Черная звезда на счастье - Лина Люче

- Все равно ждать Марию, - отрезала Лиска. – Я хочу сообщить ей новости перед уроками. Она будет в восторге!

- Еще бы, - улыбнулась Ариадна.

Микея.

Она действительно отчаянно нуждалась в нескольких часах сна. Впервые за несколько дней руки не болели, благодаря обезболивающей мази. Доктор отругал ее за позднее обращение и выдал официальную справку, позволяющую не работать три дня. Микея и рассчитывать не могла на такое счастье, хотя ее и тревожило, что она не получила до сих пор ни одного сообщения от Дивии.

Страшно было, что та придумала какую-то каверзу в отместку за утреннее. Впрочем, вряд ли: Дивия же не знала, что это она так подставила ее, размышляла Микея. С виду Цесин просто случайно вернулся и высказывал недовольство вроде как им обеим. Какой же он все-таки милый… в доброту этого человека просто невозможно было поверить – удивительно, почему же его все-таки так боятся студенты?

С этими мыслями Микея заснула в гостиной, чтобы проснуться от тихого звука открывающейся двери. Как ни старался Цесин не шуметь, она мгновенно подняла голову и села на диване, держа плед у груди и позевывая.

- Как ты? – негромко спросил он, опускаясь напротив нее.

- Лучше, - улыбаясь, ответила она. – Спасибо, что разрешил поспать здесь.

- Я был только рад. Готова перекусить? Я зверски голоден.

- Еще бы, - снова улыбнулась она. – Я уж вообще не помню, когда ела последний раз.

Цесин с досадой цокнул языком:

- Я должен был предложить тебе еще утром.

- Не переживай об этом, - быстро сказала она, смущенно поправляя одежду и приглаживая растрепанные волосы. – Я выгляжу ужасно, да?

- Ты выглядишь выспавшейся. И мне это нравится, - сказал он и поднялся, чтобы заказать еду.

- Знаешь, когда я впервые попала в твою квартиру, думала, здесь живет какой-нибудь советник, - призналась она, с аппетитом наслаждаясь обедом с Цесином.

- Здесь живут парочка по соседству, - кивнул он. – Я купил эту квартиру на премию от правительства, когда получил профессора.

- Твои исследования просто невероятные. Я тогда все взахлеб читала, без разбору, когда они вышли, - призналась Микея, ожидая, что ему это будет приятно, но внезапно лицо Цесина превратилось в застывшую маску, а губы искривились насмешливой улыбкой:

- Знаешь, чего я очень не люблю, Микея?

- Чего? – спросила она, не донеся ложку до рта. Ее лицо вытянулось. От его тона повеяло холодом, который не был оправдан, чем бы то ни было. Что она такого сказала?

- Я не люблю, когда врут, пользуясь тем, что эмоции заблокированы. Даже если врут для того, чтобы сделать собеседнику приятно, - резко бросил Цесин – в его глазах плескался искренний гнев.

- Это нелепо, - вырвалось у нее со смешком, и она решительно положила ложку, глядя ему в лицо, - с чего, скажи на милость, ты решил, что я лгу?

- Мои исследования вышли двенадцать лет назад. Тебе было тринадцать.

Он сверлил ее обвиняющим взглядом, который, возможно, и напугал бы ее, если бы она лгала, как он думал, вот только Микея не лгала.

- И что? – спокойно спросила она, наклонив голову.

Цесин снова сузил глаза и осекся. В его взгляде мелькнуло сомнение.

- Валяй, проверь. Я не могу снять блоки, но ты можешь просканировать, и тогда узнаешь наверняка. Я разрешаю, - с легким вызовом предложила она.

Ее собеседник изменился в лице, а потом на нем отразилось чувство вины. Наконец, Цесин опустил глаза:

- Прости меня. Я не должен был обвинять тебя во лжи. Просто…

- Просто ты не привык общаться с девушками, которым ты действительно интересен, - наугад выпалила она и попала. На его скулах резко обозначились желваки, и он отложил ложку, не доедая супа.

- Красивых девушкек вроде тебя обычно мало интересуют мои исследования, - ровным голосом сказал Цесин, глядя в сторону, а потом внезапно глянул в глаза: Ты и правда читала все?

- Все, что смогла найти. Ты был одним из моих любимых авторов. Возможно, благодаря тебе я решила стать переводчиком, - подтвердила Микея. За столом воцарилось молчание, и она решила доесть суп, поскольку все еще была голодна. Цесин последовал ее примеру, а потом тихо сказал:

- Мне никто никогда не говорил настолько приятных вещей.

Микея пожала плечами:

- Это правда, Цесин.

- А какие языки ты знаешь?

