Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей - Питер Макиннис

Петр умер всего через два месяца после казни Монса. Из пяти вариантов того, как это могло случиться, историк полностью отвергает один: хрестоматийный, по Соловьеву. Из оставшихся три — «криминальные». Первый — отравление. Слух, что Петра отравили Екатерина с Меншиковым, пошел, конечно, сразу после смерти царя. Ряд симптомов (паралич, жжение в животе) могут говорить об отравлении мышьяком: в картине заболевания Петра они — «лишние». (Эту версию, кстати, можно было бы проверить сейчас, экспериментально. Ведь останки первого российского императора, как и в случае с Иваном Грозным, тоже можно эксгумировать.) Второй вариант — дождавшись приступа болезни, свести Петра в могилу неправильным лечением. Но приступы в мочевыводящих путях были у него и раньше, лечили его лучшие врачи, раньше он выздоравливал, а вот именно после казни Монса — нет. Третий — подтолкнуть Петра к могиле, воспользовавшись его состоянием и его склонностью к пьянству. Он и умер вскоре после одного из запойных своих «Всепьянейших соборов».

Итак, с одной стороны, Петр, на всякий случай, исповедался, причастился (собираясь через неделю после этого выздороветь), с другой — его занимали мысли о наследнике. А с третьей — вот что: последним деянием Петра как государя была диктовка указа… о продаже икры и рыбьего клея. Это, считает историк, могло означать одно из двух: либо он уже решил вопрос с наследником (притом именно в пользу малого Петра Алексеевича), либо же… пошел на поправку. В последнем случае его смерть — по большой «нечаянности». Что «рука его закостенела, когда он хотел написать имя своего преемника, а голос онемел, когда он хотел сказать это имя» (как известно из воспоминаний), — это, по-видимому, «художественное оформление» реально произошедшего. А что, по Соловьеву же, «Екатерина находилась при нем почти безотлучно; она закрыла ему глаза», — очень похоже на правду.

Выстраивая историю ядов в России, нельзя не упомянуть Ивана Грозного. Он царствовал с трехлетнего возраста. Его мать Елена Глинская, оставшаяся вдовой в 25 лет, сумела отстранить назначенный Василием III опекунский совет и энергично взялась за управление страной: навязала

Сигизмунду Польскому выгодный для России мир и сильно прижала бояр… но через пять лет после этого, в тридцатилетием возрасте, умерла. После этого или вследствие этого? Одни историки уверенно говорят — конечно, ненавидимую народом и боярством чересчур эмансипированную регентшу отравили. Другие столь же уверенно это отрицают, напоминая, что весь последний год жизни Елена сильно болела и часто ездила на богомолья.

Иван, как известно, царствовал 50 лет. Жен официально имел шесть. Первую, Анастасию, наверняка отравили: в наше время в ее останках обнаружили повышенное содержание ртути. С 1561 по 1569 год второй женой его была кабардинская княжна. Но — заболела и умерла. Третью, красавицу Марфу Собакину, выбрал сам царь из 1500 невест, свезенных в Москву отовсюду. (Это ее родственником был доныне печально известный Малюта Скуратов.) Но уже после обручения невеста вдруг стала «сохнуть» и через две недели умерла… В ее останках в наше время не нашли признаков отравления солями металлов, но ведь всегда были и грибочки, и колдуны ведастые. Очередная жена — Анна Васильчикова — пребывала в этом качестве три месяца. Потом, когда сошла на нет, царю доложили: «грудная болезнь». Следующая, Василиса Мелентьева, уже была замужем, за царским стремянным. Да понравилась она царю. Велел явиться ко двору. Не пришла. Тогда царь, сам придя к супругам, приказал верному Мал юте дать Мелентьеву вина. Тот выпил его — и через несколько минут его не стало. А Василиса… «сама» захотела быть царицей. Но вышло все боком: казнил ее царь. Говорят, не отравил, но похоронил заживо. За прелюбодейство.

Исследование останков Ивана Грозного и его сына Ивана показали: в них повышенное содержание мышьяка и ртути. Особенно ртути — до 1,3 мг (при норме не выше сотых долей миллиграмма). Странно лишь, что у обоих одинаковые данные. Ну, царь лечился ртутьсодержащими препаратами от сифилиса. Царевич, умерший 27 лет от роду, тоже мог лечиться: женат был трижды, и вообще. Но накопленное количество ртути в его организме означало бы, что он болел лет с десяти… Иностранцы, жившие тогда в Москве, писали, что, боясь отравления, царь (и, может, его сын), вслед за Митридатом, приучал свой организм к ядам. Но не исключено, что яды накопились постепенно, от лечения притираниями и мазями, — царь страдал, например, полиартритом. Царевич, как известно посетителям Третьяковки, погиб от батюшкиного посоха. Изменение личности царя к старости, его подозрительность, приступы бешенства, жестокость — возможные симптомы отравления ртутью. У него к концу жизни, особенно после убиения сына, выпали почти все волосы. Тоже один из признаков меркуриализма, ртутной болезни.

