Пуля справедливости - Вячеслав Жуков

Первые две комнаты, оказались пустыми. В каждой из них стояло по три кровати. Но впечатление такое, что на них никто не ложился. Оба окна этих комнат были не зашторены, и Федор сумел рассмотреть каждую из них. Много времени на этот осмотр не мог отвести. Да и не было тут ничего такого, что могло привлечь внимание майора. Зато следующую, в которую он заглянул через окно, можно было считать верхом удачи. Окно хоть и было зашторено, но не плотно. В уголке оконной рамы была щель, через которую Федор и подглядывал.

Эта комната оказалась довольно большой. В ней стояло несколько столов, стулья, телевизор, шкаф, забитый какими-то бумагами. Но Федор даже не сумел как следует рассмотреть внутренний интерьер этой комнаты, потому что заметил четверых человек. Все они разбирали снайперские винтовки, упаковывая их в чехлы для теннисных ракеток. И у Федора сразу появилась мысль, что сейчас эта четверка отправится туда, где завтра уже будут обнаружены трупы. Возможно, это будет кто-то из принадлежащих к воровской касте. А может быть, просто из неугодных генералу Камову. А что команды на убийства исходят от него, Федор нисколько не сомневался. Да и наивно было бы думать, что генерал, ежедневно посещающий частную клинику, этот корпус для так называемых для особо буйных, где находятся его люди, не в курсе происходящих событий.

Отведенный для осмотра лимит времени, заканчивался. С Вальком был уговор только на два часа, а они подходили к концу. Федор уже хотел уходить, но свет, горевший в следующей соседней комнате, привлек его внимание. Туманов не удержался, заглянул в нее и не поверил своим глазам.

Посередине комнаты со связанными руками сидел на стуле капитан Грек. Причем, те, кто его доставил сюда, явно потрудились над ним. Все лицо у Грека было в кровоподтеках и ссадинах. Напротив него за столом сидел Игнатенко и что-то говорил Греку. Федор пожалел, что отсюда не мог ничего услышать. Хотя не трудно было догадаться, что интересовало Игнатенко, и какие вопросы он задавал Греку. В руках он держал его удостоверение.

Туманов посмотрел на часы. Пошел уже третий час, как он вышел из корпуса. Теперь получалось, что он здорово рискует. Медсестра, дежурившая возле дверей, по открытой задвижке может догадаться об отсутствии кого-то из пациентов. Если только Валек не выручит. Теперь оставалось молить Бога, чтобы сил у парня хватило на большее, и он продержал толстушку в процедурном кабинете подольше.

Опять заглянув в окно, Федор увидел, что теперь кроме Игнатенко, в комнате находятся еще двое человек, которые принялись избивать Грека. Капитан валялся на полу в луже крови, а те двое старательно месили его ногами.

Федор стоял, чувствуя, как пальцы на обеих руках самопроизвольно сжимаются в кулаки. Но много ли навоюешь тут кулаками, да еще против оружия. Поэтому Туманову не оставалось ничего другого, как ждать. Камову уже наверняка сообщили о лазутчике Греке, но вряд ли генерал захочет среди ночи вылезать из теплой постели и переться сюда. Приедет он не раньше утра. А стало быть, Грека до его приезда убивать не станут. Запрут, где-нибудь. Убьют его только после того, как с ним побеседует сам генерал. Теперь надо лишь не просмотреть, куда они поведут Грека. Вряд ли такого грязного да в крови, они оставят его в этой комнате. Для него камору подберут похуже. Только лишь бы запоры на ней оказались не такими уж крепкими.

Притаившись у окна, Федор ждал. Видел Грек лежал на полу и не шевелился. Скорее всего, капитан потерял сознание. Но даже, если бы он сейчас умер, это, похоже, не очень бы расстроило его мучителей. Чувствовалось, эти ребята настроены весьма и весьма решительно. А убить человека, для них ничего не стоит, будь то, капитан милиции, или простой гражданин. С ними еще операм придется поработать, но пока надо что-то предпринять, чтобы спасти Грека.

Федор видел, как наклонившись над Греком, Игнатенко проверил пульс на его артерии, потом что-то сказал тем двоим, которые избивали капитана. И они подхватили Грека за руки и волоком потащили из комнаты в коридор. Федор крадучись, по-кошачьи бесшумно, двинулся к дверям, где на скамейке сидел охранник. Хотя тот уже не сидел, а суетился, отпирая замок деревянной пристройки, которая, скорее всего, была здесь для каких-то хозяйственных нужд. Пару дней назад, прогуливаясь по территории, Федор видел, как охранник, дежуривший возле здания, отпирал эту дверь и доставал оттуда метлу. Теперь капитану Грекову остаток ночи, скорее всего, придется провести в этой подсобке. Хотя, может это и к лучшему. Отсюда его легче освободить, если постараться. Федор глянул на здоровенную спинищу бугая, охранявшего двери. С таким придется попотеть. И где только берут таких.

