Пересекая параллели - Алексей Понтус

– Это снова он.

Глава 4

После услышанного меня как будто ошпарило кипятком. Внешне я остался невозмутим, внутри мой пульс ускорился примерно в тысячу раз. Ощущение было схоже одновременно с сексуальным возбуждением и вестью о смерти близкого человека. Секунд десять побыв в бездвижном состоянии и только после, расслышав какие-то слова шефа, я рванул в машину под удивленный взгляд моего коллеги и, дождавшись его, я поехал по услышанному мной адресу.

Первые минуты я был как в забытье. Мой мозг работал словно в фоновом режиме, все мысли пробивались как через шум ненастроенного радио. Я думал обо всём и одновременно ни о чём. После слов шефа я сразу же осознал, о чём он, и даже не было смысла что-то отвечать. Думаю, он прекрасно понял моё тогдашнее состояние, посему не обременял меня репликами. Сквозь те же шумы радио я слышал, но не слушал, какие-то слова сидящего рядом со мной человека, я даже в этот момент не осознавал, кто он.

Честно говоря, я даже сам не понимал, чем было вызвано подобное трансовое состояние. А может и понимал, но не мог разобрать. Как вы уже, может, поняли, в последнее время у меня было крайне отчаянное существование, я даже не говорю «жизнь», да и «существование» слишком сильное слово, скорее, я просто был. Вечная апатия мой мозг попросту отключила, и нынешний фоновый режим с шумами воспринимался как большой прогресс. Знаете, я не знал, что я увижу, да и мне было плевать, я знал, что отвратительное детище этого мерзавца могло мне дать шанс всё исправить, начать всё с начала, и я даже не хочу думать, насколько грязно и эгоистично это звучит. Я наслаждался и находил успокоение в этих шумах, которые, кроме как на радио, были похожи еще и на звуки кипения ржавчины от её удаления кислотой.

Вскоре я осознал, что со мной был рядом тот, кого я называю другом, и он, по всей видимости, до сих пор находился в недоумении.

Услышал я его в момент призыва меня по имени.

– Ник! Ник! Какого чёрта!?

– Это снова он. И мне кажется, ты и сам это понял.

– Твою мать.

Тут прогремела тридцатисекундная тишина. Я её не услышал, я купался в своих кислотных шумах. Макс её нарушил.

– Да, понял. Да, черт меня побери, я понял! Но не хотел в это верить. Что этот засранец снова натворил?

– Не знаю. Не хочу испортить удовольствие.

– Удовольствие? Какое, мать твою, удовольствие? Этот псих в очередной раз сделал нечто поистине ужасное, а ты называешь это удовольствием? Может ты такой же, как он? Может ты тоже гребаный псих? И почему-то мне кажется, что на этот раз его эта хрень ничуть не уступает предыдущей!

По-моему, мой напарник был слегка в ярости.

– Успокойся, я не то имел ввиду. Шеф был немногословен, просто назвал адрес и бросил трубку.

– Чёрт! Чёрт! Твою мать!

Все эти выкрики сорокалетнего ребёнка были ни чем иным, как наивным отрицанием ужаса всего худшего, на что способны люди. Мне было даже немного жаль его. Я же был более прагматичен. Я понимал, что это неотъемлемая часть человечества.

Стало ясно, что конструктивного диалога у нас не получится. В этом был виноват не только мой излишне эмоциональный друг. Я же был в предвкушении и не мог думать ни о чем. Не знаю, как вам объяснить, но мне показалось, что у моей жизни снова появился вкус. Точнее не вкус, а даже запах, который вещал о нахождении поблизости чего-то вкусного. Но и этого было достаточно, чтобы довериться чувствам и достичь того самого источника волшебного аромата.

Надо сказать, что подобные ощущения были у меня практически каждый раз. Но в этот раз, что было удивительно даже для меня, всё было куда сильнее. Я понимал это, но старался об этом не размышлять, я хотел думать, что вот он, хороший знак, и боялся спугнуть удачу. Я был в предоргазменном состоянии и в ожидании сладострастного мига, дабы полностью прочувствовать его, я не смел отвлекаться. И не хотел.

Не знаю, в какой момент я стал так относиться к этому. На первых выездах мне было на самом деле страшно, часто кружилась голова, я пытался быстрее свалить оттуда. Хрен его знает, что потом произошло. Да и что говорить, я тогда был совершенно другим человеком. Юнцом, который желал искоренить зло. Юнцом, который смотрел в будущее с надеждой. Юнцом.

