Газета Завтра 763 (27 2008) - Газета Завтра

Прежде всего, со стороны общества мы увидели удивительные проявления массового патриотизма. Фактически, за эти дни был развечан миф оранжистской и отчасти левой оппозиции о ненависти, которую будто бы поголовно испытывают наши соотечественники по отношению к своей собственной стране, к "этой Рашке", к "преступному государству", к "власовской тряпке" и "писанному-переписанному гимну". Мы увидели, что миллионы людей по всей стране отождествили себя не просто с "двадцатью двумя футболистами плюс Хиддинк", но с субъектом по имени "Российская Федерация". При всей ненависти к отвратным сторонам нашего бытия, к тарифам и законам, к нуворишам и коррупционерам во власти, к Чубайсу и Абрамовичу, граждане России в очередной раз продемонстрировали свою верность флагу. В последний раз такой всплеск всеобщего патриотизма возникал разве что при переносе "Бронзового солдата" в Таллине.

Другим не менее удивительным проявлением поддержки сборной России стала невиданная солидарность граждан между собой. Подчас это приобретало удивительные формы. В ночи побед зафиксированы десятки случаев даже такого, невозможного в прочих ситуациях, единения, как братание футбольных фанатов и работников милиции. Общую радость готовы были разделить совершенно незнакомые люди на улицах, весьма далекие от фанатских группировок и болельщицкой активности. Мы увидели, что вся страна: от Калининграда до Владивостока и от Мурманска до Махачкалы, — спаяна единым комплексом переживаний и общей системой оценки "свой-чужой". На время чемпионата отошли на задний план практически все противоречия: национальные, географические, сословные, религиозные и т. д.

Еще мы стали свидетелями потрясающих проявлений чувств, дикой энергетики, заряженной пассионарности миллионов людей, у которых горели глаза и учащенно бились сердца все то время, пока сборная в блестящем стиле обыгрывала одного за другим трех именитых соперников. На улицах российских городов тысячные толпы собирались возле больших экранов. Кинотеатры на Дальнем Востоке, транслирующие матчи уже фактически под утро, были переполнены. В Москве после победы над Голландией в ночь вышли около семисот тысяч человек — больше, чем после выигрыша чемпионата мира по хоккею. Выяснилось, что Россия вовсе "не ползет на кладбище, накрывшись саваном", не лежит при смерти в обмороке, в национальном инсульте. Так вот — не вымирают. И даже на "пир во время чумы" это буйство не похоже. Оказалось, что у народа — куча лишних сил, которых буквально некуда девать.

Мы увидели и преддверие народа-победителя. Во время чемпионата, особенно в середине его, в обществе царил всеобщий настрой на победу. Победы воспринимались не как незаслуженная удача, не как дело жребия, но как должное, как "возвращение должка". Куда только девалось самобичевание девяностых годов! И еще — царило предчувствие чуда, "здесь и сейчас". Ожидание не подачки, не манны небесной, но скорее сказочного рывка "из грязи в князи". Готовность к тому, что, казалось бы, никогда не должно случиться. Страсть к преображению — и себя, и окружающей реальности.

Наконец, мы увидели заботу и утешение. Заботу по "нашим", по "своим". Эта вот преданность — нечто новенькое, вообще говоря. Еще в начале чемпионата, после проигрыша "1:4", и команду, и флаг готовы были смешать с дерьмом. И вдруг что-то произошло. Не менее обидное поражение "0:3" и невыразительная игра вовсе не вызвали подобных эмоций. Вместо проклятий и отречений — утешение и какая-то внутренняя стойкость, уверенность в том, что все в итоге будет хорошо: "Это ведь наши! Своих не бросаем!"

Таким себя проявило в дни чемпионата российское общество. А что же власть?

Власть вела себя совершенно иначе. Прежде всего, она со всей дури пыталась не дать общественной энергии вырваться из футбольного, узкоспортивного контекста. Часто говорят о том, что в подобных торжествах и состязаниях "канализируются протестные настроения". Так вот, на этот раз в "спортивную канализацию" государство стремилось впихнуть буквально все проявления народных чувств, выплеснутые в эти дни: от патриотизма до ожидания чуда. Ярче всего это проявилось 22 июня, во время поездки Дмитрия Медведева в Брест. Президенты России и Белоруссии посещают мемориал, подходят к ветеранам, и вдруг из рядов стариков звучит: "Давайте объединяться! Мы же единый народ! Пусть будет общая страна, без границ!" Медведев в ответ: "А вы футбол смотрели?" В тот же день договорились уже и до того, что "победа сборной России подсластила горечь народа от скорбной даты 22 июня". Уникальные социальные энергии, которые, казалось бы, сами собой просятся, чтобы их применили в каком-нибудь достойном деле, наша власть все три недели благополучно запихивала обратно в кабаки и городские площади: "Болейте-болейте, а к нам со своими страстями не суйтесь!"

