Черная роза - Кристина Скай

— Падриг ле Бра, первый помощник, к вашим услугам. А сейчас мы делаем вот что: спускаемся вниз, англичанка. — Французские слова подобно грому доносились из его груди у ее уха.

— Оставьте… оставьте меня в покое! — дико закричала Тэсс, пытаясь высвободиться. Но она скоро поняла, что это бесполезно, слыша раскаты его низкого смеха, сопровождаемые стуком сапог по трапу.

Тэсс снова с позором водрузили на постель капитана. Плечо болело в том месте, где его задела пуля Хоукинза. Соленая вода по крайней мере хорошо промыла рану.

— Вы слишком маленькая, и вас трудно стеречь, и слишком драгоценная, чтобы отправить назад, — с кривой усмешкой промолвил моряк. — По какой-то странной причине вы нужны капитану, поэтому вы здесь останетесь. Господи, он долго ждал, чтобы заполучить вас.

— Ж-ждал? — пробормотала Тэсс. — О чем… о чем вы говорите?

— А вы и не догадывались, правда? — В голосе первого помощника прозвучало нескрываемое удовлетворение. — Он умен, мой капитан. Он выслеживал вас неделями, чайка. Боже, какой опасности он подвергался! Но на него нашло безумие, и невозможно было его удержать. А ваш толстый таможенный инспектор скоро понял, что нашего капитана не так легко поймать. — Голос Падрига стал задумчивым. — Вас тоже нелегко поймать, малышка.

В голове Тэсс все перемешалось. Француз следил за ней в Рае? И все это время собирался похитить ее?

— Вам больно?

— Больно? — безразлично переспросила Тэсс, все еще лихорадочно размышляя.

— С ваших лодыжек содрана кожа.

— Я… я почти не чувствую их, — медленно произнесла она. — По сравнению со всем остальным…

— Да, это тяжелый удар, но жизнь может преподнести что-нибудь и похуже. Андре — хороший человек, к тому же дважды спасший вам жизнь. Помните об этом, особенно сейчас, когда он так суров. Это лишь его попытка освободиться от той власти, которую вы приобрели над ним.

— Но я не навязывала ему эту власть, разве вы не видите? Тэсс услышала его вздох и почти представила себе, как он пожал широкими плечами.

— Что до этого, то разве кто-нибудь выбирает любовь? Нет, как мгновения рождения и смерти, любовь сама находит нас.

У Тэсс перехватило дыхание. Любовь? Но как это возможно? Этот человек, Андре, был не знаком ей. Тем не менее казалось, что он хорошо знает ее.

— Капитан — человек одержимый, малышка. — Она снова услышала вздох первого помощника; Тэсс почти увидела, как он хмурится, пытаясь объяснить. — Вы все еще не понимаете? Дьявол! Попытаюсь растолковать. Какое-то время ему было достаточно просто знать, что вы существуете. Знать, что он иногда мельком может увидеть вас — ваше лицо в окне, ваш силуэт, когда вы бывали в городе по делам. Быть может, для него вы были чем-то вроде острова, который всегда за горизонтом. Господи, это трудно выразить словами… — Ле Бра замолчал на минуту. — Я думаю, вы были для Андре чем-то недостижимым. Тогда ему было достаточно просто знать, что вы существуете.

Воцарилось молчание. Тэсс поймала себя на том, что с возрастающим нетерпением ждет продолжения рассказа Падрига, на время позабыв о плече, лодыжках и даже слепоте.

— А потом?

— Потом все изменилось. Его чувства стали какими-то темными и требовательными, влюбленность переросла в… одержимость.

Тэсс услышала скрип кресла, когда первый помощник опустил в него крупное тело. Голос бретонца, продолжавшего говорить, стал мрачным.

— Он бродил по узким улочкам, ожидая под вашими окнами тихими, безлунными ночами. Это было безумием даже для такого человека, как Андре, не ведающего страха ни перед человеком, ни перед зверем. И он сильно рисковал… — Падриг остановился, бормоча что-то по-бретонски. — Дважды его чуть не взяли — один раз этот толстый таможенный офицер и в другой раз английские верховые офицеры. Все из-за этой дикой, отчаянной лихорадки, овладевшей им. Лихорадки от вас, малышка.

— Я… я ничего не знала, — выдохнула Тэсс.

— Этого он тоже не выбирал. Полагаю, он не собирался заходить так далеко. Во всяком случае, вначале. А позднее…

С палубы наверху раздался резкий окрик, а вслед за тем — приглушенный топот ног.

Первый помощник сквозь зубы пробормотал проклятие.

— Не de l'epouvante, — глухо произнес он.

— Остров Ужаса, — перевела Тэсс, — но что…

— Остров Кессан, полгода закрытый туманом и остальное время омываемый бурным, ревущим морем. И где-то там есть черные рифы, малышка, — сумрачно пробормотал ле Бра с ноткой страха в голосе. — Всего в нескольких футах под волнами они ощетиниваются оголенными, кровожадными зубами, способными разорвать человека на части, прежде чем он издаст вопль ужаса. Эти воды предательски опасны даже в хорошую, ясную погоду, — его голос посуровел, — но в такой шторм, как этот, с рассеянным капитаном…

Заключенная в темноту, Тэсс обнаружила, что ее слух стал острым и восприимчивым.

, — И вы чувствуете себя виноватым, — медленно произнесла она. — Вам надо быть на палубе с ним, а не здесь со мной. — Это было утверждение, а не вопрос.

— Да, надо, во имя всего святого! — Гортанный голос Падрига был резким от гнева. — Но Андре велел мне остаться, и я останусь, — пробурчал он. — Если только…

— Если только что?

— Если только не пообещаете, что не убежите снова. Тэсс в напряженной тишине взвешивала его предложение, зная почему-то, что бретонец доверяет ее слову. Оставь она его в каюте, все они могут погибнуть. Тэсс глубоко вздохнула.

— Хорошо, обещаю. Только… — ее пальцы беспокойно теребили холодные простыни, — не запирайте меня.

— Вы даете слово? Клянетесь Богом?

— Да.

— Тогда нет нужды в замках, — просто сказал первый помощник.

Тэсс заморгала, услышав звук наливаемой в стакан жидкости.

— Хотя сомневаюсь, что вы последуете моему совету, — продолжал первый помощник «Либерте», — я поставил на стол рядом с вами кувшин сидра святого Бриока и наполненный стакан. Он немного согреет вас. Вы нигде больше не попробуете такого сладкого напитка, вобравшего в себя все солнце, чайка.

— С-спасибо, — произнесла Тэсс, зная, что не сможет выпить, что сидр покажется ей на вкус кислым и горьким.

— Поверни против ветра, ле Фюр! Должен сказать, что самое опасное позади. Теперь не отклоняйся от курса до самого Морбиана. — Андре устало провел рукой по виску, отводя с лица темные влажные пряди.

Дьявол, как он выложился! И окончательно замерз в насквозь промокшей одежде. «Но нам это удалось!» — с ликованием думал он. Черные зубы рифов Кессана и его скалы остались позади.

Направляясь к приземистому жилистому ле Фюру, чтобы сменить его у штурвала, Андре заметил огромную фигуру первого помощника, стоящего у основания грот-мачты и разъясняющего двум матросам, как правильно укорачивать парус брам-стеньги. С губ Андре сорвалось грубое ругательство.