Сейчас реальность стала более реальной и одновременно туманной. Пришло понимание, что все дерьмо этого мира не искоренить, как бы ты ни пытался и как бы у тебя это ни получалось. И появилось куда больше вещей, на которые стало попросту плевать, а вместе с тем стала очевидна бессмысленность всего этого. Потому, дабы просто не убить себя и попытаться найти хоть какой-то смысл в происходящем, надо просто найти себе занятия по интересам. Хобби, если угодно. У меня это – накидаться и преследовать этого кретина. А у вас?

То, что мы едем в правильном направлении, стало известно задолго до прибытия к месту. Чаще были слышны сирены, мчались машины копов и скорых, подтягивались журналисты. При всех попытках начальства сделать всё как можно тише, спустя уже несколько минут это становилось бессмысленно. Когда мы, наконец, подъехали, перед нами предстали десятки машин различных ведомств. Территория была оцеплена за сотню метров, зеваки измерялись сотнями. Макс принялся осматриваться, периодически упоминая имя господа всуе, мне же было всё равно, я видел лишь здание, конечную точку пути, которая, казалось, светилась едва заметным светом. Осознав, что поблизости мне не припарковаться, я бросил машину за метров сто от оцепления и устремился вперёд. Макс медленно вышел, слегка морщась, как бы отрицая и огораживаясь от всего происходящего, и неторопливым шагом отправился за мной. Я же достиг ограждения секунд за двадцать, которые для меня были сравнимы с двумя. Мановением руки показав удостоверение, я наконец попал на ринг.

Ну что, игра начинается. С правой стороны хитроумный маньяк-убийца, который за всё время не оставил ни одной значимой улики! С левой стороны – спившийся детектив, который за последние годы не выделился ничем из кучки таких же бесполезных детективов! На кого бы вы поставили?

Я бы тоже на себя не поставил. Но и чёрт с ним. У меня впервые за несколько месяцев было на самом деле приподнятое настроение, возбуждение мое достигло пика, и потому думать о предыдущих удачах или неудачах в наших с ним сражениях было лишней тратой энергии. Сейчас мы были равны. Ну что ж, поиграем!

У входа в дом меня сразу же приметил Дмитрий. Он сделал шаг ко мне на встречу, и когда я захотел открыть дверь, он выставил руку и попридержал меня. Чёрт побери, только этого не хватало.

– Постой, Ник, не торопись. Подожди минутку.

– Что такое, шеф? Ты сказал, приезжай как можно скорей, а теперь просишь меня подождать?

– Да, прошу. Тело пока никуда не исчезнет. Но я ещё во время нашего разговора по телефону, точнее моего монолога, понял, что ты не совсем нормально отреагировал на всё это дерьмо. Судя по твоим нынешним эмоциям, я не ошибался.

– Какое, к чёрту, не ошибался? Я просто детектив, и я просто, мать её, хочу делать свою работу! Которая, как ты и сам знаешь, обеспечивает мне жизнь, пусть и не совсем достаточно.

Я попытался улыбнуться. Мой мозг работал на пределе, и мне было жаль, что я тратил столько сил на этот разговор своими тупыми шутками.

– Да, вот именно, ты – детектив! И не смей забывать об этом! Твоя задача – это расследовать преступление и найти виновного! Так что прошу, не увлекайся и не забывайся! Прошу, усмири свой пыл и прояви максимум хладнокровия.

Этот разговор начал меня раздражать. Только бы не сорваться.

– Я работаю не первый год на этой грёбанной работе, и мне кажется, учить меня, как то было в самом начале, уже не надо! Я прекрасно знаю, что от меня требуется, и прошу, дай мне наконец уже войти.

Тут подошёл нагнавший нас Макс. Шеф встретил его с некоторой воодушевлённостью:

– Привет, Макс! Прошу, попридержи своего товарища. Он слегка нервный, кажется. И заходите. Будьте готовы к тому, что вас ожидает. Оно может слегка взбудоражить. Этот псих будто превзошёл самого себя.

Как только Дмитрий убрал руку, я быстро вошёл в дом. Сквозь шумы в голове я расслышал, как шеф прошептал Максу:

– На самом деле, попридержи. Он точно сам не свой. Присмотри за ним.

Хоть я это и услышал, я никак не отреагировал. Слишком уж много я потратил на предыдущую беседу. Сейчас было необходимо полностью отдаться делу.

Что ж. Первое, что я ощутил, это запах. Точнее, его отсутствие. Этот хрен каждый раз умело держал свою фишку. Стандартного запаха от трупа не было никогда. Я не знаю, зачем он это делал, либо он не хотел раннего обнаружения, либо довольствовался какими-то своими извращенными понятиями о перфекционизме. Мы склоняемся ко второму, задатки гребаного параноика у него выявляются не только в этом.