Тут же майор вспомнил про лейтенанта Ваняшина. С Греком его нет. Неужели эти изверги пристрелили Ваняшина, а труп не потащили сюда. Какая в нем надобность. Гораздо важнее для них живой. А живым оказался Грек, потому он и здесь. По-другому не получалось. Ведь они с Греком должны были дежурить на чердаке старого дома вдвоем. А теперь Грек один.

Выглядывая из-за угла, Федор видел, как Грека заволокли в подсобку, бросили на дощатый пол. Потом охранник запер дверь и, спрятав ключ в карман, вернулся на свою скамейку. А те двое, ушли, оставив его одного и наказав приглядывать за ментом.

Федор не сомневался, что если постараться, он справится с мордоворотом, хотя это надо было проделать так искусно, чтобы охранник не успел даже раскрыть рта. Еще положение осложнялось тем, что на ремне в кобуре у него был пистолет. И надо думать не игрушечный. Судя по серьезному виду амбала охранника, он давно вышел из того возраста, когда люди тешат себя игрушками, вроде газового пистолета. И если Федор при нападении, сделает что-то не так, охранник может успеть выстрелить. А попасть с такого расстояния в Туманова, он сумеет даже с закрытыми глазами. И Туманов решил подождать. Он даже не знал толком, сколько продлится это его ожидание. Может, час. Может больше. Приходилось ждать удобного момента для нападения. Другого ничего пока в голову майору не приходило. Хорошо, чтобы этому жлобу вздумалось размять ноги. Если бы он только повернулся спиной к углу, за которым стоял Туманов. Но охранник упрямо не желал отрывать свою толстую задницу от скамейки, чем очень злил Федора Туманова.

Прислушавшись, Федор услышал в подсобке возню. Кажется, Грек пришел в себя, стал ворочаться, громыхая досками, на которые его бросили. Он даже что-то говорил в полголоса, чем стал раздражать охранника. Сначала тот рявкнул Греку, чтобы он заткнулся. Потом не выдержал. Пообещав Греку свернуть голову, охранник вскочил со скамейки и, достав из кармана ключ, отпер замок. Открыв дверь, он уже намеревался втиснуться в подсобку и врезать пару раз ментяре по оставшимся зубам, чтоб заткнул свой рот, как вдруг почувствовал, что кто-то похлопал его по спине.

От неожиданности, охранник вздрогнул. Резко обернулся. Перед собой он увидел рослого широкоплечего незнакомца, который ничего не говоря, ударил его кулаком в горло. Послышался грохот падающей туши и стоны Грека.

– Сан Саныч, ты жив там? – тихонько спросил Федор.

Охая от боли, Грек отозвался из темноты.

– Да жив. Только этот боров мне чуть ребра не поломал. Обязательно было надо его на меня завалить, – с недовольством проворчал Грек.

– Извини, Саня, не подрасчитал маленько, – заметил на это Федор, помогая Греку выбраться из подсобки. Пришлось повозиться с веревкой, прежде чем Туманов развязал Греку руки. Пистолет у охранника майор забрал. Вряд ли он еще будет нужен ему, а вот им с Греком может пригодиться.

– Что с Ваняшиным? – спросил Федор, когда они бежали к воротам. Хотя, вряд ли их передвижение можно было назвать бегом. Подхватив Грека под руку, Федор тащил его на себе, при этом, еще умудряясь для безопасности поглядывать по сторонам.

– Да все нормально с Лехой, – ответил Грек. – Я ему велел передислоцироваться. Засекли нас. После того, как ты велел позвонить этому парню, Юдину, передать привет и сказать, что все у нас под контролем. Ну, я так и сделал. Позвонил в больницу, по номеру, который он тебе назвал. Переговорил с ним. А через два часа слышу, кто-то карабкается по лестнице на чердак. Глянул, а это Игнатенко и с ним еще трое гавриков. Они, оказывается, на машине выезжать не стали. Ножками притопали. Да так тихо, что я их и не услышал. Ну аппаратуру которой мы тебя прослушивали, я успел с чердака скинуть. Так она разбилась вдрызг. А вот бинокль они целехонький взяли.

Федор остановился, посмотрел в глаза Греку.

– Черт с ним с биноклем. Я вот только никак не пойму, как они могли определить, что ты звонишь не из города, а из деревни. Сдается мне, Сан Саныч, что ты не все рассказываешь? – спросил Туманов, подозревая Грека в недосказанности. Почувствовал, кое-что капитан не хочет договаривать.

Грек виновато отвел глаза в сторону.

– Извини, Николаич. Виноват я. Я послал Лешку в магазин, – признался Грек и, заметив, как сразу изменилось лицо майора, добавил: – Ну, а чего нам делать было? Который день сидим, не жравши на этом проклятом чердаке, – стал оправдываться Грек. Но Федору не нужны были его оправдания, да и не до них сейчас. Потом будет время разобраться, почему операция пошла не так, как задумывалась. И, как видно, не без промашки усатого Грека.