Многоярусный мир. Том 1. Сборник фантастических произведений - Филип Фармер

Глава V

Хотя Вольф и лишился на несколько мгновений чувств, он, видимо, даже в бессознательном состоянии продолжал бороться. Вытащив обе руки из-под навалившейся туши, он схватил ласты. Какими бы они не были скользкими, их удалось зажать. Способность мыслить ясно вернулась к Вольфу в тот момент, когда он в ярости сдавил ласты так, что Теоторион завопил от боли и поднялся. Этого было достаточно; Вольф пнул противника в толстый живот и частично освободился.

Поднявшись на ноги, Вольф еще раз ударил ногой в самую чувствительную часть туловища чудища — в голову. Теоторион схватился за лоб и откинулся назад. Вольф двинул ему в челюсть, потом еще раз пнул его в живот. Зеленые как мох глаза потускнели, лягушачьи ноги подогнулись и Теоторион рухнул на землю.

Однако он не потерял сознания, и когда Вольф приблизился чтобы завершить дело, Теоторион ударил его громадной ступней. Вольф перехватил ступню, и таким образом блокировал удар, но все же его отбросило назад. Теоторион вскочил, пригнулся и снова прыгнул вперед. Вольф также бросился на противника, выставляя правое колено. Удар пришелся Теоториону в подбородок и оба снова упали на землю. Вольф поднялся, нащупывая лучемет, но не обнаружил его в кобуре. Теоторион тоже поднялся, оба противника стояли лицом друг к другу, только теперь ощущая боль.

Благодаря особым средствам, естественная сила Вольфа была увеличена вдвое и его кости окрепли, не став хрупкими, чтобы соответствовать возросшей мускульной силе. Однако подобный подготовительный курс прошли все Властелины, так что борясь друг с другом, они обладали примерно одинаковой мощью. Теоторион, чье тело переделал Уризен, весил теперь по крайней мере на сто шестьдесят футов больше брата. Но Уризен, очевидно, не намного увеличил силу Теоториона, так как Вольф еще держался в схватке. Хотя вес, конечно, имеет большое значение в борьбе и Вольфу следовало держаться настороже, чтобы не дать братцу воспользоваться этим преимуществом.

Теоторион, отдышавшись, рявкнул:

— Я из тебя еще выколочу дух, Джадавин! А затем нырну в море, оттащу в пещеру и буду держать там, скармливая своим любимцам.

Вольф огляделся. Вала стоял поодаль, странно улыбаясь. Он не стал тратить силы и время, прося ее о помощи. Подпрыгнув в воздухе, Вольф ударил Теоториона обеими ногами. Урод на мгновение замер, потом присел. Именно на это Вольф и рассчитывал. Он провел удар снизу, но Теоторион оказался весьма проворен Скользнув ботинками по спине чудовища, Вольф перелетел на другую сторону, и тот час же развернулся. Теоторион прыгнул, надеясь смять его, но был остановлен ударом в челюсть. Для большей уверенности Вольф врезал ему пару раз по ребрам.

Вала зааплодировала:

— Хвалю, хвалю, не даром я любила такого мужчину и все еще люблю…

На этот раз Теоторион не поднялся, он лежал шумно сопя размозженным носом. Теплый, котиковый мех пропитался кровью, сочившейся из разбитых губ и сломанной челюсти.

— Почему же ты не помогла мне? — поинтересовался Вольф.

— В этом не было нужды. Я и так не сомневалась, что ты выбьешь из этого болтливого мешка все его жабьи мозги.

Вольф тщетно искал в траве лучемет. Вала, продолжая стоять на месте, спросила:

— Почему ты не воспользовался ножом?

— Не стоило, мне он нужен живой, мы возьмем его с собой.

Глаза ее широко раскрылись.

— Во имя Л оса, зачем?

— Нам могут понадобиться кое-какие его способности.

Теоторион застонал и сел. Вольф, не спуская с него глаз, продолжал поиски. Наконец он повернулся к Вале.

Вала пошарила в одежде и вытащила лучемет.

— Я ведь могу тебя убить.

— Ну что ж, стреляй, только не морочь мне голову пустой болтовней. Меня не напугаешь.

— Ах так! Держись! — она в ярости подняла лучемет. На какое-то мгновение Вольф решил, что слишком раздразнил ее. Ведь отличаясь болезненным самолюбие и отменной реакцией, Властелины редко спускают оскорбления.

Но Вала нацелила оружие на Теоториона и белый луч коснулся конца ласты. Заклубился дым, засмердила горящая плоть. Теоторион рухнул наземь, испустив вопль, глаза его налились кровью.

Вала с улыбкой опустила лучемет и вручила его Вольфу.

Тот выругался и заметил:

— Для стрельбы не было никакой причины, кроме твоей злобы, Вала. Злобы и глупости. Я же сказал тебе, что он мог бы стать спасением для нас во многих вопросах жизни и смерти.

Вала медленно прошла по влажной траве и наклонилась осмотреть Теоториона. Подняв ласту с обугленным концом — заметила:

— Он жив… пока. Его еще можно спасти, если так хочешь. Но ласту придется ампутировать по плечо.

Вольф молча повернулся и отправился звать илманиров, чтобы очи помогли перенести Теоториона на летающий остров.

С помощью четырех пузырей это было сделано. Там его уложили на полу Брига. Это была клетка с очень легкими, но крепкими как сталь прутьями из расщепленных оболочек пузырей. Вольф принялся за операцию. Силой влив лекарство, которое дал илманир-лекарь, в горло Теоториона, Вольф осмотрел хирургический инструмент. Он принадлежал колдуну, который заботился как о физическом, так и о духовном благоденствии жителей острова.

Воспользовавшись пилой из акулоподобной рыбы, Вольф отпилил ласт чуть ниже плеча. Плоть расчленилась легко, но вот чтобы перепилить кость потребовалось дважды менять зубья. Затем шаман прижал к культе горящий факел, чтобы закупорить кровоточащие сосуды, и наложил на ожог целебную мазь, уверяя Вольфа» что, чудодейственное средство помогало и вовсе обгорелым.

Вала наблюдала за ампутацией с легкой усмешкой. И когда Вольф на секунду оторвавшись от работы, встретился с ней взглядом, рассмеялась. Он пожал плечами. Прекрасный чарующий смех напомнил ему звуки гонга, слышанные им некогда на реке Гизи-рит, во время путешествия по стране Ханшем на третьем этаже своей вселенной. В них так же звучали золотистые нотки, а это единственное, с чем можно сравнить, вероятно, из бронзы изготовленный гонг, который звенел в темной алитуше древних развалин храма из нефрита или халцедона. Звук его отдавался в камнях и зарослях джунглей. Гонг был бронзовым, но набат его звучал золотом. И вот так же звенел смех Валы — бронзово и золотисто-полный потаенного и темного чувства.

Она сказала:

— Он никогда не отрастит себе новый ласт, ты ведь знаешь, что если постоянно не счищать струпья, ткань зарубцовывается и не регенерирует.

— Вот это уже твоя забота, — отрезал он. — Все, что кота, ты уже сделала.

Вала фыркнула и поднялась по винтовой лестнице на главную палубу. Вольф выждал некоторое время и, убедившись, что Теоторион не умер, последовал за ней. Там обучали обязанностям принятых в племя фринканов, и Вольф заинтересовался. Он спросил Лугарна, чем питаются огромные газовые растения, ибо ему показалось, что корм должен иметь гигантский вес. А на летающем острове было по крайней мере тысяча пузырей, каждый из которых-размером с газовую камеру цеппелина.