Кровь Керенского-1: Смертоносное наследство - Майкл Стэкпол

— Ты никогда особо не распространялся о своей семье, но мне известно, что у вас все было не просто. Твой отец находится в полном распоряжении принца Хэнса. Я встречалась с твоим отцом и знаю, что он не равнодушный человек, но он кажется таким замкнутым и подозрительным. Все это хорошо для человека, возглавляющего секретариат разведслужбы, но для его детей — это просто сущий ад.

Выражение лица Кая стало холодным. «Ошибаешься, Венди. Мой отец — это человек, который всю жизнь был вынужден лгать во имя своей нации, это человек, который специально овладел искусством отделять правду от лжи, но от своих детей он ничего не скрывал. Потому что знал, что в любой момент может погибнуть — чего стоят только происки сестры моей матери, Романо Ляо! Он как-то по-особенному позволил нам знать о тех чувствах и надеждах, которые возлагал на каждого из нас. Пожалуй, из-за службы он не всегда мог быть рядом с нами, но будь спокойна, мы никогда не чувствовали себя заброшенными и нежеланными».

Венди снова встала, держа обеими руками небольшую серую палочку.

— Твоя мать стоит во главе суверенной нации, которой руководит, в основном находясь в Новом Авалоне и имея возможность быть с твоим отцом. Но независимо от того, сколько летних месяцев вы провели вместе на Святом Иве, должно быть, иногда вам было тяжело.

Что-то в ее взгляде просило его поговорить с ней, но он не мог. «Я не утверждаю, что жил в обычной семье, но кто скажет, что такое нормальная жизнь? Я вырос, точно зная, что мои родители любили меня и хотели дать мне любую возможность добиться успеха в жизни. — Кай проглотил комок, подступивший к горлу. — Они всегда учили меня, что не существует недостижимых целей».

— Бог мой, Кай, ну скажи хоть что-нибудь. — Венди резким движением разломила пополам кусочек плывуна. — Романо Ляо все время пытается убить твоих родителей или родственников. Дэн Аллард где-то далеко гоняется за Гончими Келла, а тетя Рива получила Нобелевскую премию за труды по нейрокибернетике! Все они обладают большой властью, но никто из них не смог отвлечься на некоторое время и прибыть сюда, чтобы поздравить тебя с завершением обучения в академии. Почему они так относятся к тебе?

Венди опустилась на колени и сердито отшвырнула кусочки разломанного дерева.

— Проклятье! Я говорила, что не позволю себе этого. — Она посмотрела на него. — Я хотела только, чтобы ты влился в ряды тяжелых гвардейцев и стал частью моей семьи. Я хотела, чтобы ты попал туда, где бы мог чувствовать себя уверенно и безопасно. Я была так счастлива в тот день, когда мы заполнили запросы на распределение и вместе выбрали Тяжелую гвардию. — Она опустила голову, позволив волосам скрыть ее лицо. — Но сегодня в списке распределений я увидела, что приписана к тяжелым гвардейцам, а ты — к Десятому Лиранскому полку. — Она выпалила название подразделения в составе Содружества, словно выплюнула горький яд. — Вы размещаетесь на Острове Скаи. Что же я такое натворила, чтобы загнать тебя в такую даль?

Кай покачал головой.

— Ты здесь ни при чем.

Она порывисто схватилась за голову.

— Тогда почему ты изменил свое решение? Кай колебался, его сердце колотилось.

— Даже если бы я не поменял место распределения, мы все равно не служили бы вместе. Гнев запульсировал в венах на ее лбу.

— О чем ты говоришь? Ты был пятым в классе. Твои оценки гарантировали тебе выбор места распределения, и я видела твое имя в списке гвардейцев. — Тяжелая гвардия — таким был твой первый выбор!

Приступ ее гнева хлестнул по нему, подобно волнам, накатывавшим на берег.

— Даже если бы я не изменил свой первый выбор, то мы все равно не служили бы вместе, — повторил он шепотом.

Когда на лице Венди мелькнула догадка понимания того, что он хотел сказать, Кай продолжал монотонно бубнить как автомат:

— Отец повстречался со мной и поздравил с распределением, прежде чем он получил разрешение от принца Дэвиона присутствовать на выпускном приеме и обеспечивать безопасность Виктора. Когда я просмотрел список выпускников, распределенных в Тяжелую гвардию, то твое имя стояло первым в резерве.

Он отвернулся, когда она закрыла лицо руками. «Кай, подожди мгновение. Пусть она возьмет себя в руки», — подумал он. Но он лгал себе. Если кому-то и требовалось время, чтобы овладеть разыгравшимися эмоциями, то этим человеком был он сам, но он принудил себя поверить, что все сработает как следует.

Голос Венди был едва слышим среди звуков океанских птиц, паривших над побережьем.

— Ты сделал это для меня? Ты отказался от лучшего назначения в вооруженных силах Федеративного Содружества ради меня?

