голове память о всех нужных движениях, обучение двигалось семимильными шагами, оставалось только тренировать мышцы. Это поражало. Технически, я мог выполнить любое движение с клинком, но слишком медленно и криво, чтобы хоть кого-нибудь напугать этим в бою. Тем не менее, пару недель назад, у меня получилось выбить сталь из рук Дерека, на что он поморщился и окрестил меня мухлевщиком — он-то учился с детства. Я же лыбился, как идиот, наслаждаясь ощущением силы в руках. Все же, ближний бой был мне привычнее, чем лук.
Рассказать целителю пришлось многое. Можно было и промолчать, но я решил, что он заслужил доверие. Первой же просьбой было научить его поднимать уровень маны, чем я и занялся. Он сказал, что решит, как поступить с сестрой в этом плане, когда испробует все на себе, и мои слова о том, что она вполне может выбрать сама, на него не повлияли. Попросил держать в секрете, а я и не жаловался, все равно с Маей отношения не заладились. Хрупкая, грустная девочка, что когда-то подползла к моему столику, оказалась той еще занозой. Обоснованно, но все равно неприятно.
О том, что я из другого мира, поведать пока не решился. Это несущественный нюанс, никак не влияющий на наши взаимоотношения. Обговорил с Мэгги, и мы выдумали историю далекого детского знакомства и что встретились в особняке чисто случайно. Дерек не стал уточнять детали: либо поверил, либо решил, что это наше дело.
Мэгги, кстати, оказалась более удачливой, по крайней мере до того, как ее поймали люди Фенкса. Девушка очутилась рядом с деревушкой, и ее сразу "подобрала" добрая семья пожилых атланов. Язык тоже пришлось вначале учить, но после того, как Фенкс ее забрал к себе, он сразу же заставил выучить свиток общего. Сосуд Мэгги оказался на третьей ступени, чем и привлек Сергиша с самого начала. Она маг молний.
Мая — маг крови, и пока мы рекрутствовали, Дерек купил ей несколько умений для создания структур размером со взрослого атлана. Ее первым творением был Радчи, тот парень, которому она перерезала горло осколком зеркала, тогда я думал, что она наслаждается его предсмертными муками, а она старалась запомнить его как можно детальнее, чтобы потом воспроизвести. Облепленный мясом скелет, в котором пока что едва угадывались черты лица Радчи, всегда первым пробовал на себе клыки зверья и атаки других неприятелей. Но был опасным противником, ведь двигался не как тупой зомби, а как живой мыслящий человек.
К счастью, неприятели были только неразумными, и с людьми сражаться больше не приходилось. Все же вчетвером держаться куда безопаснее, и если бы я в Каира попал не один, может быть не случилось всего этого ужаса.
После особняка меня будто прорвало, ни один сон не проходил без жутких бесед с теми, кого я убил не в горячке бездумного боя: Заен с дружками, белокурый администратор, Истмани, Лейла Файрен, Сергиш Фенкс. Днем сожалениями не мучился, да и вообще считал, что все сделал правильно, но ночи были порой практически бессонными. От этого меня и потянуло на приключения другого рода. Алкоголь стал моим ночным спутником, прямо как для целителя, когда мы были в Каира, а чужая постель — полем битвы иного рода.
Не добавила спокойствия и Мэгги. За пару дней до телепорта к Фойре, внезапно, она рассказала, что Сергиш упоминал о странном атлане, который по слухам говорил на непонятном языке. Толком ничего не известно, и скорее всего ублюдок просто хвастал возможностями перед испуганной до ужаса девочкой, но уже что-то. Слухи ходили рядом со столицей и в скором времени я намеревался отправиться туда, только не знал, как быть с мышкой.
Мэгги слишком напоминала о Земле и давила на психику. Глядя на нее, я постоянно думал о сестре и матери. А порой ловил себя на мысли, что хочу прикоснуться к ней, почувствовать ту, которую почти полюбил, и это было невыносимо. Видеть ее лицо, слышать ее голос, день за днем, будто личный маленький ад под рукой. Но мышка была не виновата в этом, и просто так бросить ее было бы предательством Саи. Тем более, что ей было не легче.
Я заказал поесть и хотел было взять браги, но пересилил себя и попросил воды.
В этом городишке, среди хвостатых, мы оказались не просто так. И конечно, же не альтруизм двигал нами, желая помочь зверолюдам в их беде. Просто в Фрою однажды заявилась группа гильдийцев из Каира, которые нам были хорошо знакомы. Командиром была Нара, атланка, с которой я однажды провел ночь. В одно время мы частенько с ними заседали
