Быть никем. Теория самомоделирования субъективности - Томас Метцингер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аналоговые индикаторы - то, что я назвал ментальными презентатами, - напротив, сигнализируют о чистом присутствии стимула, являясь внутренними состояниями системы. Функциональные состояния, о которых идет речь, могут быть проанализированы как аналоговые индикаторы. Однако они играют каузальную роль неконцептуального индикатора, и их содержание является неконцептуальным содержанием. Они представляют свое содержание не как истинное или ложное, не как показанное или не показанное свойство, а как более или менее похожее. Такое специфическое презентативное содержание, как red31, связано с внешним миром не по принципу сопоставления один к одному, а через очень сложную и несистематическую статистическую зависимость. Если бы мы хотели представить содержание визуального цветового презенса на уровне естественного языка, нам пришлось бы использовать цифровые индикаторы, например, сказав: "красный31-теперь-здесь!". "Красный31" обозначает активное в данный момент содержание презенса и его размерную позицию в сенсорном порядке, который почти во всех случаях доступен только вниманию и поэтому невыразим. Оно лингвистически указывает на это внутренне активное содержание, ложно предполагая наличие у него критериев транстемпоральной идентичности (см. раздел 2.4). Компонент "сейчас" в этом выражении относится к ограничению презентативности, то есть к de nunc характеру этой особой формы ментального содержания, а компонент "здесь" - к ограничению глобальности, то есть к тому факту, что это содержание находится в определенной позиции в когерентной модели мира. Функционально говоря, это может проиллюстрировать внутреннюю функцию индикаторов с точки зрения внешней перспективы - по формулировке Ричарда Грегори, они "отмечают опасное настоящее". Но почему именно аналоговые индикаторы? Теперь мы знаем второй аргумент в пользу такого способа концептуализации презентов на функциональном уровне: потому что феноменальные презенты делают определенный диапазон интенсивности или силы сигнала, характеризующего презентум (то есть информацию о физическом свойстве стимула), внутренне доступным, интегрируя его с тем, что мы традиционно описываем как его "качественную" составляющую. Для примера цветового зрения количественный компонент функционально более фундаментален, поскольку - в отличие от оттенка - он может существовать сам по себе на феноменальном уровне. Это "отдельная характеристика". Это аналоговая форма очень фундаментального феноменального содержания, потому что она изменяется не дискретными шагами, а по непрерывному измерению. Второй компонент также является аналоговой формой содержания, поскольку он изменяется по непрерывному измерению оттенка. Функциональное свойство, общее для обоих компонентов, состоит в том, что тонкие вариации и все сознательные события, включающие лишь заметные различия в изменениях по обоим измерениям, обычно невыразимы, поскольку в большинстве случаев они не когнитивно, а только аттенционно доступны субъекту опыта.
Нейронные корреляты переживания феноменальной интенсивности
В большинстве случаев простого феноменального содержания интенсивность стимула просто кодируется средней частотой срабатывания специфических детекторов признаков. В психологии восприятия и психофизике сегодня накоплен большой и хорошо обеспеченный объем знаний об абсолютных и различных порогах интенсивности стимулов, а также о взаимосвязи между психофизическими и нейронными функциями интенсивности.
3.2.10 "Ультрагладкость": Однородность простого содержания
Как и ограничение интенсивности, вводимое сейчас ограничение однородности выполняется только в области феноменальных презентов. С философской точки зрения однородность простого феноменального содержания, часто интерпретируемая как однородность феноменальных свойств, имеет особое теоретическое значение, поскольку она порождает концептуальные предикаты, которые могут не поддаваться определению. Может ли такой цветовой предикат, как International Klein Blue (см. Metzinger 1995b, p. 431 и далее) или red31 , иметь преемственный предикат в рамках научного мировоззрения, например, в научной теории феноменального цветового зрения, или же такие предикаты являются примитивными предикатами? Для Уилфрида Селларса, который первоначально сформулировал теоретическую головоломку, известную как "проблема зерна" (Sellars 1963, 1965),16 примитивный предикат относится к свойствам, приписываемым вещам, состоящим исключительно из вещей, которые, в свою очередь, обладают этим свойством. Если мы останемся на примере знаменитого цвета International Klein Blue, то для некоторых философов-недуалистов это будет означать, что отдельные молекулы родопаса, винилхлорида, этилового спирта и этилацетата (из которых делают этот цвет) сами обладают цветом International Klein Blue. Другие философы-ондуалисты пришли бы к выводу, что определенное количество нервных клеток, которые стреляют в нашей зрительной коре, когда мы смотрим на одну из монохромных картин Ива Кляйна, на самом деле являются International Klein Blue. Конечно, это предположение абсурдно в обоих случаях.
То есть феноменологические предикаты, отсылающие к однородному презентативному содержанию, как если бы они отсылали к когнитивно доступному свойству, похоже, вводят еще одно простое свойство, которое, очевидно, не может быть редуктивно объяснено. Именно внутренняя, бесструктурная плотность простых феноменальных цветовых переживаний и т. п. традиционно поддерживала антиредуктивные теоретические интуиции. Возможно, будет полезно обратиться к классическому примеру Уилфрида Селларса - розовому кубику льда:
Розовый цвет не кажется состоящим из неощутимых качеств, как лестница состоит из цилиндрических (перекладины), прямоугольных (рама), деревянных и т. д. Проявленный кубик льда предстает перед нами как нечто розовое насквозь, розовый континуум, все области которого, какими бы маленькими они ни были, розовые. Он предстает перед нами как в конечном счете однородный; и кубик льда, пестрый по цвету, хотя и не однороден по своему специфическому цвету, "в конечном счете однороден", в том смысле, на который я обращаю внимание, в отношении родового признака - быть цветным". (Sellars 1963, p. 26)
Для Селларса центральный вопрос проблемы зерна заключался в том, возможно ли в принципе в концептуальных рамках нейрофизиологии определить состояния, которые по своему внутреннему характеру демонстрируют достаточное сходство с ощущениями. Только такие состояния, считал Селларс, могут сделать редуктивное решение проблемы "разум-тело" (в смысле ранней теории тождества) правдоподобным.
Ответ кажется очевидным - нет. Это не значит, что нельзя определить (в принципе) нейрофизиологические состояния, которые имеют высокую степень аналогии с ощущениями от проявленного образа. То, что это можно сделать, - элементарный факт психофизики. Проблема, скорее, в том, что свойство, которое мы назвали "предельной однородностью" и которое характеризует воспринимаемое качество вещей, например, их цвет, похоже, в значительной степени отсутствует в области определяемых состояний нервов и их взаимодействий. Грубо говоря, цветовые просторы в явном мире состоят из областей, которые сами являются цветовыми просторами, а те, в свою очередь, состоят из областей, которые являются цветовыми просторами, и так далее; тогда как состояния группы нейронов, хотя и имеют области, которые также являются состояниями групп нейронов, имеют конечные области, которые не являются состояниями групп нейронов, а скорее состояниями одиночных нейронов. То же самое верно, если мы перейдем на более тонкий уровень биохимического процесса". (Sellars