— Этот полк — твой дом, Венди.

«Именно мои действия на маневрах в Ла-Манча внесли сумятицу в шкалах оценок. В противном случае ты бы получила оценки, позволившие тебе беспрепятственно и убедительно быть зачисленной в Гвардию». Кай повысил голос, который был исполнен уверенности, ранее никогда не ведомой ему.

— Семья Силвестров служила в Тяжелой гвардии еще до падения Звездной Лиги. Я никогда бы не смог претендовать на твое место в этом полку.

— Но если я не смогла заслужить это распределение сама, значит...

Кай вскинулся, позволив гневу воспылать в своих темных глазах и наполнить голос.

— Не неси чепуху. Каждый год в полку появляются вакансии — мы оба это знаем. Мы также знаем, что твои оценки и результаты на экзаменах были лучше, чем у выпускников НАВА, влившихся в это подразделение в прошлом году. Ты мечтала о Тяжелой Гвардии, сколько себя помнишь. Лишить тебя такой возможности было бы преступлением.

— Но почему ты выбрал распределение в гарнизон в такой глуши? — спросила Венди. — Почему тебя не оставили здесь, в Новом Авалоне?

Кай отвернулся.

— Других вакансий не было, — солгал он. Она потянулась и положила свою руку на его.

— Я не поверю тебе, пока ты не посмотришь мне в глаза и не повторишь сказанное.

Он избегал ее пристального взгляда.

— Поверь, Венди, это правда.

«Так будет лучше всего, традиция вашей семьи сочетаться браком с кем-то из тяжелых гвардейцев. Ты же выросла с мечтами об этом. Возможно, сначала проблем не будет, но раньше или позже они появятся. А если и нет, то тебя начнет угнетать сам факт, что ты обязана мне своим положением в Гвардии. Я не знаю, как мы сможем выдержать такое напряжение. Лучше всего для нас расстаться и сохранить наши счастливые воспоминания».

Она сняла свою руку.

— Вижу. — Она распрямилась и отряхнула песок с брюк. — Так это или не так? — Кай кивнул. Венди повторила его кивок. — Хорошо, пусть это останется с тобой, Кай Аллард. Где-то в глубине души ты ужасно напуган. Я не знаю, чего ты боишься, ведь ты был таким выдающимся и трудолюбивым. Я надеялась, что вместе мы одолеем твоих демонов, но твой выбор лишил нас такой возможности. — Она приблизилась и поцеловала его в щеку. — Что бы там ни было, я желаю тебе самой большой удачи, но больше всего я надеюсь, что ты вскроешь свой страх и одолеешь его. А до тех пор будешь ли ты по-настоящему счастлив? Прощай, Кай. Я всегда буду любить тебя.

Как зачарованный, Кай смотрел на брызги от зеленоватых волн, бившихся о влажный темный берег. Он отчаянно желал обернуться и броситься за ней, чтобы возвратить ее и все объяснить, но не сдвинулся с места. «Она бы пыталась решить проблему и не смогла, но ее попытки не прекратились бы никогда и уничтожили бы ее. Сейчас ее уход и обретение равновесия — лучшее, что она может сделать. Самое лучшее».

Опустившись на одно колено, Кай поднял две половинки плывуна, которые Венди отшвырнула на берег. Он попытался соединить их вместе, но обломленные концы, размякшие в воде, больше не соединялись. В гневе он с силой прижал их вместе, но один конец треснул и, соскользнув, вонзился в его левую руку.

— Проклятье! — Кай выдернул щепку из ладони и стал сосать ранку. Горечь крови наполнила рот. — Как можно быть таким кретином?

Он опустился на песок и лег на спину.

— Почему ты не смогла понять, что все, что ты желала мне, уничтожит меня? Ты хотела, чтобы я стал тяжелым гвардейцем. Ты хотела пригласить меня в свою семью, чтобы я стал гордиться ее традициями и подтвердил ее честь. — Он потряс головой. — Почему ты не смогла увидеть, что это приведет к краху карточного домика под названием Кай Аллард-Ляо?

Кай положил руку на берег, чтобы набегавшие волны омывали рану на ладони. Обращаясь лишь к кружившим над ним чайкам, Кай позволил боли в ладони заглушить боль в душе.

— Ты сказала, что надеешься, будто я обнаружу свой подспудный страх. Но я же знаю его. Я знаю его с тех самых пор, когда до меня дошло, что же на самом деле означает имя Аллард-Ляо. Ты боялась, что у меня нет семьи, нет места, где можно бросить якорь. Правда же в том, что у меня есть два якоря, тяжесть которых тянет меня на дно.

Соленая океанская вода, омывавшая его руку, обжигала ее, подобно огню, но Кай сознательно поборол импульсивный порыв отдернуть руку. Он упивался болью и тем, что одержал над собой небольшую победу.