Антропогенез. Звезды созданы не нами - Виктор Бурый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нелегко ему достались прятки в броневике – это Шрам заметил сразу. Катетер торчал из руки, он прям там с автоматом в руках получал капельницу. Протезированная нога была снята, на бледной шее тату словно стали ярче. Теперь он выглядел на пятьдесят, старый, уставший, без искр в глазах. Аккуратно подстриженная бородка стала седой. Рядом сидела девушка. Красивая, с разбитым носом, небольшие синяки на лбу и подбородке, с огромными зелеными глазами. Перебинтованная рука и напитавшаяся кровью повязка на груди. Один боец из Группы Бастиона переворачивал трупы, собирая данные о убитых.
Мелкая усадила Шрама на пол и поставила ему капельницу.
– Бастион скончался. Бойцы проходят этажи. Сейчас скажем, где собираться живым. Будем перегруппировываться. Твою семью ищут.
– Жалко Бастиона.
– Знакомься, Кристина! Девушка Артема.
При упоминании Артема Кристина изменилась в лице. Девушка с большими от ужаса глазами посмотрела на Шрама. Прошло несколько секунд, прежде чем она сказала:
– Он шел в оружейную комнату, один. Мы должны были помочь тем, кто снизу. Там было все плохо с оружием.
– Дерьмово! Артем, он … там, в оружейной!
Кристина заплакала:
– Он мертв?
– Не знаю, он – Драмер. Тварь, что убила двух моих людей и чуть меня не прикончила!
– Это не он, это существо в нем. Оно так реагирует на смертельную опасность.
Шрам привстал, подошел чуть ближе и рывком подтянул Кристину к себе:
– Сука! Ты в моего друга эту хрень засунула? – в Шраме кипел адреналин.
– Нет!
– Отпусти ее, Сергей. Она не при чем. – сказал Пастырь. – Маус и Артем эту тварь подцепили по дороге обратно. Долгая история. Она не виновата.
Шрам отпустил ее, сел на пол, не обращая внимание на кровавые следы на полу.
– Знаешь, до меня сейчас дошло. Разум с кораблей готовил тут себе огромное тело в Улье, то, что мы взорвали в пещере. А Драмер должен был сделать его неуязвимым. Эта падла с корабля знает, как подчинить Драмера. Голиаф говорил, что он может управлять кораблями, в нем энергии немерено. Да, хватит уже, Кристина, рыдать!
Кристина. перестав хлюпать, сказала:
– Виновата тоже. Артему плохо стало, когда мы извлекли Драмера, старая ведьма пообещала излечить его после повторной подсадки. Но не сдержала слов. Сука старая…
– Львовна?
– Она.
– Доберусь я до них всех!
Пастырь, немного наклонившись и потрогав культю на ноге, сказал:
– Все мы виноваты, надо жить дальше! Там сейчас конвой подходит к одной лаборатории, там пять тысяч людей и два десятка рейдеров. И этого охренеть как мало.
– Плевать мне на них, Пастырь, что с того!
– Злой ты стал, Шрам. Плохо на тебя мутаген действует, мало в тебе человеческого становится. Но и тут ты им был полезен, сюда все внимание мутантов приковали. Так что не все так плохо!
– Насрать, каким вы меня видите, ты почему, Кристина, сюда поперлась, мы же тебя чуть не убили? Артема, я знаю, вряд ли он тебя оставил бы в опасности.
– Не оставил. Он всегда был веселый, смеялся, даже когда ему было плохо. Хотел спасти людей здесь.
– Да, он такой… лучше, чем я.
– Артем, я и Дрон нашли спрятавшихся охранников за хорошей металлической дверью. Меня немного ранили, а Дрон зассал идти за оружием. Меня перевязали, и я вырубилась, а когда пришла в себя… Все открыто, Дрона и охранников нет.
– Прямо любопытно, куда же они делись?
Кристина громко выдохнула, села поудобней и тихо сказала:
– Артем пришел. Стоял возле двери, пока они его не впустили, а в тамбуре он их всех и убил. Дрона тоже убил и проглотил частично.
Пастырь заинтересовался и, хмыкнув, произнёс:
– А тебя он, значит, не тронул?
– Да, там записи ведутся. Он пришел, постоял возле меня и ушел. А я в отрубе была.
– Сука, Артем. Меня так бил пси актами нещадно, чуть сума не свел.
Кристина поправила повязку, робко покраснев, сказала:
– Может, меня спасло, что я спала и не представляла для него угрозу? А еще я верю, что его можно излечить, я видела эту генную связку в другом существе.
– Да плевать. Он будет тут теперь гнить, пока не научится говорить! И то вряд ли. мы его выпустим.
– Хм. Не говори так категорично! – хмуро сказал Пастырь, поглаживая бороду. – Кристина, Вы же не ради эксперимента так переживаете за Артема?
– Нет.
– О каких-то серьезных чувствах рано говорить, я думаю, нужно быть влюблённым настолько, чтобы быть готовым рискнуть всем и полезть к этому существу брать анализы. Вы готовы рискнуть собой ради него?
Шрам, возмущенный, сплеснул руками и, зло посмотрев на Пастыря, прошипел:
– Пастырь, гадалка ты хренова, тебе правда никого не жалко? Готов ради выгоды влюбленную девушку в пасть к монстру бросить в надежде, что монстр передумает?
Кристина подняла брови и, с вызовом посмотрев на Шрама, сказала:
– Я готова сделать больше, чем я могу. И Артема я не боюсь.
Шрам испытующе стал смотреть в ее глаза, ему очень хорошо был знаком этот человеческий взгляд, так смотрят влюблённые люди, готовые на все. Вот только стоит взглянуть на мир глазами чудовища, все их действия обретают смысл, а милую бывшую подружку можно легко перепутать с ужином. Сложность лишь в том, чтобы найти эту разумную грань самопожертвования. Хотя Артем всегда влюблял в себя только одним видом, сам он непонятно что искал. Не выдержав перестрелки глазами, Кристина соскочила и уверено произнесла:
– Я могу сейчас к нему пойти, он меня не тронет!
Шрам успел схватить ее за руку, а Пастырь задумчиво наблюдал за этой картиной и поглаживал голову.
– Стой, глупая девчонка, Артем и мне дорог. Я тебе верю, – почти ласково произнес Сергей. – Это существо ужасно опасно и, если выпустим черта из табакерки, обратно мы его не засунем.
Кристина не стала вырываться, а, подчинившись давлению Шрама, села обратно.
– Как выбираться будем, Пастырь? Где хваленая эвакуация?
Пастырь неплохо разбирался во внешнеполитической ситуации и провел интересный анализ, пусть и довольно упрощенный, озвучив основные тезисы:
– Мы сейчас находимся в очень сложном положении, Голиаф мертв, запись перевести некому. Судя по действиям союзников, они знают уже это, что заставляет их лихорадочно готовиться к отступлению. А все их старые союзники на «Немезиде» и новые союзники, то есть мы, смотрят на них и рассчитывают на защиту и помощь. При этом у меня сложилось мнение, что Президент и его аппарат не исключают ситуации, когда нам всем придется рассчитывать только на себя. Выводы наших союзников основываются на довольно зыбких предположениях, но звучат они неприятно. Они считают, что в нас нет больше потенциала и мы балласт. Как говорится, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
– Ты, Пастырь, меня удивляешь, даже я понял, что одна запись тут не решает. Они хотели его живьем взять, а запись и ВИ переведет.
– Откуда знаешь? Он