- Октианский. И шаггитерианский – три наречия. Сейчас пытаюсь разобраться в четвертом. То есть пыталась…

Она опустила голову, и Цесин протянул руку, заправляя ей волосы за ухо. Этот интимный жест заставил ее вздрогнуть, и он моментально убрал руку:

- Прости.

- Нет! – почти одновременно сказала она. – Не извиняйся. Мне…

- Что? – совсем тихо спросил он севшим голосом, но Микея лишь покачала головой. Она чуть не сказала ему, что его прикосновения приятны ей. Это уж слишком. Это похоже на…

- Цесин, а откуда ты знаешь, сколько мне лет? – вдруг тихо спросила она.

- Это просто невероятно. Как ты мог… как ты мог так поступить и молчать все это время? – возмущенно разрывалась она пару минут спустя, вскочив со стула. Цесин признался, что читал ее дело под ее испытующим взглядом и вдруг начал говорить о совершенно невероятных вещах – вроде того, чтобы опротестовать приговор. И заплатить за ее адвоката.

- Я не могу позволить тебе. Это неприлично. Это…

- Это не будет неприлично. Если ты отдашь мне пре-сезариат.

- Но… на каком основании? – изумилась она, краснея от мыслей, которые не должны были стать ему известны.

Цесин, тоже почему-то смущаясь, размахивал руками, расхаживая по столовой.

- Да мало ли. Назовем тебя моей аспиранткой. Придумаем какое-нибудь исследование, которое ты делаешь со мной. Потом, ты фактически работаешь на меня сейчас. Допустим, я могу поручить тебе еще что-то сверх того, что ты обязана делать по приговору. Будешь сортировать мои документы, например. Поможешь мне с проверкой ученических работ.

Микея сглотнула, обхватив себя руками. Это было невероятно щедрое предложение, но внезапно ей стало грустно.

- Мике… ну соглашайся, пожалуйста. Мы оспорим этот приговор, мы вдвоем сможем.

- Как ты назвал меня? – слабо улыбнулась она.

- Мике. Тебе нравится?

- Да, - она подняла глаза, когда он шагнул вперед, и внезапно утонула в его обеспокоенных глазах, полных надежды и тепла.

- Или… ты ожидала услышать что-то другое от меня? – внезапно севшим голосом спросил он.

Ее ноздри слегка раздулись, она тяжело дышала, но молчала. Они играли в гляделки, каждый не решался произнести что-то первым. Микея точно знала, что это не должна быть она. Но Цесин почему-то не решался. Наконец, очень медленно, он поднял руку и коснулся ее щеки кончиками пальцев, снова заправляя волосы за ухо, не отрывая взгляда от ее глаз.

- Если я обниму тебя…

- Да.

Цесин шагнул ближе, и его теплые сильные руки легли на ее бедра. Он рывком поднял ее, и Микея автоматически обхватила его руками за шею, а ноги обвила вокруг талии. Не успела она прийти в себя от непривычной близости к нему, как он наклонил голову и нашел ее губы.

Первое же соприкосновение унесло ее куда-то в параллельную реальность, одновременно обострив все пять чувств. Она вдруг с особенной насыщенностью ощутила запах его цитрусового парфюма, и тепло его рук на своих бедрах, сквозь тонкую ткань штанов. А еще – очень нежный поцелуй. Его губы в первый момент показались прохладными, но когда теплый язык скользнул в глубину ее рта, Микее стало горячо. Она не подозревала, что ее тело может так сильно отреагировать на поцелуй – ведь раньше, когда она целовалась в школе, такого не случалось.

- Святые звездные лучи... Маленькая, - прошептал он, с заметным трудом оторвавшись от нее.

- Цесин, - тихо шепнула она, положив голову на его грудь.

- Ты согласна на помолвку?

Микея вместо ответа прижалась губами к его шее, но потом все же ответила, не желая, чтобы он сомневался:

- Да. Но…

- Не надо. Просто позволь мне позаботиться о тебе, - прошептал он, нежно касаясь губами ее щеки, уха. Его дыхание расшевелило ей волосы, и Микея застыла в его объятиях, едва удерживая стон наслаждения. И тут же раскраснелась, когда до нее дошло, что она творит.

Ее округлившиеся глаза встретились с затуманенным взглядом Цесина, и тут он спохватился тоже, и опустил ее на пол.

- Прости меня. Я не должен был… Я сейчас подам заявку в системе, и мы завтра сможем сходить на собеседования, - пробормотал он.

Микея кивнула. Они оба понимали, что до собеседований и одобрения их помолвки Центром семьи она не может считаться официальной. Ее вдруг охватил какой-то мандраж. Она не знала, готова ли ко всем этим формальностям. С детства ее учили, что помолвка – не развлечение, а ответственный шаг. Что прежде, чем в нее вступить, надо подумать, особенно, если жених не подобран системой.