Мир-механизм - Бен Каунтер

— Приготовиться! — предупредил мужчина за постом сенсориума.

Люди на мостике немедленно легли на палубу или вцепились в архитектурные украшения на стенах. На обзорном экране, показывающем вид с камер на носу «Темпестуса», целый косяк вражеских истребителей разделился на три эскадрильи, которые по спирали помчались к кораблю, прошивая пустоту бледно-зелеными вспышками выстрелов.

Палуба содрогнулась, когда истребители вышли из общего строя и зашли «Темпестусу» с флангов. Лазерный огонь ударил по обшивке. Изображение дернулось и сменилось помехами из-за уничтоженных интенсивным огнем носовых датчиков. Где-то на борту баржи уже завыла система аварийного оповещения.

Шехерз ощутил знакомую вибрацию от плазменных батарей и лазерных залпов бортовых орудий, стреляющих в ответ, за которой последовал далекий рев ракетных установок, выпускающих свой смертельный боезапас. Усеивающие оба борта башенные установки при стрельбе на малую дистанцию вызывали характерный глухой гул, проходящий через весь корпус корабля, будто это был гнев машинного духа, яростный рык вдалеке.

От панели одного из когитаторов на мостике посыпались искры, когда всплеск напряжения выжег его микросхемы. Сидевший за этим постом дежурный поспешно затушил его. От новых скачков напряжения огни на мостике, и без того тусклые, стремительно замигали.

— Докладывайте! — приказал капитан.

— Мощность орудий левого борта снизилась до семидесяти процентов, — отчитался один из офицеров службы живучести корабля.

— У правого борта шестьдесят процентов.

— Пост боевого управления, — позвал Шехерз, — где противник?

— За кормой, — ответил человек за тактическим экраном. Он получил ожоги при кратковременном возгорании, но все же остался на посту. — Идут в кильватере.

Значит, враг знал, что они собирались сделать. Лететь позади звездолета прямо за двигателями весьма рискованно, однако так можно укрыться от оборонительных орудий.

— Они собираются снова нанести по нам удар, — пришел к выводу Шехерз. — И сделают это раньше, чем наши аварийные бригады доберутся до позиций.

— Они погубили достаточно много имперских кораблей, чтобы узнать их слабости, — согласилась капитан.

— У Астральных Рыцарей нет слабостей, — отрезал космодесантник. — Прикажите истребителям вступать в бой. Пусть вылетают все звенья. Полная остановка, включить двигатели обратной тяги. Выполнить левый разворот.

Это был странный приказ, но экипаж «Темпестуса» без промедлений принялся его выполнять. Даже не будь он магистром флота, он был здесь единственным человеком, которому доверял машинный дух. Одного этого было достаточно.

Корабль резко накренился, и незакрепленные предметы раскидало по всему помещению. Не успевшие за что-нибудь зацепиться люди полетели на пол. Фоновый шум корабля, то вездесущее треньканье, которое спустя месяцы на борту переставали замечать вовсе, возвысился до пронзительного воя носовых двигателей. Корабль уменьшил ход и снова наклонился.

В замысловатой игре в пустотный бой законы физики менялись. «Темпестус» обладал проворством меньших кораблей, которого ему хватало, чтобы внезапно замедлиться и повернуться на один борт. Вся огневая мощь боевой баржи сосредоточивалась в бортовых дальнобойных лэнс-батареях и рядах лазерных установок. Вражеские истребители в первую очередь нацеливались на удар по верхней части корпуса, а Шехерз подставил им носовую часть. Теперь же они хотели атаковать двигатели и плазменные реакторы возле кормы корабля, но магистр флота не собирался становиться легкой целью. Вместо этого он намеревался обрушить на них всю мощь артиллерийских орудий боевой баржи. И если штурмовики противника желают сделать очередной заход на «Темпестус», им для этого придется пройти сквозь бурю выстрелов.

Помехи на обзорном экране прекратились. Вместо вида с носа корабля машинный дух теперь показывал изображения с имперских истребителей, схлестнувшихся с неприятелем. Истребители уступали врагу числом, и Шехерз видел, как быстро они гибнут, тихо разлетаясь серебристыми искрами при попадании но ним из дальнобойных орудий врага.

— Отправить людей к бортовым пушкам! Всех, кто есть! — прокричал Шехерз.

«Темпестус» поворачивался на сто восемьдесят градусов, чтобы встретить огнем с левого борта истребители противника, а те продолжали сбивать имперские корабли, рассыпающиеся дождем из обломков, словно огненные фейерверки.

