Люби меня по-немецки - Агата Лель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Диана, Вика, мама, даже тётя Тамара! Сговорились они все, что ли?!
— Ульяночка, а ты знала, что Олег отлично пародирует Ельцина? — заливается мама. — Олег, ну же, ещё разок!
— До-р-гие рос-сия-не́, — пробасил он, и женщины снова взрываются в искромётном хохоте.
— Смешно же, правда? — раскраснелась мама, смахивая с ресниц слёзы. Перевожу взгляд на отца — вот кому совершенно точно не до веселья: угрюмый, на лице играют желваки, губы стиснуты с тонкую линию.
Стало физически больно видеть его разочарование. Вместо серьёзного адвоката я пытаюсь внедрить в семью мистера Бина с сомнительными корнями.
— Кстати, Ульяна, ты же помнишь, что в воскресенье родители отмечают годовщину свадьбы? — каким-то чудом вычленила я из общего гула голос Вики. — Так вот, мама пригласила вас Олегом на праздничные шашлыки.
Ага, ещё чего!
— О, мне так жаль, Вика, но у Олега в выходные полно неотложных дел.
— Разве? А мне он сказал, что совершенно свободен, — выдаёт тётя Тамара, и я перевожу ошарашенный взгляд на русско-немецкий полуфабрикат:
— Олежек, ты же говорил, что у тебя вся неделя забита, — делая акцент на каждом слове, шиплю, сжигая заживо болтливого фрица.
— Так и есть, но воскресенье же! Любовь моя, даже заядлые адвокаты могут отложить работу, чтобы уделить время любимой и её семье.
Ба-амс. Камень в огород Олега Шмеля. Жаль, что он этого не слышит.
— Вот и чу́дно, тогда ждём вас в это воскресенье. Форма одежды — свободная, — отчитывается тётушка, а я всё ещё сижу будто пыльным мешком прибитая.
С ума он, что ли, сошёл? Какая «любовь моя»? Какие шашлыки? Через пятнадцать минут мы разбежимся по разным углам ринга, всё, баста. Поиграли и хватит. И так этот фарс перешёл все допустимые пределы! Не хватало ещё ему с моими родственниками побрататься и сделать с дядей Яшей парные татуировки, вон как спелись.
А хотя, зачем эти пятнадцать минут выжидать?
— Всем большое спасибо за тёплый вечер, но нам с Олегом пора, — толкаю жующего Курта в бок, и тот, запихивая в рот ещё пару кусков рыбы, неохотно откладывает приборы.
— Так скоро? Вы же только пришли. Даже торт ещё не выносили… — разочарованно тянет мама.
— Брось, Оленька, у молодых намечается романтический ужин на двоих, — подмигивает тётя Света, до этого молчаливо изучающая будущего родственника. — И, думается мне, скоро нас всех ожидает хорошая ве-есть… — нараспев добавляет она, напустив таинственный вид.
— Бог мой, Светлана, ты что-то знаешь? Я что, скоро стану бабушкой?! — ахает мама хватаясь ладошкой за сердце, и я как ветряная мельница машу руками. Не хватало ещё тему моих стареющих яичников развить.
— Стоп-стоп-стоп! Если я решу… — осекаюсь, — …если мы с Олегом решим продолжить наш чу́дный род, ты первая узнаешь об этом, мама.
— А я сейчас не о детях, — хитро́ улыбается разрушительница моего шаткого спокойствия — Светлана, мать её, Марковна. — Я говорю о предложении! Уверена, что Олег подготовил для нашей Ульяночки что-то особенное. Так ведь, Олег?
— А не провидица ли вы, часом, тётушка? Только больше ни слова — а то сюрприза не выйдет, — подыгрывает Курт и вляпывается своей ладонью в мою руку. — Дамы, — галантно склоняет голову, — приятно было познакомиться. Дядя Яша — а с вас в воскресенье партеечка в покер.
— Пошли уже, партеечка, — шиплю, утягивая «любимого» из банкетного зала.
Поступью Тора пересекаю вестибюль и выкатываюсь вместе с лже-Олегом в московские сумерки…
— Ну, и что за концерт ты устроил? Зачем был нужен весь этот цирк с пародиями и песнями? — в порыве сдержать эмоции раздуваю ноздри как конь Наполеона, только разве копытом не бью. — Надо было всего-то посидеть тихонько и прикинуться моим парнем. Всё! — обречённо вздыхаю и машу рукой. — Ладно, извини, сама виновата, надо было сказать, что Олег глухонемой.
— Да брось ты, по-моему я всем понравился. То есть, Оливер понравился.
— Прекрати коверкать его имя! Тебя зовут Олег! Вернее, его зовут Олег. Вернее… Господи, это сумасшедший дом какой-то, — прислоняюсь спиной к шершавой стене ресторана и с раздражением стягиваю с волос заколку усыпанную полудрагоценными камнями.
Подарок Олега на месяц наших отношений. Хотела ему угодить, эту безвкусицу нацепила…
— Ульяна, ну правда — ничего криминального же не произошло, — Курт засовывает руки в карманы джинсов и мостится рядом, касаясь моего плеча рукавом куртки. — По-моему, было весело.
— Ну это кому как. Ты мог бы вести себя немного… ну не знаю, скромнее, что ли. Теперь все считают, что мой парень — клоун из бродячего цирка. Думаешь, кто-то поверил, что ты адвокат?
— Ну извини, надо было предупредить, что Оливер — унылый сноб. Ты просила подыграть — я подыграл.
И как бы мне не не хотелось с этим соглашаться, но ведь он прав. Он благородно мне помог, а я…
— А зачем было напрашиваться на шашлыки? — вскидываю взгляд и тону в карамельном мокко с пышной шапкой янтарной пены. — Они же… будут теперь ждать… — опускаю глаза на пыльные носки своих лаковых лодочек, уже в который раз растеряв отчего-то всю решительность.
— Не знаю. Подумал, что почему бы и нет. Люблю мясо. Ты против моего присутствия?
— Однозначно! Спасибо, конечно, за помощь, но хорошего по немного. Так можно и свадьбу потом сымитировать, и детей, и внуков. Скажу всем, что Олега вызвал важный клиент и ему пришлось срочно уехать в Марьино. Буду давиться пережаренной бараниной в гордом одиночестве, ведь, как ты понимаешь, настоящего Олега я ещё долго не смогу им представить.
— Он сейчас там, да? — серьёзно спрашивает Курт, и мокко темнеет, превращаясь в жгучий эспрессо.
— Ты это о чём?
— Ну, твой Оливер, он кинул тебя и укатил в Марьино?
— Да будет тебе известно, никто меня не кидал! Олег умный, надёжный, воспитанный, он… невероятный трудоголик, — перечисляю, попутно убеждая себя, что это действительно так и есть, и что меня это абсолютно устраивает.
— Но мистер идеальный генофонд всё-таки тебя кинул и тебя это обидело.
— Ничего,