В то время, как вся страна жила надеждой на небывалое, на победу наших, медиа-официоз исподволь готовился к тому, как бы половчее обставить наше поражение. "Выше головы не прыгнешь", "мы уже и так многого достигли", "не все сразу" и т. д. Очень скоро в Китае пройдет Олимпиада, самое грандиозное спортивное событие за четыре года. И опять рефреном в устах комментаторов станет убаюкивающее "Третье место — тоже хорошо!" Власть отучает нацию от самой здоровой в мире привычки — от желания побеждать везде и всюду.

На первом матче игроков сборной России с трибун встречали черно-белые портреты игроков победной советской команды 1960 года. Игра со шведами вся прошла под рефрен о Полтавской битве, а на поле из нашего фанатского сектора взирал император Петр I. А что все это время внушал официоз? Что нынешний результат сборной России — выход из группы! — самый высокий за всю ее историю. Что третье-четвертое место — величайшее спортивное достижение России. О победах СССР, об исторической преемственности и очевидных аналогиях говорилось через раз и безо всякого акцентирования. То есть даже не самые бедные наши болельщики, умудрившиеся добраться до Альп и попасть на стадион, чувствовали "связь русских эпох", а государственная медиа-машина страшилась этих воспоминаний как черт ладана. Для нее по-прежнему "история России началась в 1991 году".

При гигантском пассионарном всплеске народных эмоций государство не хочет или не знает, как ими толково распорядиться. Максимум, на что она нынче сподобится, — по минимуму вложиться в спортивную инфраструктуру. Через двадцать лет наши спортсмены выиграют все и у всех. Но будет ли, для кого?

Что же нужно делать? Ответ очевиден. Необходимо всю эту силищу, эту грандиозную магму общественных ожиданий, энергетики, национальной солидарности и внематериального счастья конвертировать в Развитие. Чемпионат Европы показал: российское общество живо. Уныния нет. Народ обладает волей, мощью и необузданными страстями.

Конечно, нет и особой жажды работать, тяги к тяжелому труду и к полной смене обстановки. Празднование на площадях под пиво и победные вопли — не то же самое, что и вкалывать в модернизационном рывке. Но если подумать, это всего лишь вопрос модальности, полярности знака: плюс или минус. Люди, которые так болеют, способны на чудеса. Народ с блеском в глазах, с такой страстью переживающий за наших, при правильном подходе превращается в народ-творца, труженика, созидателя. Древние римляне столетиями существовали под знаком "хлеба и зрелищ", что не мешало им же по зову трубы собираться в легионы и покорять Ойкумену, мостить дороги и вести строительство, обращать пустошь в цивилизацию, нести бремя империи всем остальным народам. Был бы зов трубы.

Если власть не решится запустить Развитие и не возьмется использовать для этого кипящую энергетику масс, столь ярко проявленную в этот июнь, то рано или поздно вся русская пассионарность выбьется из "канализационных люков", уготовленных для протеста, и взломает систему. Не созидание принесет она тогда — но войну всех против всех, деструкцию и смерть.

Эрнест Султанов ФУТБОЛЬНЫЙ ИМПЕРИАЛИЗМ

Швейцария не входит в "Шенген", поэтому, чтобы прорваться из Германии, Австрии и Италии, болельщикам с российскими паспортами необходимо преодолеть таможенно-полицейские посты. Мы с Эудженио по автостраде А9 из Милана добираемся до итальянско-швейцарской границы в районе Комо. Эудженио — авторитетный североитальянский адвокат, кокаинист ярких ощущений и, соответственно, — болельщик сборной России. На границе нас засасывает пробка: итальянцы на викэнд любят съездить в Швейцарию с ее казино, борделями-саунами и красивыми пейзажами. В Швейцарии экономический кризис, поэтому бдительность таможенников снижена: наши документы даже не проверяют. Заплатив автострадный сбор, мы продолжаем движение в сторону Лугано — Базеля. Трасса до Базеля при средней скорости 150 км/ч занимает около трех часов. Можно было бы и быстрее, но дороги колдобистые с постоянным, непрекращающимся ремонтом. Зато пейзажи ошеломляют: скатывающиеся с неба по горным тропам потоки воды, аккуратные горные луга с игрушечными домиками.