— Тактический пост, дай мне цели! — потребовал магистр.

— В радиусе залпа двадцать процентов сил противника.

Лэнс-излучатели не обладали достаточной точностью, чтобы сбивать небольшие истребители, но могли обеспечить плотную завесу огня и уничтожить немалую часть космической авиации на близком расстоянии.

— Подпустите вражеские истребители поближе, — распорядился Шехерз.

Сейчас уже почти четверть имперских кораблей погибла. Прямое столкновение могло привести только к уничтожению группы истребителей, но так было нужно.

Мысли Шехерза переключились на мужчин и женщин, экипажи истребителей. Лишь горстка из них переживет сражение, если получится. Но он вспомнил, что сказал библиарий Хиалхи, всю чудовищность его слов. Самопожертвование подразумевало гибель, но никаких сомнений в его значимости не возникало.

— Сорок процентов! — сообщил пост боевого управления.

— Пожар на палубах с девятнадцатой по сорок первую, — доложил пост живучести корабля.

— Отправьте аварийные бригады, — заявил Шехерз.

Капитан баржи тут же раздала указания по локализации возгораний, близких к плазменным реакторам корабля. В другой ситуации этим бы занялся лично Шехерз, но сейчас было не до того.

— Шестьдесят процентов!

Три пятых от общего числа вражеских истребителей находились в зоне смерти, созданной бортовыми орудиями. Покончив с имперскими истребителями, неприятель собирался разделить формирование и вырваться из этой зоны, чтобы атаковать звездолет со стороны кормы. Если, конечно, ему удалось бы пролететь сквозь нее.

— Открыть огонь из бортовых орудий! — приказал Шехерз. — Из всех, что есть!

«Темпестус» сотрясся от силы десятков одновременных выстрелов лазеров и башенных установок. Обзорный экран заполнился траекториями выстрелов, освещающими пустоту светом координатной сетки.

— Мы вот-вот потеряем девятый реактор! — раздался голос офицера службы живучести корабля.

— Вырубайте его и опечатывайте! — скомандовала капитан.

Корабль задрожал от очередного залпа. Вражеские истребители попали в паутину выстрелов, где рассекались надвое или пробивались насквозь лазерными копьями. Выжившие нарушили строй и разлетелись в разные стороны, уходя от огненного шторма. Формирование перестало существовать.

Имперские истребители, однако, тоже оказались в этой ловушке. Им повезло больше: их предупредили за несколько секунд до того, как борт открыл стрельбу, но многие из них попросту находились слишком близко, чтобы спастись. Кувыркаясь, они летели навстречу гибели, изрешеченные и с пробитыми топливными баками.

Самопожертвования. Им всем пришлось пойти на них — и служащим Военно-космического флота, и космодесантникам. Они знали об этом с того момента, как экипажи истребителей когда-то впервые сели в кабины тренировочного модуля. Шехерз мысленно поблагодарил затухающие зеленые иконки на обзорном экране и выкинул их образы из головы.

— Возвращайте нас на прежний курс, — приказал он. — Двигатели на полную мощность.

— Девятый вышел из строя, — доложил пост живучести корабля. — Пожар в генераториуме. Закрываю отсек.

— Сколько внутри? — спросила капитан.

— Двадцать три, — ответил все тот же офицер.

В одном помещении с полыхающим реактором № 9 оказались заперты двадцать три мужчины и женщины. Магистр флота подумал, что капитан могла бы и не задавать этого вопроса, ведь их жертва ничем не отличалась от той, которую приносили остальные на «Темпестусе».

Положение корабля выровнялось, и главные двигатели ожили вновь, возвращая звездолет на прежний курс к миру-механизму. Все это время тот поворачивался вокруг своей оси, чтобы захватить «Темпестус» в радиус действия орудий главного калибра. Даже без точных вычислений Шехерз мог видеть, как близка опасность. Задержка для уничтожения штурмовой авиации стоила им времени на то, чтобы хозяева рукотворной планеты отреагировали.

Вражеская флотилия сократилась вдвое и сейчас перегруппировывалась. Отдельные ее истребители вертелись вокруг, чтобы влиться в строй, прежде чем начать новую атаку, — она непременно произойдет, и в этот раз «Темпестусу» будет практически нечего ей противопоставить. Шехерз оставил этот вопрос на усмотрение Императора.