Парад искажений (СИ) - Валерий Филатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы подходите под эти параметры, — не сдержался Ткачёв.
— Да. Поэтому в день прибытия ко мне подошли два человека, причем один из них сзади, будто рассматривал шею, и вежливо спросили о цели моего путешествия. Потом я их видел на автовокзале каждый день, пока был в городе, и изображал беспечного туриста.
Тут старшина хитро улыбнулся, словно приготовил сюрприз.
— Я догадался взять фотоаппарат. Отщелканную пленку вынул в последний день и спрятал в ботинок. А на вокзале, перед отъездом, меня остановили милиционеры, и под видом какой-то проверки, якобы случайно засветили пленку в фотоаппарате и ещё две, что я наснимал для виду. Птичек там, пейзажики всякие… Ну, и номер мой обыскали. Очень профессионально. Правда, вечером, ещё в день приезда. Я же в союзе фотохудожников числился когда-то, вот удостоверение и пригодилось.
— То есть, Пал Палыч, у тебя на пленке есть физиономии нескольких человек? Я правильно понял? — удивился генерал.
— Да, — смутился старшина. — Я снял их незаметно. Опыт есть.
— Пленку оставишь?
Трофимов покопался в ботинке и достал кассету. Протянул Ткачёву.
— Что же, Пал Палыч, хорошая работа! Спасибо, — Андрей Викторович положил кассету в карман домашней куртки. — Я вызову вам такси. Отдыхайте.
— Буду рад, если чем-то был полезен…
После того, как старшина уехал домой, Ткачёв зашёл на кухню.
— Проворный малый! — восхитился Хмель. — Я вот не додумался замаскироваться под фотохудожника. Да и напролом не шёл.
— Ты не подходишь под описание разыскиваемого… И ростом выше и в плечах ширше, — посмеялся генерал.
— Что думаешь, Викторыч?
— Думать особо нечего. Скорее всего, разыскивают пропавшего первого секретаря горкома. Что-то ценное он спрятал в городе. Или в окрестностях. И должен за этим прийти…
— А пока его нет, то ушлые ребятки рыщут в окрестностях, пытаясь найти это что-то ценное, — сказал Хмель, растягивая слова.
— Ты делаешь успехи в дедукции, — усмехнулся Ткачёв. — Как у тебя с формированием группы?
— Нормально всё, — отмахнулся агент, но нахмурившись, взглянул на генерала. — Я что хочу сказать, Викторыч. Оно, конечно, тебе спасибо… За документы и жильё для ребят. Только я тебе показывать их не буду. Ты должен это понять и принять, как данность.
Ткачёв тоже нахмурился.
— Хмель, я не силен пока ещё в ваших играх. И многое не понимаю, но вы же подставляете меня. А вдруг начальство спросит за группу? Что я скажу?!
Агент задумчиво погладил щеку.
— Я тебе скажу позывные, Андрей. Ты сформируешь папки и отнесешь их в секретный архив.
— И что я буду складывать в этих папках?
— Название операции, в которой участвовал агент. Краткое, так сказать, резюме по операции.
Генерал удивился.
— А анкету на агента я не должен составлять?
— Должен, — подтвердил Хмель. — Я, думаю, что мою анкету ты не смотрел, раз об этом спрашиваешь. И мою папку не открывал.
— Правильно думаешь…
— А ты загляни, Викторыч, — улыбнулся агент уголком рта. — Это будет ответом на твой вопрос. Ладно, в группе ещё два агента под позывными «Шмель» и «Пантера».
— Да-а, — протянул Андрей Викторович. — Хмель, Шмель и Пантера. Хороша группа! Слушай, я не настаиваю, но интересно… А как твоё настоящее имя? Просто — имя. Это ведь ни к чему не обязывает.
Хмель встал со стула, подошёл к окну.
— Мы не знаем своих имён, Андрей, — тихо сказал он. — Сколько себя помню, то откликался на прозвище — Хмель. Не задавай больше вопросов.
Ткачёв предполагал что-то подобное, но тут неожиданно агент продолжил:
— Мы не выбирали себе родителей, но их имён мы тоже не знаем. Обучали нас в специальной школе. Пантера и Шмель из моего выпуска, а больше никого не осталось.
Он качнулся на фоне белой занавески, обернулся к генералу:
— Знаешь, а нас никто не принуждал выбирать себе такую судьбу. Мы добровольно пошли на это, да и не всех брали… Короче, забудь о том, что я тебе рассказал, лучше выкладывай, что надо делать.
— Да не знаю я пока, — отмахнулся Ткачёв. — Я вообще не понимаю интерес к Южноморску. Бред какой-то… кого-то ищут… что-то ищут. Главное — я не понимаю к чему всё это привязать!
— Викторыч, ты неглупый мужик. Раскинь мозгами — ты умеешь, — хмыкнул агент.
— Недавно я уже выслушивал такие слова в Зареченске, — буркнул генерал. — Ладно, попробую раскинуть.
Андрей Викторович облокотился на спинку стула и, сцепив ладони на затылке, взглянул на потолок.
— Что там могут найти иностранцы? Тихий провинциальный городок у берега моря, куда летом приезжают туристы. Но сейчас зима. Секретных объектов нет, промышленных тоже. Но существуют поисковые группы, что-то ищущие в окрестностях. Значит, эту группу кто-то организует. Значит, у нас два вопроса. Первый — что ищет эта группа, и второй — если найдёт, то что с этим будет делать?
Ткачёв помолчал немного вопросительно глядя на Хмеля.
— Если иностранцам это нужно, то они могут находку купить, — наконец, сказал генерал. — За очень большие деньги. Раз на поиски отправляют целую экспедицию. Так что мог спрятать первый секретарь горкома? Какие секреты?!
— И ещё ты упустил вопрос, — поддержал размышления Ткачёва агент. — Хорошо бы узнать официальную версию пропажи секретаря.
— А вот это действительно интересно! — вскочил со стула генерал. — Если есть факт, что секретарь жив, то можно провести полномасштабную поисковую операцию. И найти не только секретаря, но и то, что он припрятал…
— Вот и поговори об этом с начальством, — ткнул пальцем в сторону Ткачёва Хмель.
Утром, приехав в управление, Андрей Викторович отдал распоряжение сотрудникам «накопать» как можно больше информации по делу пропавшего первого секретаря горкома Южноморска. И по мере поступления информации Ткачёв, как человек совершенно новый в КГБ, схватился за голову и впал в некое уныние. Он и думать не мог о том, с каким бескомпромиссным усердием велась борьба за выход в высшие эшелоны власти.
Началось всё со смерти первого секретаря министерства сельского хозяйства СССР Федора Кулакова. На «вакантное» место определились два претендента — Михаил Горбачёв и Сергей Медунов. Медунов был другом самого Брежнева, а Горбачёва выдвигал Юрий Андропов, ибо видел в Медунове «наследника» Леонида Ильича. Естественно, оба претендента должны были пройти «проверку», инициированную Политбюро ЦК КПСС.
Проверка началась с торговли, как с самого «слабого» звена любого края. Будь то Ставропольского, или Краснодарского. Горбачёв, как глава Ставропольского края проверку не выдержал — руководителя ресторанов и трестов в