Спустимся еще глубже в колодец истории. Сейчас можно прочитать[173], что у Ивана-царевича из сказок был исторический прототип: Иван Иванович Молодой, сын царя Ивана III (1440–1505) и тверской княжны Марии. И что, сравнив сюжеты сказок про Ивана-царевича и известные факты о жизни Ивана Молодого (его так прозвали, чтоб отличать от отца), поймешь: они близки.

В сказках: у Ивана два брата-злодея — Василий и Дмитрий. Из царской казны пропадают золотые украшения, а Иван поймал казнокрада. Царь не хочет отпускать Ивана: кто управлять войсками будет? Жена Ивана — королевна Елена Прекрасная (Премудрая), из-за тридевяти земель. Убили Ивана его братья. Царь их посадил в темницу.

В жизни: у Ивана два брата (сыновья мачехи) — Василий и Дмитрий. Мачеха похищала вещи из сокровищницы. В стоянии на Угре Иван даже пошел против воли отца, не отозвав войска, и победил. Жена Ивана Молодого — Елена, дочь молдавского господаря. Ивана отравила мачеха, чтобы не перешел ее сыновьям путь к престолу. За это она попала в тюрьму.

Есть, конечно, несовпадения. Но ведь — сказка. Ее сколько раз сказывают? Интересно, что в сказке Елена, упрекая злых братьев мужа, говорит: «Вы б тогда были добрые рыцари…» «Рыцари» — уместное слово в устах молдаванской принцессы, а в русских сказках оно вообще не встречается. Реальная Елена была в самом деле «премудрой», очень образованной, и вокруг нее возник кружок вольнодумцев — один из них даже писал о свободе воли («самовластии души») через посредство образования и грамотности.

Злой мачехой, изведшей Ивана Молодого, была византийская царевна Софья Палеолог, племянница последнего константинопольского императора Константина, убитого турками. Про нее, уже русскую царицу, в летописях писали: «…Много истеряла казны великого князя; брату давала, племяннице…» Когда крестили сына Ивана и Елены, дед, Иван III, хотел подарить молодой матери фамильные сокровища покойной жены, тверичанки. Тут оказалось: их нет в казне. А племянница Софьи с ними ускользнула в Литву. Началось противостояние между Иваном Молодым и Софьей. Он стал угрозой для нее и для ее сыновей. Тогда-то он и начал вдруг страдать «камчюгою в ногах» (ломотой). Выписала Софья лекаря из Венеции, в Москве его прозвали «Леон Жидовин». Он обещал — вылечит, даже сказал: голову даю на отсечение. Но Иван вскоре умер. И пошел нелепый слух: что венецианец его и отравил. Хотя голову-то ему взаправду отрубили. На Яузе.

Все ясно? Дело закрыто? Да, но лечил он Ивана от ломоты в ногах. От которой так быстро не умирают. А вот для отравления змеиным ядом симптомы сходятся: ломота, онемение ног, слабый пульс, дрожь в конечностях. Софья из тех краев, где змеиный яд давно знали. И аконит (цикуту) тоже издревле применяли (от этого ломота в ногах, да какая!). А может, дали растительные яды или опять же грибы: сохранились свидетельства, что какие-то бабы несли Софье «зелье», когда она собралась травить уже сына Ивана Молодого и Елены. И что их, поймав, стража утопила в реке. Поговорил бы Леон с бабками-знахарками, может, и узнал бы, что в России применяют. Хотя царевичу Ивану могли сделать «ножницы»: дать и змеиный яд, и аконит, и грибы. Тогда никто не помог бы: для змеиного яда лучшее противоядие — алкоголь, для трав он что есть, что нет, а вот в случае грибов активизирует яд. Может, Софья потому и вызвала врача издалека, что он в русских тонкостях не сведущ. В принципе.

У Афанасьева в сказках живая и мертвая вода — у Соньки в руках. Софья Палеолог — бабка Ивана Грозного. А он во время опричного похода извел в Твери чуть ли не всех ее жителей. Зов крови?..

Яды всегда с нами. Чернобыль и его последствия — мощное напоминание об этом. А сколько таких «чернобылей» в России?

Совсем недавно казалось: ресурсы Земли бесконечны, и задача человека — «покорять» природу. Сегодня ясно: на Земле очень мало не затронутых человеком территорий. Если помнить об этом, рассказанные истории об отравителях, великих и ничтожных, как и вся будничная круговерть в СМИ, очень скоро окажутся совершенно неважными, если мы будем по-прежнему развиваться так, как до сих пор.